Спасите меня, Кацураги-сан! Том 4 (СИ) - Молотов Виктор - Страница 41

— И что? — пожал плечами я. — Они отказываются проводить мне завершающий экзамен?

— Нет, как раз наоборот, — ответил Накадзима Хидеки. — Они требуют, чтобы вы уже завтра вечером были у них. Они просили, чтобы я передал вам это лично, поскольку экзамен вам назначили срочно, а приглашение, присланное по электронной почте, вы можете за это время и не прочитать.

— Почему такая срочность? — спросил я. — Мне казалось, что политика «Хиджиката-Медикал» в неспешности и удобстве. Каждый обучающийся сам выбирает, когда и в каком темпе осваивать и сдавать материал.

— Я боюсь, что они… Как бы лучше выразиться… — задумался Накадзима. — В общем, кажется, экзаменаторы не поверили, что вы прошли честное предварительное испытание под моим началом.

— Они шутят, что ли? — усмехнулся я. — Вы устроили для меня крайне сложные испытания, и я справился с ними, не допустив ни единой ошибки.

— Да, но они не поверили, что кто-то может решить такие сложные клинические случаи после одного месяца подготовки, — развёл руки Накадзима Хидеки. — Я сам в ярости, Кацураги-сан. Но повлиять на них никак не могу. Скорее всего, они будут относиться к вам предвзято.

— Их отношение меня не особо беспокоит. Экзамен я сдам, — сказал я. — Меня поражает, что они так относятся к вам. Вы ведь — врач с огромным опытом работы. Они что же, полагают, что вы их обманываете? Бред какой-то!

— Скорее всего, эти дурни решили, что я решил протащить своего родственника, — сказал Накадзима Хидеки и умял ещё одно печенье. — Но я за вас абсолютно спокоен, Кацураги-сан. Уж кто-кто, а вы-то им точно нос утрёте.

Тут без вариантов. Даже если меня будут намеренно валить и подсовывать слишком сложные клинические случаи, я всегда могу воспользоваться «анализом». Выкручусь.

Весь оставшийся вечер и часть ночи я посвятил повторению пройденного материала. Все медицинские аспекты дисциплины «терапия» я помнил назубок, но в вопросах встречалось множество каверзных моментов. Иногда на таких экзаменах интересуются юридическими вопросами, имеющими связь с медицинской деятельностью. А в этой сфере я не так силён, как в классической медицине и целительстве.

На следующий день сразу после рабочего дня я направился в здание «Хиджиката-Медикал». Их главный корпус располагался в районе Минато неподалёку от знаменитой Токийской телевизионной башни. Громадный красный штырь, чем-то отдалённо напоминавший Эйфелеву башню, возвышался над Токио и был виден из многих уголков окружающих районов.

Хотя по высоте она не идёт ни в какое сравнение с «Токио Сукайцури». В грубом переводе на русский это бы прозвучало, как «Токийское небесное дерево». «Сукайцури» находится в другом конце Токио и по высоте превосходит все остальные телевышки мира.

С этой работой я и напрочь забыл о том, что вообще-то планировал с японской культурой знакомиться. Нужно выделить для этого пару вечеров.

Я вошёл в здание «Хиджиката-Медикал» и подошёл к ресепшену.

— Добрый вечер! — поприветствовала меня девушка. — Чем могу помочь?

— Добрый, — сдержанно кивнул я. — Кацураги Тендо. Терапевт из клиники «Ямамото-Фарм». Пришёл на экзамен.

— А-а! Кацураги-сан, — кивнула она. — Мне сообщили, что вы должны подойти. Вас уже ожидают в экзаменационном зале. Четвёртый этаж, двадцатый кабинет. Лифт за моей спиной.

— Благодарю вас, — улыбнулся я и проследовал к лифту.

Мне нравилось, как было оформлено здание «Хиджиката-Медикал». Полный минимализм, кругом один лишь белый цвет. Классический признак любой медицинской организации. Это место сошло бы за частную клинику. Оно совсем не походило на университеты, которые я привык видеть.

Однако кое-что в этом здании меня сильно смущало. Судя по архитектуре, этот корпус не предполагал наличие стационара с пациентами. Это образовательное учреждение, а не больница. Так каким же образом мне предстоит сдавать экзамен?

