Иволга и вольный Ветер (СИ) - Чередий Галина - Страница 2

— Нет. Мои.

— Хм… Всегда знал, что у нас там полный бардак и похеризм, и вот вам новое подтверждение, — пробормотал Боев себе под нос. — Но это, однако, херово, Иволгина. Если тебя откатали для получения права на ношение оружия и не спалили сразу насчет факта судимости, то это не значит, что не вылезет сие паскудство позже. Так что, да, без вариантов — Светлана Миронова из «Ориона» уволена.

— Ясно, — опустила я голову, поднимаясь одновременно. — Пойду я тогда.

— Пойдешь? То есть, возможность работать у нас Валентину Иволгину не интересует?

— Что? — удивленно вскинулась я. — Но как же… Вы же… И Михаил Константинович…

— Да-а-а, Корнилов в гневе, конечно, но, сто пудов, больше на себя. Так что тебе, девочка, все же придется месяцок погулять вне «Ориона», к маме вон в село свое смотайся. Есть на что съездить и пожить или подкинуть? С последующей отработкой, само собой, не выдумывай себе чего!

— Есть! — чуть не замахала я на него руками. — Мне наши ребята насобирали, я даже и не ожидала.

— Приятно узнать, что в людях, с которыми работаем, мы все же ошибаемся нечасто и не фатально.

— Андрей Фе…

— Цыц! Значит так, месяц дома тусишь. Если за это время никакой ваш местный ушлый парень тебя замуж не заграбастает, то возвращаешься. А я пока по своим каналам попробую «потерять» всю информацию в системе о Мироновой. А тебя, как Иволгину будем брать уже официально и по реальным докам. Зря мы тебя учили что ли, чего кадрами путевыми разбрасываться, вдруг к конкурентам подашься.

— Но я ведь…

— Да помолчи, я не закончил! Первые полгода, само собой, права на ношение огнестрела не получишь, так поработаешь с подстраховкой и в парах с кем-нибудь. Сколько там тебе осталось до погашения судимости по сроку давности? Год? — Я кивнула. — Ну вот, год так поработаешь, как раз профессионализма наберешься, а потом и судимость спишется, а мы всем руководящим составом в органах поручимся, и все норм будет. Не кисни, Иволгина. Кстати, фамилия красивая у тебя, как и ты сама, так что вообще поводов для грусти не усматриваю.

Андрей Федорович подмигнул мне, не в каком-то там похабном смысле, как чаще всего мужики вокруг, а я еле сдержалась, чтобы не кинуться к нему на шею с бурной благодарностью и слезами.

— Спасибо-спасибо-спасибо огромное! — частила я, прижав нервно стиснутые руки к груди. Господь Боженька, спасибо тебе, что такие люди вокруг есть, оказывается!

И Мишка Сойкин и Женя Воронова, и ребята все Орионовские, что помогли и поддержали как морально, так и финансово, не осудили, защитили, и Боев наш, золото-человек. Вот почему мне такие люди сразу в жизни не попались, такого бы дерьма может избежала бы. Но тут уж как говорится, еще заслужить нужно, а сначала хлебнуть по-полной. А я уж хлебнула. Потому что дура была доверчивая и терпеть приучена все, что ни попадя.

Нет, Яша не сразу паршиво вести себя стал, конечно. Летом, когда к бабке погостить приехал, после того, как три года у нас в Малом Ширгалькуле носа не показывал, я в него прям реально влюбилась. Одет модно, пахнет одеколоном и дорогими сигаретами, а не соляркой с «Беломором». В разговоре — ни слова матерного, историй кучу и анекдотов знал, на гитаре играл и на все вокруг с такой загадочной пренебрежительной усмешкой поглядывал и шутки едкие, но реально смешные отпускал. На что я повелась, дура такая? Да на то, что за грудь хватать сходу не лез, слова красивые нашептывал и сразу в город с собой позвал, другую жизнь, не эту вот беспросветность пообещал. Только уже после переезда поняла, что он меня, что называется по дешевке отхватил. Я, может, и лапотница деревенская, но что мама с папой красотой не обделили — в курсе. Это по нашим сельским нищеганским меркам он красиво ухаживал, шампанское и конфеты покупал, а городские красавицы уже шубки-колечки с ресторанами хотят и со своим маникюром дорогим обстирывать и разносолы готовить парням с его уровнем достатка не рвутся. И ладно бы дело было в том, что он работал, но много не зарабатывал, так ведь оказалось, что Яшка просто лентяй с огромным самомнением. Где пахать надо и платят достойно — ему тяжело, у него видишь ли жизнь и здоровье одни. А где полегче, но платят поменьше — он себя не на помойке нашел, на такое время тратить. Зато во всякие аферы встревать, мечтая о несметных барышах — вот это как раз то самое. Светка такая же стала, стоило месяц только нам в городе пожить, так что нашла себе этого Сурена в тюремных татушках и на том успокоилась, типа в жизни устроилась. А Вероника Сергеевна, их мать, меня тоже сходу в штыки встретила. Типа я к ее сыну только ради городской прописки в постель полезла, но могу даже не рассчитывать, что она меня или моего ребенка пропишет у себя, и кормить-поить меня тут не собираются.

