Задача третья: судиться! - Муратова Ульяна - Страница 13

– Да. Эльвира научила.

– Поблагодарим её завтра. Это совершенно особенный подарок. Свяжешь мне ещё один? К четырнадцатому февраля. Или к дню рождения.

– А когда у тебя?

– Восьмого марта, – улыбнулся он.

– Серьёзно?

– Серьёзнее не бывает. Так уж вышло.

– Договорились. А какой ты хочешь?

– Самый простой. И можно тёмный? Для ежедневной носки. И ещё один светлый. И синий? И ещё свитер без горла. И жилетку! Да, жилетку с оленями. Но это, так и быть, к следующему Новому году, как раз управишься.

Он приподнял меня и закружил по комнате.

– Ваш заказ принят, ожидайте, – проворковала я, улыбаясь.

Утром проснулась довольно рано. Артур ещё спал, заложив руку за голову и скинув с себя почти всё одеяло. То ли оборотни вообще от холода не страдают, то ли мне достался такой горячий экземпляр. Мало того, что согревал по ночам, так ещё и на одеялку не покушался. Это, конечно, было большим плюсом, потому что я бы в этой борьбе точно проиграла.

Сейчас же наконец появилась шикарная возможность его рассмотреть.

Полюбоваться.

Изучая линию за линией, каждый шрам, каждую чёрточку и изгиб, я не удержалась и погладила. Счастье буквально выплёскивалось искрами наружу, а внутри всё пело на разные голоса: «Мой! Только мой!».

Прижавшись, я ещё какое-то время полежала рядом, прислушиваясь к мерному дыханию и биению сильного сердца. Но жажда бурной деятельности в итоге выпнула меня из кровати. Чтобы не потревожить Артура, я тихонько привела себя в порядок, оделась в домашнее и ушла в кабинет.

Итак, телефон!

Включив и загрузив все необходимые приложения, я повозилась с тем, чтобы синхронизировать контакты. Старый телефон пришлось подключить к ноуту и вникать, как скопировать данные, но я справилась.

До этого момента жажда кому-то позвонить была просто неуёмной, но как только работающий телефон оказался в руках, то пыл поумерился сам собой. Самая близкая подружка с работы – Ленка. Дрыхнет в соседней комнате. Ведьмы тоже все учтены.

С остальными коллегами с работы я общалась меньше, чем с Леной. Во-первых, они все сильно старше, и заботы у них другие. Во-вторых, моё знаменитое везение рано или поздно начинало людей раздражать, особенно на фоне их собственных даже небольших неудач.

Девочек из университета, с кем мы остались в дружеских отношениях, я поздравила ещё вчера, лично.

Школьных подруг у меня особо не осталось: до тринадцати лет я ходила в элитную школу, а когда разница в финансовом положении стала слишком очевидной, контакты со мной прервали почти все. Нет, никто не ссорился, но общение само собой сошло на нет. Сначала перестали приглашать на дни рождения, а потом и вовсе вычеркнули из активной социальной жизни.

В новой школе дела обстояли получше, но это только на первых порах. А дальше сказалась разница в воспитании и выборе досуга. Хорошие отношения сложились только с Мариной, но она с родителями переехала куда-то на Дальний Восток, и постепенно общение прекратилось.

Помыкавшись с телефоном в руках, я позвонила Ольге Петровне, которая заменила мне бабушку. Сначала она работала воспитательницей в садике, куда я ходила, затем учительницей младших классов в начальной школе. Став чуть старше, я часто забегала к ней в кабинет после уроков, и мы болтали обо всём на свете. Она всегда относилась ко мне по-доброму, живо интересовалась делами и проявляла участие.

После нашего с мамой переезда в Зеленоград оказалось, что проживает Ольга Петровна по соседству. И так уж вышло, что в тяжёлые времена она нас и привечала, и подкармливала.

Нет, добротой старушки мы никогда не злоупотребляли. Да и она не была одинокой, не всегда могла уделить нам время. Просто родной человек. В какой-то момент она нам с мамой даже помогла найти квартиру в аренду, и некоторое время мы жили в соседних домах. Ей я носила свои первые рисовальные и кулинарные шедевры, именно она научила меня готовить и печь. Став взрослой, старалась забегать к ней хотя бы раз в месяц, помогать по дому. Но все рвения бойкая старушка отвергала, зато всегда за кружкой чая с вареньем расспрашивала о делах, выслушивала внимательно и давала весьма дельные советы.

