Я Гордый часть 7 (СИ) - Машуков Тимур - Страница 22

— А потушить?

— Так и начали тушить чем боги послали! Схватил я бутылку, из которой пил, да плеснул на огонь. А он еще больше, да к дому побежал, за стены взялся. Ну, и Леший — мужик-голова, дыхнул на него ветром, чтобы сбить. А в дыхании, как оказалось, воздуха было меньше, чем спирта, вот заимка и запылала. Мы и так, и эдак — ни в какую. Сгорела, — горестно закончил он.

Лучик явно готовилась ко второму раунду схватки, закипая все быстрей, а я сидел и пучил глаза, чтобы не свалиться на землю от хохота. Очень уж живо я представил себе, как двое пьяных в дюпель тушили пожар спиртом.

— А ты чего? — обратила она внимание на меня. — Смешно тебе, да⁈ Слышал бы ты, сколько всего я выслушала в свой адрес! Этот ведь не стал дожидаться, когда охотники его побьют — удрал. А я осталась. Все, сил моих терпеть больше нет. Сейчас проведем обряд и уедем с тобой. Иначе я тут свихнусь. Пошли, — резво подскочив, она схватила меня за руку и потащила куда-то вглубь леса.

— Внученька, ну куда ты так торопишься? — засеменил следом за нами волхв, впрочем, стараясь держаться на расстоянии. — Сколько дел еще не сделано, сколько духов не благословили. И хозяйство к тому ж…

— Вот и найдешь себе помощников сам, — отрезала она. — Того же Лешего позовешь. А спалите все — не моя проблема. У меня муж будет, мне за ним приглядывать надо, да хозяйство его вести.

— Да какое хозяйство во дворце-то? –возразил он. — И к тому же, водимые жены живут от мужа отдельно. В большом доме, с квартирами.

— В этих курятниках, где сидящий выше гадит на голову сидящему ниже, пусть другие живут! А я буду там, где он, иначе силы мои угаснут. Я берегиня и жить буду в доме мужа, где живут связанные с ним по крови, иначе сила моя иссякнет. А кому это надо⁈ Мне — так точно нет.

— Эм, Лучезара, вообще-то Кудеяр прав. Младшие жены живут отдельно, -несмело заметил я.

— А я не просто жена, но еще и защитница. Ты же не будешь жить отдельно от охраны — она в одной стороне города, а ты в другой? Бред же! И вообще, это не твоя проблема, потому как я умею быть убедительной и смогу договориться с остальными.

— Так-то я не против, но не по-людски это. Надо бы маму с папой предупредить…

— Незачем пока. Проведем обряд и пойдем знакомиться. Торопиться надо, не по себе мне что-то. Сны плохие снятся, да все с тобой связанные. А вместе с Огоньком мы там такую защиту выстроим, что никто даже с плохими мыслями зайти к вам не сможет.

— Лучик, это дворец. Туда не только хорошие люди приходят.

— Так я защиту на его жилую часть поставлю. До общей мне дела нет. У вас там есть сад и прочее?

— Конечно.

— Вот и ладненько. Разобью теплицу, да травы полезные буду выращивать. Не переживай — найду чем заняться. Все, мы пришли.

Большая поляна, по краям которой стоят идолы богов. У них в ногах чаши с дарами — где-то лежат цветы, где-то пища. Но крови или там жертв нет. А я-то думал, что это обязательно для некоторых из них.

Лучезара потащила меня в центр и замерла, крепко держа меня за руку.

— Сейчас ты увидишь много странного и необычного, — зашептала она. — Это место тесно связано с миром наших духов, называемым Запредельем, не всегда добрых к нам. Ничего не бойся, не выказывай страх — тебя тут никто тронуть не сможет, пока бой не начнется. Просто так меня не отдадут, так что придется побороться. Готов?

— Да на изи, — повел я плечами.

Щит Велеса вспыхнул ровным светом, окутывая меня и выходя за пределы тела. В голове произошел щелчок, переводящий меня в боевой режим, разом отсекая все ненужные эмоции.

— Вот оно как, — удивилась она, разглядывая меня. — Что ж, рада, что не ошиблась в тебе. Все будет намного проще, чем я думала. Благословение Велеса трудно заслужить, а тут я прямо ощущаю его руку на тебе. Что ж, не будем тянуть. Время тут идет иначе и еще немного, и духи сильней станут.

Взмах рукой — и пространство пошло рябью. Изображение поляны поплыло и на грани видимости стали появляться размытые очертания фигур.

Одна, вторая… пятая. Десять, ровно десять духов взяли нас в круг, а после разом сделали шаг, принимая материальный облик. Причудливые птицы с двумя или тремя головами, невиданные звери, многорукие существа — куда Дикому лесу с его разнообразием до них! И магия — фонило ей так, что меня едва не стошнило. Злая она была, с привкусом тлена на губах.

Лучезара, стоящая рядом со мной, растаяла в воздухе, и я увидел яркий шар света, заточенный в клетку, висящую над моей головой.

— Я привязана к этому месту, — услышал я её голос в своей голове. — Победи духов, разбей оковы, и тогда я стану свободна и смогу уйти с тобой. Поспеши, силы мои тают, еще немного, и я растворюсь.

И тут как по команде вся эта нечисть кинулась на меня. Ни тебе пафосных речей перед боем, ни тебе «Привет, как ваше ничего» — молча и жутко. Но меня таким фиг возьмешь.

Руки, будто живущие своей жизнью, мгновенно сплели узор эфира, и я преобразился. На мне была моя старая форма школы с закрытым лицом, из спины выросли крылья, а алмазные нити плотно облепили пальцы, превратившись в длинные когти. Издав то ли рык, то ли птичий клекот, я ринулся на врагов — и завязался смертельный танец.

Я бил светом, они тьмой. Нет, не стихии были нашим оружием, а вера, та, что идет из глубины души, та, что не дает скатиться в пучину отчаяния и страха. Та, что позволяет верить в лучшее, поднимая тебя над серым миром. И несмотря на то, что их было больше, я побеждал.

Волны тьмы, состоящие из лжи, ненависти и боли, разбивались о свет моей тяги к жизни, веры в лучшее и конечно же, любовь. И чем сильней били они, тем сильней я светился.

Мои движения напоминали танец. Да, я танцевал, но не Смерть была моей дамой, а сама Жизнь. Она вела меня, улыбалась мне, радовалась моему пониманию. Поэтому все, что могли сделать духи — лишь скрежетать зубами, да отдавать свои силы в бесполезной и беспомощной атаке.

И в какой-то миг мир мигнул, раздался злобный вой, после чего все закончилось. Как, собственно, и мои силы.

Из меня будто выдернули стержень, после чего я повалился на землю, не в силах даже сдвинуться с места. Моя одежда стала прежней, вот только теперь о былой ее красоте ничего не напоминало.

Лохмотья, пропитанные кровью, что шла из многочисленных порезов, которые я раньше не чувствовал. На правой руке явно не хватало двух пальцев, на голове уха и части волос. Да и глаз один плохо видел, заплыв от удара.

Молния внутри меня уже работала, но очень вяло и была какой-то бледной, словно она тоже отдала все силы. Зато зеленая светилась как никогда ярко и даже воинственно. Окружив изнутри меня всего сетью разрядов, она грозно трещала, грозя жуткой смертью всякому, кто осмелится сунуться.

Я старался не потерять сознание, хотя очень хотелось. Все плыло, хотелось вырубиться, но я держался. Мягкие руки скользнули по моему лицу, и его обожгла раскаленная слеза, что скатилась из глаз Лучезары.

— Ты смог, — выдавила она, борясь с рыданиями.

— И нечего тут слезы лить, — возник рядом Кудеяр. Лик его был грозен, но рука, что легла на мой лоб, была теплой и крепкой. — Воин выжил в тяжелой битве. Его привечать надо, а не жалеть. А ну, внучка, понесли его на поляну. Там и обряд проведем, и силы вернем.

Из земли тут же вылезли корни деревьев, что окутали меня плотной сетью и резво потащили следом за широко шагающим дедом.

Лучезара же, вцепившись в мою руку, шла рядом, не желая ее отпускать.

Сквозь вспышки острой боли я ощущал, что мой организм опять начал перестраиваться. Да сколько можно то⁈ Этот мир точно издевается надо мной! Сейчас подлечусь и все ему выскажу. Но увы, у него были иные мысли на этот счет…

Глава 12

Опять лежу и пялюсь в небо. Корни, что меня опутывали, распались, одежда тоже. Так что я голый аки младенец и такой же беспомощный. Травка, на которой я нахожусь, приятно щекочет спину. А ещё от нее идет тепло, что проникает в меня и что-то со мной делает. Но вот что, пока не понятно. И так же непонятно, во что я опять вляпался и чем мне это грозит.