Яша вступался за меня только поначалу, а потом просто самоустранялся. А отношение ко мне день ото дня и у него, и у его матери становилось все поганей, и это невзирая на то, что я ни дня без дела не сидела. Брала любые подработки, пока искала постоянную работу, квартиру драила, у плиты торчала, пока у них вечные гости с посиделками до утра гремели. Парень то мой в мать оказался. Вероника Сергеевна тоже себя трудом не уродовала, женщина привлекательная и высокого мнения о себе, именовала себя творческой личностью и богемой, раньше обеда вставать не привыкшая. Ухаживала тщательно за собой и порхала от поклонника к поклоннику, обязательно состоятельным, естественно. И на меня смотрела с презрением и насмешкой, постоянно выедала мозг, тыча в то, до чего же я деревенщина непроходимая и не пара ее сыну, так что молчать должна в тряпочку и прислуживать радостно. Терпела. Прислуживала. Да только лучше не становилось. Наоборот, и чем дальше, тем хуже.

Но с момента моего устройства в «Орион» все совсем вразнос пошло. Я почти все время на занятиях и тренировках проводить стала, Яша с компанией мерзкой связался, а виноват в итоге кто? Правильно — я! Хотя я, как бы ни уставала, но все равно старалась угодить и уговорить вечно сильно выпившего последние дни своего парня перестать общаться с этими урками натуральными. В ответ получала только грубость и приказы не лезть не в свое дело. Закончилось все тем, чем закончилось. Яша проиграл меня в карты и попытался собственными руками, в собственной квартире подложить под одного из тех мерзавцев. А его мать просто отвернулась, когда я попыталась обратиться к ней за помощью.

Стало больно-больно, но вдруг осознала, что я не прежняя беспомощная Валя, да никогда-то ею и не была, а после обучения и стажировки в «Орионе» — тем более. Отбилась от урода с золотыми зубами, врезала под дых Яшке, схватила куртку, сапоги и рванула из квартиры в чем была.

Потом, правда, накрыло отчаянием беспросветным. Идти некуда, деньги как раз маме все почти перевела, документы чужие, и теперь, когда я отказалась долг карточный Яшкин отдать собой, это наверняка вылезет, так что, прощай и работа. А другую я фиг найду, тем более, чтобы на съем жилья хватало. И что остается? На панель? В петлю только или в прорубь уж лучше!

Добрела до офиса Орионовского, спряталась в спортзале, да проревелась. Вот тут-то меня и нашел Мишка Сойкин, и жизнь начала налаживаться. Надо свечку за них всех в храме поставить!

Глава 2

Егор

Снегопад и не думал прекращаться. Мелкие сухие снежинки, сыпавшие в момент моего выезда из города, превратились спустя полтора часа пути в здоровенные разлапистые хлопья, так и норовящие залепить все лобовое. Даже резвые дворники моего “Мерса” при поддержке подогрева стекла не справлялись, вязли. То и дело приходилось тормозить и чистить вручную, морщась от снежных снарядов, ляпающихся на лицо и метящих за шиворот. Все же я до мозга костей южанин и зима во всех ее проявлениях не вызывает у меня ни малейшего восторга, никакого “мороз и солнце, день чудесный” , не-а. Так, чисто на картинку снежной красоты полюбоваться можно, но не более того.