Спасите меня, Кацураги-сан! Том 4 (СИ) - Молотов Виктор - Страница 43

Точно… Очевидно, что проблема в нервной системе. Но не в головном мозге, как я полагал изначально. Один из важнейших нервов, судя по клинической картине, повреждён.

Но что послужило причиной его повреждения?

Речь, дыхание, сердечный ритм, голос, глотание… Только один нерв отвечает сразу за все эти функции. Вагус. Он же — блуждающий нерв.

Я подключил «усиленный анализ» и разглядел тот самый блуждающий нерв. Осталось лишь определить, из-за чего возникло его повреждение. Тогда к моменту приезда скорой у меня уже будет готов окончательный диагноз. В приёмном отделении его подтвердят и дадут Тонегаве верное лечение.

Если ещё не поздно.

Повреждение ствола блуждающего нерва с двух сторон ведёт к неминуемой гибели. К очень быстрому летальному исходу. Мощности моего «анализа» не хватало, чтобы понять, насколько сильно повреждён нерв.

Однако я мог определить, погибнет ли Тонегава Хаято в ближайшие несколько часов. Я активировал «превентивный анализ» и посмотрел на потенциальные варианты его будущего состояния.

И оно критическое. Все симптомы усугубятся в разы. Однако Тонегава будет жить. Значит, повреждение не двустороннее. Шанс вытащить судью ещё есть.

— Скорая уже здесь! — воскликнул Харуюки Тасукэ.

— Быстро же они, — выдохнул я.

Это хорошо. Тогда поеду вместе с ними и продолжу изучать состояние Тонегавы уже в дороге.

Через несколько минут на нашем этаже появились фельдшеры скорой и быстро погрузили Тонегаву Хаято на носилки. Мы спустились к машине, после чего я запрыгнул внутрь рядом с пациентом.

— Вы с нами, Кацураги-сан? — удивился фельдшер Нода Такео.

— С вами, — кивнул я. — Я ещё не закончил его осмотр.

Представляю, как это дико смотрелось со стороны. Наверное, я чем-то напоминал хищника, который преследовал свою жертву. Только в данном случае всё было наоборот. Врач, который даже после своего рабочего дня никак не отстанет от пациента, пока не раскроет, что за диагноз скрывается под специфической маской этой нестандартной клинической картины.

Машина тронулась, а я продолжил осматривать Тонегаву Хаято.

— Держитесь, Тонегава-сан, скоро будем на месте, — уверил его я.

— Кацураги-сан, что с ним? — спросил фельдшер Нода Такео. — Что нам делать?

— Чтобы он хотя бы смог доехать до приёмного отделения, нужно стимулировать его дыхание и стабилизировать частоту сердечных сокращений, — подметил я.

Я указал Ноде Такео, какие лекарственные средства уже сейчас нужно начать капать и продолжил осмотр. Проблема в том, что блуждающий нерв имеет множество анатомических особенностей. Он очень длинный и разветвлённый. Из-за этого сложно понять, в каком месте он оказался повреждён. Своё начало этот нерв берёт из черепа, а затем идёт почти ко всем внутренним органам.

Я внимательно осмотрел оба нерва и понял, что они нигде не пересечены. Значит, травмы и операции точно не могли повлиять на его функции. Очень часто такая картина возникает из-за сдавления блуждающего нерва стремительно растущими опухолями.

Но и новообразований в теле Тонегавы Хаято я не обнаружил. Разумеется, к счастью. Второй судья Харуюки Тасукэ упоминал, что Тонегава страдает от сахарного диабета.

Это могло послужить причиной развития нейропатии вагуса. Но с какой стати так резко? Симптомы начались словно по щелчку пальца!

Такие быстрые изменения могли произойти, если мельчайшие веточки артерий, которые питают нерв, забились тромбами, после чего его кровоснабжение попросту отключилось.

— Сколько нам ещё ехать, Нода-сан? — спросил я фельдшера.

— Минут пятнадцать, — ответил он.

Один я тут не справлюсь. Нужно заранее предупредить других узких специалистов.

Я набрал номер Асакуры Джуна.

— В чём дело, Кацураги-сан? — ответил Асакура. — Вы уже давно должны быть дома!

— Асакура-сан, вы сегодня дежурите в неврологии? — перебил его я.

— А как же! — усмехнулся невролог. — Можно подумать, бывают дни, когда я здесь не дежурю.

