Его Величество Мертвец Том 4 (СИ) - Оришин Вадим Александрович "Postulans" - Страница 34

Информация имела актуальность до начала войны, но не сейчас. К тому же сам факт, что Конрад этой информацией владел, о многом говорило. Не думаю, что он или его полководец участвовали в собрании, а вот кто-то из дворян республики — вполне. И всё же эта информация к нему попала. Значит, Серая Цитадель достаточно доверяла республиканцам, чтобы так рисковать. Из всего этого следует некий вывод.

Если рассматривать самый пессимистичный вариант: Конрад уже готовился к предательству и переходу на сторону врага, в первую очередь Цитадели (предположу, что ему обещали свободу), но положение внутри республики покачнулось. Конрад понял, что только я могу помочь ему удержаться на троне, и потому сторону менять повременил. Хотя я больше склоняюсь к другому выводу. Понимая нашу экономическую мощь, Конрад надеялся сохранить статус-кво, поддерживая союзные отношения, но не разделяя наши взгляды и политические ориентиры. Терять статус дворянина, государя и тому подобное, наводя какую-то непонятную «демократию» вампир не хотел.

Каролина, отслеживающая действия вампира, не запросила ордер на убийство по одной причине: смерть Конрада лишит нас нейтралитета республики. А направлять большие силы, чтобы наводить там порядок, мы не хотели. Предатель нас устраивал, он не мог нам навредить и исполнял единственную задачу, нами поставленную.

— Республике война не угрожает? — спросил я.

Доказательств предательства Конрада у меня не имелось. Кто знает, может, он действительно получил информацию только сейчас? И передал так быстро, как мог? Да и наказывать его прямо сейчас не имеет никакого смысла. Неважно, готов он предать нас или нет, если он обеспечивает нейтралитет республики — нас всё устраивает. Это политика. Мой приоритет — сохранение жизней граждан Союза, в остальном я могу лавировать в достаточно широких пределах. Да, нам, Первому Союзу, нарушать договорённости нежелательно. Репутация, её сложно нарабатывать и легко очернить. Поэтому никаких резких телодвижений. Надо подумать, как и дальше использовать Конрада в своих целях.

— Нет, пока такой угрозы нет. Я получил информацию поздно, предупредить вас о нападении мы не могли. У меня всё ещё слишком много неверных людей при дворе…

Хм, при дворе. Да, уже мнит себя королём. А на первый взгляд казался вполне приличным человеком. Может, применить своё влияние? Подавить волю вампира я вполне смогу. Однако я не знаю, как он будет себя вести после подобного подавления. Если внешне ничего не изменится — замечательно! А если это сразу будет заметно? Объяснять потом Алану и Льюису, почему и зачем я мозги их собрату прополоскал? Нет, да и необходимости нет.

— А как информация вообще к тебе попала?

— Предатели не договорились между собой, один из них провалился и сдал остальных. На это собрание приглашали моих противников. По договорённости они должны провести переворот в республике, когда вы не сможете им помешать. Значит, сначала Цитадель планирует навязать войну, а уже потом втягивать силы остальных.

— Логично, — киваю.

— Я бы, по возможности, вообще не ввязывался в этот конфликт, — перешёл Конрад к делу. — Ни на чьей стороне…

Предположу, что у вампира уже заготовлены аргументы, но в них нет необходимости.

— Хорошо. Постарайся получить больше информации. Это не обязательно, но упростило бы мне задачу. У Цитадели не будет возможности зайти так далеко, чтобы прочие осмелились присоединиться. Поэтому просто выжидай и сохраняй свою власть. Большего не требуется.

Только ведь ты, вампирчик, не просто так лично сюда мчался, чтобы мне всё это рассказать, ой не просто так. Однако Конрад удовлетворился моим ответом. Мы ещё немного обсудили войну, где он попытался больше узнать о моих планах, окончательно убеждая меня в том, что вампир собирается играть на два фронта. Эх, жаль, Льюис далеко. Отправил бы вампира самого устранять своего излишне обнаглевшего собрата. И Хаарту лучше пока не сообщать, тот нетерпим к предателям.

Надо поторопить артиллеристов. Затягивать компанию для меня опасно.

— Это полный провал… — признал Аранос.

Рыцарь-командор вздохнул и медленно поставил недопитый кубок с вином на стол. Аранос не отличался склонностью к импульсивным поступкам, и, несмотря на гнев, не выбросил кубок в стену или что-то вроде того. А причин для гнева хватало.

