Изнанка (СИ) - "Cyberdawn" - Страница 43

Но оставались резонные вопросы. Первое: нахрена Барибалыч раздавал лещей и выписывал люлей родичам и слугам, по сути, выжив их из особняка? Да, они ему не нужны, в плане энергии: Барибал, объединяясь-ассимилируя деда, фонтанировал энергией, происходил некий «откат в силах», хотя, безусловно, порядково меньший, чем если бы чёрный «качал мозги» традиционным методом.

Второе: если дед поехал кукухой и стал чрезмерно агрессивен, сможет ли Барибал ограничить его деструктивную деятельность? Потому что меня, на минуточку, наняли для решения проблемы с навкой, должность которой замещал озверелый дед. И судя по его отношению к родным, да и реакции на моё почтенство — псих и асоциальная личность, хулиганьё духовное. И тут либо его сожрать (нанеся чёрному ощутимый ущерб, что проникнувшегося медвежьим, хех, товариществом Потапа не слишком устраивает), либо как-то принудить контролировать распоясавшиеся мертвечину тотемного духа. Вопрос без ответа, потому как надо понять, что движет этим Аксуком, и насколько дед вменяем (после звездюлей — до звездюлей был невменяем гарантированно).

Так что принял я свой нормальный вид беролака — почтенный и уважаемый. И неторопливо потопал к скорбно обвисшему в огненных цепях Аксуку.

— До того, как ты столь пренагло прервал мои мудрые и почтенные речи подлым нападением, Аксук, я намеревался представиться, — сообщил я. — Я — Михайло Потапыч, видом, владетель Потапа, — указал я на радостно оскаленного и помахавшего лапой топтыгина. — И я тут по делу. Так что отвечай мне, как на духу, на мои вопросы. Полно и честно. Потому что от сжирания тебя отделяет только то, что Потап не хочет обижать Барибала. Но если будешь хамить, врать и запираться….

— С-с-сука… Ой! — ойкнул дед на подзатыльник.

— Не хрен ругаться и пастью щёлкать не по делу, — наставительно ответил я. — Щёлкать пастью надо исключительно по делу, когда моё почтенство тебя спросит. Итак…

Ну и начал я задавать вопросы, ответы на которые объясняли почти всё. Во-первых, дед немного… сместился сознанием, после смерти или из-за процесса интеграции в чёрного — чёрт знает. Идиотом он не стал, но многие вещи вылетели из его дохлой башки, а о многих он не задумывался.

Во-вторых, он… продолжил жить в особняке, как ни в чём не бывало. Для воздействия на материю паразитных потерь от Барибала хватало с лихвой, и этот старый пердун вёл себя так, как будто не подыхал. Ну кроме того, что получил немалую силу и лишился потребностей в сне и еде. А судя по общению — характер у старого пердуна был мерзким, склочным, вредительским — в общем, более чем достойным двухсотлетнего деда. Последние годы после смерти он его проявить в полной мере уже не мог, ну а сейчас отрывался на все деньги. Служки, которых он отпинал — были «ленивы и нерасторопны». Родовичи — «непочтительны и наглы». Ну а про «жреца-предателя» дохлый дед говорил только матом, даже предлоги, и то были нецензурными (в нави такой лингвистический выверт выходил возможным). И «оставил в живых только потому, что мерзкий предатель продался богам».

Но, что самое главное, старый хрыч… не понимал, как смотрится он из яви и как его воспринимают Барибалычи! То есть он находил происходящее… нормальным, более того, по мере рассказа я находил, что в его позиции есть некоторое здравое звено. А именно: когда он был жив, он ни хера никого не слушал, что хотел, то воротил, то есть действовал в интересах рода, с его слов. С завидной регулярностью применя психическое, физическое (вроде всё, но это не точно) насилие к подвластному контингенту, мотивируя это «а то совсем обнаглеют» и «чтоб было».

Даже атака всем родом его дохлой персоны, с его точки зрения, из «нормы» не выходила. Потому что при жизни этого редкостного засранца пытались отпинать всем родом и устроить импичмент не раз и не два. Безуспешно, как понятно — и опыт, и действительно очень неслабый владетель. И да, после озвиздюливания родовичей они нередко драпали из особняка и отсиживались, пока злостный хрыч «не остынет», опять же — ещё при его жизни.

Ну а Барибал на эти «милые шалости» вообще не обращал внимания: интеграция идёт, займёт несколько лет, медвежата относительно целы и здоровы — значит, всё хорошо.

