Страж Кодекса. Книга VIII (СИ) - Романов Илья Николаевич - Страница 8

Может ли быть так, что ритуал призван сковать Свет и насильно поместить его в подходящего человека? В Многомерной Вселенной возможно многое, если не всё, а значит, и этот вариант нельзя откинуть в сторону. И если представить, что он возможен, то становится понятно почему печать в душе Ханзо была столь… изуродована. Свет не принял его, как было с Паладинами.

В любом случае, ниточка оборвалась. Шакоры не нашли в поместье никаких артефактов или ещё каких-либо подсказок, в этом я не сомневался. Если бы они обнаружили ритуальные артефакты, то те были бы уже у меня. Что-что, а верность этих существ непоколебима, да и Шакоры не обладают репутацией предателей, либо обманщиков. Смешно звучит, конечно, ведь они всю прожитую здесь жизнь подчинялись императорскому роду Японии, действуя, как разведка, контрразведка и убийцы, но не тогда, когда речь заходит об Охотниках. Старейшина показал и доказал мне, что они верны. Словом, делом, действием. Значит что? А значит артефакты утеряны. Кто забрал? Загадка, но нужны ли они мне?

Я не собирался создавать Орден Паладинов в этом мире. Могу, зная их секрет, который мне раскрыл Роберт Илларион. Один из Паладинов, с которым у меня были по первой не слишком хорошие отношения. Роберт был добрым человеком. Стойким и добрым. В нём чувствовался стержень. А ещё он обладал пугающим взглядом, который вселял ужас даже в самых опасных ночных тварей. Эффект зловещей долины — так его называют в этом мире.

Именно из-за его доброго характера и этого взгляда он мне не понравился в первую встречу. Слишком непонятен. Слишком подозрителен, хоть и Паладин. Прочитать его невозможно, а что у того в голове — загадка. Я в те времена был… человеком сложным. Сказывались те самые полгода, проведённые в Джунглях Карнака, и оттого я видел в Роберте, скорее, не союзника, а хищника. Хищника с доброй душой и взглядом убийцы. Стоит ли говорить, как буксовали мои инстинкты?

В конечном итоге мы поладили. Нашли точки соприкосновения, и если остальных Паладинов, что были в его отряде, я пугал своим звериным началом, то Роберт не был в их числе.

Да… Помню, тогда была хорошая Охота на разросшийся клан кровопийц, решивших, что им всё можно и они неприкосновенные. Много деревень тогда пополнили их ряды, либо стали пищей, а когда твари решили попробовать на клык целый город, то этот клык мы им и вырвали. Паладины, да при поддержке Охотника — страшная сила против ночных тварей, что мы и доказали.

Заказ, что пришёл на главу клана вампиров, я выполнил, а за спасение жизни двух членов его отряда Роберт, сам не осознавая, что делает, стал моим должником. Причём я не требовал с него ничего. Он сам обмолвился, что обязан мне, а я… был пьян после выполненной работы, вот и ляпнул сдуру, что хочу знать секрет их печати.

В тот момент я думал, что на этом наша короткая, но насыщенная дружба, закончится. Вот только Роберт не отказался от своего слова и поведал мне секрет, считая, что раз молодой Охотник нажрался, то всё забудет. А выпил я тогда очень много. Непозволительно много! Ну а как ещё, если я ту тварь выслеживал не одну неделю? Моё звериное начало требовало разрядки алкоголем и не только им, с чем помогла Симелия Таненбаум — член его отряда и одна из спасённых.

Наутро меня ждало жуткое похмелье, с которым даже печать на вывод токсинов не справлялась. Но я ничего не забыл. Ни единого слова из того разговора. Не знаю, много ли братьев из моего Ордена знали этот секрет, но я предпочёл о нём не распространяться. Как и не применять.

Ещё несколько раз за свою прошлую жизнь я встречался с Робертом, Симелией и остальными из его отряда, но больше мы об этом не говорили. Что было — то прошло, и среди Паладинов у меня появились друзья. И тем сильнее была моя ярость при встрече с Ханзо, ведь одним своим существованием с извращённой печатью он будто плевал в лицо моим друзьям.

— Райнер, ау, Райнер, — помахала Снежинка ладонью у меня перед глазами.

Я моргнул, потом ещё раз, и понял, что так и сижу с бутербродом в руке, пустым взглядом пялясь в монитор. Воспоминания о товарищах всплыли неожиданно и захватили меня, оставив после себя… не особо приятное чувство. Слишком много времени прошло с моей гибели, и вряд ли я встречу их вновь, когда вернусь в Орден.