Теперь, спустя столько времени, Аранос уже мог сказать, где Орден совершал ошибки и как ситуация докатилась до критического состояния, но это сейчас. Рыцарь-командор, руководивший силами Ордена с самого начала переворота, знал, на чём основывались решения и какой логике Аранос следовал, отдавая приказы.

Первой ошибкой стало планирование операции. Точнее — отсутствие достаточного количества наблюдателей, что сообщали бы обо всех действиях короля и придворных. Уже это предотвратило бы весь тот бардак, что начался в день переворота. И Аранос высказывался по этому поводу Светлым Отцам, но получил… отказ. Конкретно ему сказали: «На всё воля Светлой Матери, она защитит нас, верь, брат». Рыцарь-командор вздохнул и принял такой ответ, а сейчас стойко переносил испытания, что выпали на плечи Ордена.

Переворот прошёл отвратительно. Его Величество погиб где-то в суматохе. Половина дворца сгорела. Кто-то рассказал горожанам и городской страже, что дворец пытаются захватить какие-то враги (версии в разных частях города отличались), и Орден едва не устроил бойню прямо на площади перед дворцом. Семья короля скрылась в неизвестном направлении. Аранос догадывался, в каком, но догадки оставались лишь догадками. И ещё встреча с этим неизвестным тёмным, лично убившим несколько воинов Ордена и, похоже, являющимся причиной всех бед.

И после переворота проблемы Ордена не закончились. Дела пошли только хуже. Сначала Орден и Церковь тратили силы, чтобы подавить стихийный мятеж в столице. Тёмный, пользуясь моментом, совершил несколько нападений, убив двух Светлых Отцов и одного рыцаря. Не все нападения прошли успешно, но всё же.

Затем, наведя порядок, Орден попытался собрать аристократию, чтобы договориться о новом порядке. И здесь всё пошло наперекосяк. На встречу пришли далеко не все дворяне, и не явившихся рассматривать приходилось в качестве потенциальных врагов. Но даже те, что пришли, задавали очень неудобные вопросы. Ведь то, что должно выглядеть, как освобождением народа от гнёта безумцев и тёмных личностей, выглядело банальным переворотом, при этом королевская семья осталась на свободе, а значит — у королевства имелся легитимный наследник, способный собрать недовольных вокруг себя.

Ещё одним промахом порадовали Светлые Отцы. До всего случившегося Араноса убеждали, что народ горячо поддерживает Церковь и жаждет нового, справедливого порядка. На деле всё оказалось далеко не так радужно, на Орден и Светлых Отцов смотрели в лучшем случае с подозрением, а паства, полностью верная Церкви, не насчитывала и десятую часть населения города. К счастью, ораторского искусства Светлых Отцов хватило для убеждения приличной части аристократии, ситуация начала стабилизироваться.

Когда начались мелкие провокации, Аранос не мог сказать, действия ли это тёмного, или недовольные аристократы пытаются разжечь вражду, но конфликты не заканчивались ни на день. Церковь и Орден уверенно удерживали столицу, также заняли несколько ближайших замков для своих нужд, но на этом всё. Светлого Отца без охраны, двигающегося из столицы в один из городов, запросто могли ограбить и убить даже на безопасном, вроде бы, тракте. А среди народа начали появляться страшилки, одна безумнее другой, выставляющие Орден и Церковь натуральными монстрами.

К счастью, Церковь готовилась давно и работать с простыми крестьянами умела. Убеждение и действия Светлых Отцов медленно, но верно меняли отношение людей. Увещевания и благие дела склоняли чашу весов…

Пока не объявился наследник, Маркос. Едва появившись, юноша начал рассылать своих людей по городам и поселениям, и только укрепившаяся власть Церкви вновь посыпалась. Маркос напоминал, что его отец показал себя хорошим правителем, снижал налоги, делился продовольствием с голодающими, ввёл справедливый суд, последнее вызывало недовольство у дворян. Впрочем, и дворянам Маркосу имелось, что сказать. И теперь, если Церковь во всеуслышание заявляет о справедливости, доброте и свете, то не хотят ли Светлые Отцы предъявить доказательства тёмных дел Его Величества Винсента, что сподвигли Церковь вмешаться? А если доказательств нет, не хотят ли Светлые Отцы вернуть престол законному наследнику и понести наказание за свои действия.