Страж Тысячемирья (СИ) - Земляной Андрей Борисович - Страница 34

— Мои обязанности — ваша безопасность? — Уточнил Владимир.

— Не только. — Граф кивнул, довольный переходом разговора в практическое русло. — Дом, загородное поместье, кабинет в здании Лиги Юристов и ещё пара мест. Но самое главное, наша охрана в дороге. Яды, пули, узоры… всё что может помешать нам.

— Яды, это просто, пули… если не случится стрелка с дальней дистанции с какой-нибудь совсем адовой пушкой, то тоже решаемо, узоры — совсем просто.

— И вы даже не спросите сколько я вам буду платить? — Удивился граф.

— Как ни странно с деньгами у меня полный порядок. — Владимир усмехнулся. — Да и с документами уже начал искать подходы. Но мне вдруг подумалось, а почему бы и нет? Когда ещё придётся побыть в роли ассистента знаменитого сыщика?

Мудрость — друг осторожности, и враг любопытства.

Гиори Ру Алагор. Генеральный прокурор республики Анор.

История с ранением ассистента графа Интора, профессора Первого Республиканского Университета, ещё не успела забыться, как граф появился на публике с неизвестным никому совершеннейшим громилой, ростом под два метра, широчайшими плечами, словно у циркового атлета, лицом поэта и глазами висельника.

Но дамы, сразу оценившие стать молодца, поделились с нашим корреспондентом, мнением, что мужчина несмотря на огромные размеры, прекрасно воспитан, отлично танцует, и полон замечательных анекдотов, ещё не слышанных никем.

Но все те, кто желал внести ещё одно имя в свою книжечку побед, уходят ни с чем, так как юноша, предпочитает девиц из ночных заведений, риску оказаться у алтаря об руку с невестой.

Столичная Вечёрка. 5 алтау 1263 года.

Так Владимир переехал из гостиницы обратно в дом знаменитого частного детектива графа Интор Ру Аскоми, что означало, граф Интор, из рода Ру Аскоми. Владимир несколько раз натыкался на это имя, когда перечитывал новости за две недели, и тон прессы, порой весьма разнился. От восторженного, до уничижительно-издевательского, хотя последнее присутствовало лишь в заметках на страницах бульварной прессы.

Комната, точнее апартаменты из четырёх комнат выделенные ему графом, выглядели вполне ухоженными. Имелась своя ванна, спальня и рабочий кабинет. Рядом, располагались комнаты раненного помощника Интора, находящегося сейчас в больнице, и несколько комнат для прислуги, которую граф не держал, опасаясь за свои секреты.

Первым делом Владимир обновил все защитные узоры, и поставил десяток своих, превратив дом если не в крепость, то как минимум в крепкий орешек. Хотя, учитывая местный уровень эфиристики то и до крепости оставалось совсем недалеко.

Через три дня, согласовав визит, они поехали к герцогу Унару Ри Чархэму, находящемуся в своей вилле на окраине столицы в лесопарке «Зелёный берег». Лес действительно выходил на берег океана, и когда они приехали, Владимир смог с достоинством оценить роскошный вид, открывающийся с лужайки перед домом.

Герцог принял их незамедлительно, и пока они шли длинными коридорами, Интор, пояснил, что старик пострадал, когда вытаскивал слуг из загоревшегося дома для прислуги. Сначала сильно обгорел, а после, ещё и пережил попытку отравления.

Окутанный трубочками и капельницами герцог выглядел так, что лучше в гроб кладут, но чувства юмора и присутствия духа не терял, сразу начав подтрунивать над Владимиром за его огромные размеры. Хотя Соколов и правда выделялся на улицах Вангори, ростом и шириной плеч. Но совсем неожиданно ожил имплант, подсветив абрис тела графа, и расчертив его на зоны, требующие участия целителя.

— Прошу прощения, герцог. А вы, сами-то, как относитесь к перспективе смерти? Я можно сказать тут стервятник…

— Да как отношусь. — Чархэм вздохнул, от чего самая большая капельница возмущённо булькнула. — Пожил бы ещё. Но меня как-то не спрашивали. Но вот — он бросил взгляд на металлическую кювету, где лежал заполненный чем-то шприц. — Подпишу для вас документы, и вколю себе. Надоело боль терпеть, просто мочи нет.