— Я еду к вам с пациентом, у которого идёт острое повреждение блуждающего нерва, — объяснил я. — Причина мне неизвестна. Прошу, позовите сосудистого хирурга и приходите сами. Эндокринолога тоже с собой захватите. Насколько мне известно, этот пациент наблюдается у нас в клинике по поводу сахарного диабета.

— Но сахарный диабет не дал бы такую острую картину! — воскликнул Асакура Джун. — Ладно, Кацураги-сан, сейчас разберёмся. Уже бегу в приёмное!

Я положил трубку. Только что отключенный мной «анализ» включился вновь, сам по себе. Тонегаве становилось хуже.

Другие врачи обязаны его осмотреть, но высока вероятность, что и они не смогут поставить точную причину повреждения. Я уже изломал себе всю голову. Все варианты подходят с большой натяжкой. Самый подходящий — это нарушение питания сосуда. Но если это так — вероятность его спасения невелика.

Всё будет зависеть от того, начался ли уже некроз этого нерва.

Мы подъехали к приёмному отделению. Фельдшеры быстро вытащили Тонегаву Хаято из машины и занесли в здание. Невролог Асакура Джун и сердечно-сосудистый хирург Цубаки Арата сразу же бросились осматривать пациента. Но все варианты, которые они перечисляли, я уже перепроверил.

И ни один из них не подтвердился.

А тем временем дыхание Тонегавы становилось всё тяжелее и тяжелее. Ещё немного, и драгоценные часы будут упущены. Мы не сможем вытащить его даже через реанимацию.

— Надо везти его на магнитно-резонансную томографию сосудов с контрастом, — заключил Цубаки Арата.

— Тогда придётся сдавать кровь на креатинин, — ответил Асакура Джун. — Слишком долго. Да и в целом МРТ — это слишком долго. Один вариант — КТ.

— КТ сделаем быстро, но без контраста делать всё равно нет никакого смысла, — замотал головой сосудистый хирург.

Я взглянул на пациента ещё раз. Медлить больше было нельзя. Придётся рисковать и выбирать тактику лечения практически наугад. Раз даже невролог с сосудистым хирургом определиться не могут, значит, я сам должен… Иначе мы можем не успеть!

И, подключив «анализ» ещё раз, я замер.

Только сейчас я понял, что с зубами Тонегавы Хаято что-то не так.

Я поверить не могу, что этой дрянью до сих пор кто-то пользуется!

В одном из зубов Тонегавы Хаято были следы недавнего вмешательства стоматолога. На один из нижних коренных зубов была установлена временная пломба. А под ней хранилась горстка особого вещества, которые раньше использовали для уничтожения зубного нерва перед дальнейшим лечением зуба.

Мышьяк… Ну конечно! Я всё пытался придумать, какие структуры вокруг блуждающего нерва могли повредиться или повредить сам вагус. Но в сосудах и других органах проблем не оказалось.

Проблема в том, что проклятый мышьяк до сих пор используют в некоторых стоматологиях! И с этой проблемой мне уже доводилось сталкиваться в России. Видимо, это общая недоработка многих стран.

Мышьяк — очень токсичное вещество. И как раз оно может повлиять на жизнедеятельность нервной системы, а в частности — блуждающего нерва.

— Зовите стоматолога! — воскликнул я.

Асакура Джун и Цубаки Арата закончили спорить и одновременно перевели на меня свои ошарашенные взгляды.

— Эм? — спросил Асакура Джун. — Кацураги-сан, какой ещё стоматолог?

— Мышьяк, — сказал я. — Смотрите, на коренном зубе стоит временная пломба. Видимо, лечился Тонегава-сан не у наших стоматологов. Вместо пасты на основе параформальдегида использовался мышьяк. Судя по всему, он уже прошёл через пульпу — мягкую часть зуба — и попал в кровоток. Поэтому и развилось столь резкое повреждение блуждающего нерва. Прямо сейчас в его сосудах циркулирует мышьяк.

— Уму непостижимо… — вздохнул Цубаки Арата. — Как вы до этого догадались, Кацураги-сан?

— Других вариантов попросту не осталось, — частично солгал я.

Цубаки лишь хитро улыбнулся и одобрительно кивнул.

Медсестра приёмного отделения вызвала дежурного стоматолога. Такого специалиста оставляли на ночь лишь одного. Стоматологи редко требовались в ночные дежурства, но иногда возникали нетипичные случаи вроде этого, когда их консультация оказывалась необходимой.