— Ты — идиот, — ласково, под одобрительное ворчание Потапа, просветил я возмущённо подпрыгивающего деда. — Ты — мёртв. Слов твоих в яви не понимают, даже если ты говоришь. В нави — не могут понять из-за оборота. Твои действия выглядят для живых Барибалычей как проявление злобной и сильной навки, с которой они не могут справится.

— Э-э-э… — подвис дед. — Сами виноваты! — задрал он нос.

— Что не прибили такого засранца, как ты, сотню лет назад? Безусловно, — оскалился я. — Степень вины огромна. Только меня, видома, наняли чтобы избавиться от навки, изгнавшей род из родового особняка.

— Никого я не изгонял! Пусть возвращаются, так уж и быть.

— И ты снова начнёшь их изводить?

— Чтоб всё было!

— Потап, и что с ним делать?

«Обоссать, разве что. Жрать и трахать не стоит», — рассудительно сообщил топтыгин. — «Вот только узнай у этой дохлятины, откуда он узнал про объединение с чернышом».

— Хм, а информация эта не слишком известная?

«Я — не знал», — сообщил Потап. — «Понять, что такое возможно — могу. Но чернышу такое в голову не приходило, пока этот престарелый хрен ему не предложил. И то, что все людишки так хорошо и много знают про правильных зверей — не уверен. И точно не этот склочный хрен придумал! У него весь ум на склочность уходит!»

— Пожалуй, ты прав, — согласился я.

Стал теребить Аксука — и обломался. Дохлый хрыч просто не помнил, откуда эта идея. Я поорал-погневался, даже Барибал на него рыкнул — без толку. Вроде как «придумал сам», как врал с начала, но после рыков задумался. И выходило, что идея появилась незадолго до смерти, после гулянки, на которой престарелый глава рода изволил ужраться до непотребного состояния. Впрочем, судя по контексту, так нажирался Аксук при каждом гульбище, компенсируя «нервное напряжение при руководстве родовым объединением».

«Ну и навь с ним», — махнул лапой Потап. — «Могла и водка эта ваша нашептать — от неё у вас в головах такая хренотень творится, что башка кружится, и смотреть неохота».

После чего начались разборки: в том смысле, как сделать так, чтобы дед не «блистал характером», то есть мой заказ был бы выполнен. Ну он, как бы, типа обещал «не трогать недоумков, разбазаривателей и глупцов», но делал это с таким скрипом, что падающие деревья и несмазанные двери позавидуют. И веры его словам было процентов пятьдесят: либо не врёт, либо врёт.

А Барибал просто не понимал, что с этим делать. Контролировать действия деда он не мог из-за непонимания. Забрать того в своё логово — мог, но в таком случае процесс ассимиляции ехал по звизде, с непредсказуемыми последствиями. То есть ассимиляция-то будет, но чёрт знает, когда, да ещё с вероятностью капитально протёкшего крышей тотемного духа.

Так что оставалось нам с Потапом только пугать… хотя и честно говорить. Или Аксук ведёт себя прилично до конца ассимиляции и свои «порядочки» в особняке не наводит. Или мы вернёмся, и я дохлятину пристукну, вне зависимости от последствий.

— На беду мой род обрекаешь, видом! — ныл старый пень. — Эти недоумки всё…

— Хуже, чем ты — не сделают при всём желании. У тебя талант, редкостный, — отрезал я. — И пререкаться с тобой мне недосуг — без тебя и твоего рода дел хватает. Существуешь мирно, живым не гадишь — существуй, пока не сольёшься с Барибалом. Ну а начнёшь гадить, ты для меня — навка. Я — видом. Продолжать?

— Не надо, — с видом невинно потерпевшего буркнул дед. — Навь с тобой, видом: не буду этих недоумков трогать. То-то посмеюсь, когда они всё просрут, да и сдохнут! — нашёл что-то позитивное в кромешье «дать живым жить своей жизнью» старый хрыч.

В общем, свалил я из нави, сообщил Барибалычам, что «всё в порядке, но…». Вопль Хонака: «Так это этот старый, злобный, мерзкий старый хрыч?!!!» — подхваченый барибалачьей общественностью — искренне порадовал. Но от «контракта на деда» пришлось отказаться, несмотря на то, что, судя по копошениям, наниматели были готовы даже продать исподнее, только бы донести до дохлого бывшего главы рода свою искреннюю любовь.