— А если я спрошу? — Владимир нырнул в пространственный карман, и нащупав прямоугольник аптечки, вытащил его наружу. — Считайте это древним артефактом, доставшимся мне от родственников. — Владимир встал, перекрыл все краны капельниц, отодвинул одеяло, и положил аптечку на кусок здоровой кожи на животе, затем сплёл пару укрепляющих узоров, и напитав их силой, закинул в обожжённое тело.

— Сейчас некоторое время будет чесаться, а после вы заснёте. Я так думаю часов через пять — восемь, уже сможете встать, а через сутки, придёте в полный порядок. Ну разумеется с учётом возраста. Аптечка кончено суровая, но омолаживать не умеет, хотя шлаки из организма заберёт.

Договаривал Владимир уже бесчувственному телу, по которому бегали разноцветные огоньки конструктов сшивая и регенерируя ткани, и выталкивая из тела иглы капельниц.

— Теперь бы ещё не подпускать к нему докторов в течение суток — Обратился Владимир к графу Интору.

— Сделаю. — Он сухо кивнул, и выйдя за дверь, громко гаркнул:

— Триги! Беги сюда, старый бездельник!

Все десять часов Владимир просидел рядом с кроватью графа, подпитывая аптечку эфиром, а где-то на середине процесса, скормил ещё одну аптечку, потому как первая, печально пискнув отвалилась от тела. Но даже две аптечки, для человека, вытаскивавшего из огня других людей, Владимиру было не жалко.

Граф Интор, заходил, спрашивал глазами и лицом всё ли в порядке, и когда Владимир кивал, удалялся.

Когда герцог очнулся, за окном царила ночь, но Владимир не спал, читая первую попавшуюся книгу, с полки, оказавшуюся нудным историческим романом.

— Интересуетесь творчеством Уриги Тонсо? — Спросил герцог, с интересом глядя на Владимира.

— Да, взял первое что попалось, — Соколов развёл руками. — Но в плане исторической атмосферы — весьма поучительно.

— Вы интересный юноша. — Герцог откинул одеяло, и сел, удивлённо смотря на присосавшуюся к животу пластину аптечки, и пятна свежей розовой кожи по всему телу.

— Герцог. — Владимир поднял руку. — Я понимаю, что вы сейчас чувствуете, но всё же попрошу вас двигаться аккуратно. — Владимир подал Чархэму большой кувшин с водой. — Рекомендую, выпить и сразу пойти в туалет, потому как сейчас шлаки будут вымываться килограммами.

К утру герцог действительно пришёл в полный порядок, если не считать преклонного возраста. Но и тут аптечка постаралась, излечив попутно всё что можно, убрав проблемы с сосудами и всем тем, что накапливается с годами, и Чархэм чувствовал себя не на свои семьдесят, а вполне на пятьдесят, а может и меньше.

Развив бурную деятельность, рассчитал и поблагодарив премией, отпустил врачей, погнал поваров готовить праздничный обед, и вызвал из столицы пятерых прелестниц, из агентства «Мотыльки Эрхинна».

Но раньше всех приехал доверенный адвокат, заместитель городского прокурора, нотариус и парочка совершенно мутных личностей, на ходу справивших Владимиру новенький паспорт на имя Вада Сокора, так как буква «л» в местном языке просто отсутствовала. Но не уехали, а дождались выхода графа Интора хозяина дома, и юристов.

— На основании прав, врученных мне правительством и парламентом республики Анор, я объявляю волю герцога Чархэма, признать Вада Сокора, единственным прямым наследником герцогства, с дарованием оному титула маркиз, имения Корвир, и ежегодной пенсии в один миллион аруби, с выплатой помесячно.

И снова в дело включились мутные личности, выписавшие ещё один паспорт уже на имя Вада Ри Чархэма, и получив свои деньги, убыли. За ними уехал прокурор, поставивший свою подпись и печать на грамоте, а последним убыли юрист с нотариусом, прихватив копии грамоты, для Геральдического Совета и Нотариальной Коллегии.

В целом всё случилось так быстро, что Владимир только проводил всю историю взглядом, не успев даже слова сказать.