Подарок для неё я тоже купила, но отдать вчера не смогла – её не оказалось дома.

– Алло, Ольга Петровна! Здравствуйте, дорогая моя, с Новым годом!

– Ой, Лейка, ты, что ли? Ох, рада, рада голос твой слышать! Давно ты не звонила и не приезжала, егоза! Аль чего случилось в Турции этой? С начала декабря от тебя ни слуху ни духу.

– Можно и так сказать, случилось. Я мужчину встретила. Вот сейчас у него, Новый год праздновали.

– Ох, егоза! – радостно рассмеялась она. – Того самого, настойчивого? А ну, выкладывай всё как на духу!

Я и выложила. Естественно, без подробностей, в общих чертах.

– Вот такие у меня новости. А вы как сами? Я вчера заезжала, но дома вас не застала.

– Дак я хорошо, что мне будет-то? – нарочито просторечно заговорила Ольга Петровна. Она всегда так делала, когда была в хорошем настроении. – Помирать пока не собираюсь, коли ты про это. А вчерась на рынок ездила, куда ж ещё-то. Ох, рада я за тебя, Лейка, но ты ухо востро держи! Как себя поставишь, так дальше оно и покатится. Любовь глаза застилает, но так ты всегда разумом была сильна, вот и сейчас думать головой не забывай. Плохого в свою сторону не терпи. Ишь, ревнивец выискался, перевоспитывай. А с другой стороны, хороший мужик, основательный, с домом. Это тоже важно, не голытьбу же плодить. Рада я за тебя, Лейка.

– Спасибо, Ольга Петровна. Я приеду обязательно и вас познакомлю, но пока не знаю, когда. Очень тут места глухие, самой никуда не добраться.

– Ты лучше пока не приходи, я что-то приболела малясь. И его ко мне не води, нечего ему старухами своими докучать. Ладно… такую девку, как ты, уму-разуму учить – только портить. Но ты уж поаккуратнее там, егоза. В глухих-то местах. Мало ли, какие там волки водятся, – и последнюю фразу так серьёзно она сказала, что у меня на секунду аж дыхание перехватило.

– Да что вы, какие волки, – я попыталась вернуть лёгкость разговору. – Кроме того, с такой защитой, как Артур, мне ничего не грозит.

– А вот это хорошо, Лейка, это хорошо.

Вдруг в телефоне что-то громко бахнуло и заскрежетало.

– Ольга Петровна?

– Ох, Лейла, похоже, доигрались мы с Юнонкой! – а затем её тон и сам голос изменились, стали властными, уверенными, всё старческое добродушие как ветром сдуло. – Слушай меня. Сюда больше никогда не звони и не приезжай, для всех я тебя знать не знаю. В глаза буду смотреть и сделаю вид, что первый раз вижу! Без оборотня своего чтобы ни шагу, поняла меня? И уж поверь старой ведьме, не всё так просто, как кажется! Всё, прощай, егоза моя любимая.

На этом связь оборвалась. Я ошалело замерла с телефоном в руке.

Это что такое сейчас было?!

Мысленно повторяя в голове слова Ольги Петровны, я так и стояла, замерев столбом посередине комнаты, пока не пришёл Артур.

– Лейла, что случилось? – встревоженно спросил он.

– Я не знаю, Артур, – я по привычке схватилась за свой кулон на цепочке и начала его теребить. – Я разговаривала с Ольгой Петровной, это моя воспитательница и первая учительница. Вроде как обычно всё было, а потом она сказала, чтобы я берегла себя, потому что волки разные бывают. И так серьёзно это получилось, я аж опешила.

Дальше я пересказала остаток разговора и заметалась по комнате.

– Получается, что никакая ты не неучтённая ведьма.

– Но почему тогда?..

– А вот это уже интересный вопрос. Значит, твоя Ольга Петровна знает твою бабку. И сама ведьма. Всегда присутствовала в твоей жизни, пусть не очень плотно. Но по детству, считай, чуть ли не ежедневно. И это в Москве. На ум приходит только то, что она за тобой приглядывала. И всё это с явного участия твоей бабки. Она же сказала, что доигрались вдвоём. А теперь вопрос: с чего бы это?