— Гкхм, — убрал я её ладонь от лица. — Я здесь.

— О чём думал? — сразу же заинтересовалась Снежинка.

— О том, зачем Безымянный, если это он, создал Паладинов. В этом нет логики, если только…

— Не было угрозы, — догадалась она. — Эмиссары? Думаешь, уже тогда он с ними сразился?

— Если и так, то почему ушёл? Охотник завершил бы начатое до конца, уничтожив эту падаль. Нет, тут что-то другое…

Либо же Безымянный был действительно слишком молодым Охотником и не вытянул. Один, без Ордена, без братьев и в другом мире, где присутствует враг. Но это теория рушилась из рассказов Шакоров, часть из старейшин которых жили в те времена и знали Безымянного. Всё же я склоняюсь к тому, что мой брат создал недо-паладинов, чтобы устранить какую-то угрозу, с чем, вероятно, справился, а затем ушёл. Но почему не обрубил концы? Почему не забрал артефакты, раз в недо-паладинах больше нет нужды? Загадка…

Задумчиво съев третий бутер — четвёртый забрала Снежинка — я хлебнул чай и достал телефон. Что-то в этом всём заставляло моё чутье обостриться и дать о себе знать.

— Кому звонишь? — увидела она, как я выискиваю номер в контактах.

— Старейшине Шакоров.

Обойдя меня со спины, Снежинка прислонилась пятой точкой к столу и заинтересованно наблюдала за мной. Я же набрал номер и стал слушать гудки.

— Здравствуйте, господин, — послышался на том конце провода старческий голос.

— Здравствуй, Орочи, — кивнул я, хотя он не видел. — Для вас есть работа.

В динамике зашуршало, будто старик поднялся с кровати.

— Я вас слушаю, господин.

— У вас же остались архивы тех времён, когда жил Безымянный?

— К сожалению, нет, — вздохнул он. — Во время войны их уничтожили.

— Но что-то же должно было остаться?

Ответил он не сразу, а где-то спустя секунд десять.

— Один из старейшин, Отару, вёл личные записи… Его дневники должны были сохраниться, я поищу их в нашей библиотеке. Позвольте спросить, господин, зачем вам это?

— Хочу понять, для чего Безымянный решил создать Паладинов в этом мире. Меня интересуют любые упоминания, связанные не с войной людей, а иное…

— Те времена были темны и опасны, господин, — взял он слово. — Я понял, что вас интересует. Если что-то найдётся, то я дам вам знать.

— Благодарю, Орочи.

Повесил трубку, задумчиво покрутив телефон пальцами.

— Я знаю такое твоё лицо, — хмыкнула Снежинка, которая благодаря своему острому слуху слышала весь наш разговор с Орочи. — Считаешь, что всё это дурно пахнет?

— Я бы сказал, что это не дурно пахнет, а воняет дерьмом, — пробормотал я.

— Может, он ничего не найдёт? — пожала она плечами. — Ты же не оракул, чтобы точно всё знать.

— Чутьё, Вериса, — ответил я ей. — До момента, как я начал разбирать информацию с флешки и дошёл до пентаграммы, оно спало.

— А теперь включилось? — шутливо приподняла она бровь. — Тебе не кажется, что это… Ну, странно? Может, ты сам себя накрутил просто?

Она не поймёт, даже если объясню. Мы давно знакомы, росли вместе на улицах того злосчастного города, где меня пырнули ножом и сбросили в канаву, но она не поймёт. Я чувствовал… как зверь внутри меня ощетинился и показал клыки, стоило только увидеть пентаграмму и начать думать обо всей этой ситуации с Безымянным.

Я верил своему чутью. Оно не раз и не два спасало меня в Джунглях Карнака и на поле боя. И если оно твердит, что в этой истории нужно разобраться, то этим, действительно, стоит заняться. Вот только… когда? Портал скоро будет готов, на носу приём в честь моего звания Абсолюта, где объявят о коронации Михаила. Ещё и турнир Ярика, а также Эмиссары где-то сидят, жизнь людям портят и козни свои строят.

Одно я знаю точно — с чем или кем бы ни столкнулся Безымянный, он заручился поддержкой непо-паладинов, а значит, угроза исходит из специфики их сил. Я уже наталкивался вампиров в этом мире, когда встретил Арно и поохотился вместе с ним. Но с теми кровососами и их братией мой брат разобрался бы в одиночку.