Выбери любимый жанр

Крещение огнем. Мертвые не умеют смеяться (СИ) - Лещенко Владимир - Страница 27


Изменить размер шрифта:

27

А потом…

Биреев довольно грамотно развернул заслоны, с тем расчетом чтобы после основной атаки толпа бы ринулась именно туда куда нужно, передавив и потоптав себя сама. Но сейчас все пошло прахом, и самое умное что было можно сделать –это отдать приказ о всеобщем отходе, предоставив все естественному течению событий.

Но сейчас главный координатор плана «Танцор» с отчаянным ревом катался по полу вагончика, а бледные адъютанты пытались отобрать у него пистолет.

Поэтому две роты из 113 бригады оказались на пути у отступавших (бежавших) с Манежной. Из отчаянных воплей в эфире своих уже растерзанных товарищей, солдаты и командиры поняли что случилось что-то страшное. Другие бы на их месте может и предпочли бежать, но бойцы, собранные в эту бригаду были один к одному –безбашенные и отчаянные.

Поэтому за те минуты пока толпа подошла к их заслону, они успели изготовится к бою.

К автоматам примкнули снаряженные магазины, заправили ленты в пулеметы, по рукам пошли гранаты –да не светозвуковые шоковые хлопушки, которыми только что пытались отбиться от разъяренного человеческого стада погибшие на площади полицейские и солдаты внутренних войск, а недавно отметившие вековой юбилей Ф-1, надежные и убийственные.

И когда впереди в подсвеченной уличными фонарями вечерней мгле возникла шевелящаяся людская стена, последовала короткая и неумолимая как удар топора в руках палача команда

— Огонь!!

Сотни очередей трассеров вонзились в живое мясо, харкнули подствольники, затряслись в смертельной лихорадке пулеметы.

Выстрелы били в упор. Пули раскалывали черепа, пронзали тела… Это были слабые пули калибра 5,56 –но даже они пробивали по два-три человека прежде чем застревали в человеческом мясе.

Бойцы не испытывали угрызений совести – они уже знали что случилось с их товарищами. И видели перед собой не людей а стадо взбесившихся обезьян, остервенело жаждущих их крови.

И мирная улица стала преддверием Ада…

Метались воя, люди, оскальзывались, падали, по их еще живым телам топотали десятки ног…

На асфальте выросла вмиг баррикада из мертвецов, задние напирали на передних, кто-то рвался в подъезды – но тщетно – давно, уже лет десять все двери были защищены домофонами и кодовыми замками –и лишь камеры наблюдения бесстрастно фиксировали искаженные ужасом и залитые кровью лица- -живые и мертвые.

Лезли в окна –но и на окнах нижних этажей стояли решетки…

Разлетелись витрины, водопадом осколков, куски толстого стекла рубили попавших под них не хуже гильотины, но внутрь магазинов тут же устремился живой поток, оскальзываясь на крови тех кому повезло меньше….

В подворотнях люди давили друг друга, образуя живые пробки. Кое-где несчастных просто продавливали сквозь стальные прутья ворот и решеток, превращая – как назвать это: рагу из человечины? Бешбармак? С каждым выстрелом ярость все больше переполняла солдат, и автоматные магазины опустошались почти мгновенно…

Сколько тогда погибло людей так с точностью и не было выяснено.

...Но Влада счастливо миновала эта участь – ведомая то ли инстинктом, то ли случаем, он вместе с дюжиной таких же счастливчиков заскочил в одно из немногочисленных еще открытых кафетериев в начале многострадальной Моховой, и промчавшись мимо оторопевших официанток и поваров вылетел через черный ход, уходя от бурлящей кровью и яростью площади в хитросплетения старых московских дворов.

* * *

Танк Т-80 с бортовым номером «307» с ревом въехал на Большой каменным мост, и замер, поводя башней из стороны в сторону. Командир экипажа, старший сержант Горностаев, с лязгом откинул люк и выбрался на броню. Полученный еще при пересечении МКАД приказ был выполнен — мост взят под контроль. Рядом остановился «триста шестой» и из люка выглянул заядлый дружбан сержанта, старшина Аристов.

— Жив, курилка? — весело окликнул он Василия. — Видами любуешься?

Вил с моста действительно расстилался великолепный: впереди, как на открытке, сиял огнями Кремль, чуть слева сиял золотым куполом подсвеченный прожекторами белоснежный храм Христа-Спасителя, а еще дальше из-за домов выглядывал памятник Петру.