Неужели будут опрашивать меня без пациента? Ну это же совсем нонсенс! Экзамен без представления практических навыков — это полная чушь.

Возможно, они пригласили пациента-добровольца? А чего я, собственно, гадаю? Уже через минуту всё станет ясно.

Я вошёл в двадцатый кабинет.

— Кацураги-сан? — сразу же обратился ко мне мужчина в строгом костюме.

Странно, но он совсем не походил на врача.

— Верно, Кацураги Тендо, — поклонился я.

— Я — Тонегава Хаято, — представился он, а затем кивнул на второго мужчину. — А это Харуюки Тасукэ. Мы будем выступать в роли председателей комиссии и наблюдать за вашим экзаменом.

— Раз знакомству, Тонегава-сан, Харуюки-сан, — поклонился я, следуя дотошным правилам японского этикета.

— Мы наслышаны, как быстро вы прошли наш курс, — сказал Тонегава. — И очень удивлены. Ранее у нас таких случаев не было. Нам уже не терпится посмотреть, как вы справитесь с испытанием. Вы готовы начать, Кацураги-сан?

— Да, — кивнул я.

— Тогда прошу, передайте нам все средства сотовой связи и подойдите к тому столу, — Тонегава забрал мой телефон и указал на странный стеклянный стол посередине комнаты.

Издалека мне показалось, что передо мной какая-то минималистичная кушетка, на которую положат пациента.

Но когда Тонегава Хаято пробежался пальцами по поверхности стола, я впал в ступор.

— С этого момента экзамен начинается. Следуйте инструкциям на экране, — сообщил Тонегава.

Это — не кушетка. Это медицинский симулятор. На стеклянном столе загорелось изображение чётко отрисованного пациента. А я-то думал, где они прячут больного? А он здесь — в компьютере…

Одна проблема. Судя по сообщению в углу электронного стола, в системе выставлен максимальный уровень сложности. А я не имею права допустить ни единой ошибки.

А значит, придётся думать, чего конкретно хочет от меня этот компьютер. Передо мной не живой пациент, а обычный алгоритм. Тут не получится завязать продуктивный разговор и вытащить большую часть информации из простого анамнеза заболевания.

Стоп…

Это что же получается… Я и анализом воспользоваться не смогу.

— Кацураги-сан! — крикнул мне Тонегава Хаято. — Время ограничено. У вас всего пятнадцать минут. Обратный отсчёт пошёл.

Ох и наслышан я обо всех этих тренировочных манекенах, электронных симуляторах и прочей современной бурде, без которых теперь не проходит ни один экзамен у студентов-медиков.

Но чтобы уже квалифицированных врачей тестировали с помощью электрического экрана с отрисованным пациентом? Ну это ведь совсем несерьёзно!

А как же показать способность «говорить»? Это ведь чуть ли не самый главный навык у любого врача. Некоторые пациенты, в первую очередь, за словом и приходят. Что ж, ладно. У меня на весь экзамен всего лишь пятнадцать минут.

Пора приступать.

На изображении чётко отрисованного пациента были указаны условия: «Мужчина. Семьдесят один год. Госпитализируется в связи с подозрением на пневмонию».

Я нажал на панель «жалобы». Голосовой помощник сразу же заговорил заранее записанными репликами реального пациента или актёра, который его играл.

— Меня беспокоит высокая температура до тридцати восьми и пяти. Кашель с гнойной мокротой, а иногда и с примесями крови. Слабость и потливость.

Да уж. Это точно не настоящий пациент. Чувствуется, как человек читал это по бумажке.

— Анамнез, — выбрав режим голосовых команд, попросил я.

— Факторы риска: длительный стаж курения. Хронические заболевания: хроническая обструктивная болезнь лёгких, постоянная форма фибрилляции предсердий, хроническая сердечная недостаточность, гипертоническая болезнь.

Ух ты! Хорошее начало. Да у этого пациента уже полный набор заболеваний ещё до поступления в клинику. Скорее всего, за ними и кроется основной диагноз.

Накадзима Хидеки говорил, что «Хиджиката-Медикал» вряд ли предложит клинический случай сложнее, чем он сам. Вероятно, здесь мне нужно выбрать правильную тактику обследования, расставить все диагнозы по своим местам и расписать правильные рекомендации. Вопрос только в том, получится ли у меня убедить машину в своей правоте?