—Кость, у тебя рация фурычит? Что-то у меня сплошные помехи.

— А ты что? По командному голосу лейтенанта Никишина соскучился? — фыркнул кто-то. — Не пашет — и хрен с ним. Вводная дана — будем исполнять. Сейчас к тебе «триста девятый» подползет, застрял где-то, а я на той стороне закреплюсь. Если связи не будет, помашешь мне чем-нибудь из башни.

— Понял.

«Триста седьмой» окутался сизым выхлопом и, грохоча траками по мосту, пополз в сторону Кремля, развернув башню вправо, в сторону выползающего на Большой Москворецкий брата-близнеца с неразличимым пока номером. Ежу понятно, что свой, но мало ли чего? Рация не пашет... Хрен тут разберет — свой, чужой...

Наверху морозило, сыпался колючий снежок, но Василий и не думал спускаться в пропахшее куревом и соляркой нутро боевой машины. Во все глаза он любовался окружающей картиной, словно сошедшей с экрана телевизора: служа, можно сказать, в двух шагах от Москвы, в каких-то тридцати километрах за МКАД, он так ни разу и не побывал в столице.

«Будет, что рассказать, когда вернусь домой,» — думал он, остро сожалея, что под рукой нет фотоаппарата или входящего в моду смартфона.

«Триста шестой» на той стороне Москвы-реки крутанулся на месте, подняв вихрь светящегося в ярком свете фонарей дыма, люк распахнулся и отлично видный отсюда Сашка помахал рукой. Вася ответил ему тем же. Вот и вся войнушка. Стой теперь до утра, жди неизвестно чего.

Внезапно башня под тощим сержантским задом, обтянутым комбинезоном поверх ватных штанов, провернулась, Кремль и Сашкин танк уплыли в сторону, а прямо по курсу вырос Храм. Ствол орудия качнулся вверх-вниз, будто выбирая цель и старший сержант, с замиранием сердца услышал мерное гудение автомата заряжания и четкий металлический щелчок, подтверждающий, что в казенник 125-миллиметрового гладкоствольного орудия 2А46-1 лег «выстрел».

—Э-э! Музафаров! — оторопел старший сержант, хватаясь за край люка и заглядывая в скудно освещенное нутро башни. — Охренел, баран? Отставить заряжание!..

Но башня с оглушительным грохотом рванулась из-под него, танк окутался острым приторно-сладко пахнущим дымом, и, больно ссадив ладони об острые края коробки АДЗ, Василий кубарем скатился на корпус, а с него — в снег...

Храм задрожал, золотой купол отразил огни и вспышки, купол пришел в движение –словно бы покачнув золотой головой, в то же мгновение выпорхнули из окон, стайка белых птиц –заполошно взмыли голуби и скрылись в ночном мраке – как будто бы Дух Божий оставил обреченный храм.

Колокола на колокольне зазвонили сами собой, надрывным хрипящим звоном. Стену храма рассекла трещина –и старший сержант подумал –словно само собой - что сейчас исполинское сооружение начнет сползать в Москву-реку под собственной тяжестью. Но храм устоял -чего не скажешь о рассудке погонщиков стальных зверей…

* * *

Ефрейтор Хасан Музафаров с удовлетворением увидел в прицел, как широкое дымное облако окутало среднюю часть огромной белой храмины, и загнал в ствол второй осколочно-фугасный снаряд. В люк задувало снегом, что-то истошно орал откуда-то снизу сержант Горностаев, и это был непорядок. Привстав в кресле, ефрейтор дернул на себя крышку люка, разом отрезав себя и от сержанта, и от проклятого холода. А потом спокойно влепил снаряд почти в то же место. Видимо, от первого попадания, в храме занимался пожар, поскольку огромная рваная дыра на белом фасаде, подсвечивалась изнутри тускло-оранжевыми сполохами. Автомат заряжания исправно загнал в ствол очередной «выстрел»...

Если бы сейчас кто-нибудь спросил Хасана, с чего он вдруг ополчился на главный храм русских, он бы, наверное, ничего не ответил. Просто не нашел бы, что ответить. Он, родившийся и выросший в Казани, во вполне атеистической семье заводского инженера и библиотекарши, никогда не отличался религиозной нетерпимостью. Все разговоры о «проклятых русских» вызывали у него лишь улыбку, а предложение посетить мечеть — откровенное непонимание. Не любил он и выходцев с Кавказа, и совсем не сочувствовал Чечне, считая, что независимость — вещь неплохая, но не такой же ценой.

27
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело