Игры Эн Ро Гримм (СИ) - Ролдугина Софья Валерьевна - Страница 30

– И как тебе, м-м, живётся на землях Эн Ро Гримм? – наконец спросил Джек то, что действительно хотел.

И придвинулся к Сирилу чуть ближе.

…от него пахло мылом, но не лавандовым, как в лавке брадобрея, а цветочно-травяным. А ещё чистотой, юностью – и тем самым миром, дорога в который была уже закрыта.

Тем миром, откуда Джек удрал при первой же возможности; где остались могилы отца и матери, уже-не-родной дом, сводные сёстры, задавака-мачеха, полузабытые друзья, семейная библиотека, крепкий кофе в одноразовых стаканчиках, случайные подработки и поезда, на которых не спрашивали билет.

В горле встал комок.

Сирил поначалу явно был не в настроении отвечать, но, видимо, разглядел в лице собеседника нечто такое, что передумал.

И поморщился:

– Ну, здесь нет одноразовых бритв. И очень странные трусы. А в остальном терпимо.

От неожиданности Джек чуть не расхохотался, но потом вспомнил про похмелье – и глухо раскашлялся в кулак.

«Интересно, если я спрошу, как он решил проблему с нижним бельём, это будет домогательство или просто идиотизм?»

Наверное, он неосознанно придвинулся слишком близко, потому что Сирил отъехал по лавке примерно на ладонь и демонстративно потянулся за парой ягод клюквы с блюда. На бледном лице – верней, на той его части, которую можно было разглядеть под капюшоном – проступил слабый румянец.

Повисла неловкая пауза.

– Что ты делал, когда я убежал, задрав хвост? – поинтересовался Джек нарочито беспечно. И тоже сцапал несколько ягод – ему досталась облепиха, пачкающая пальцы оранжевым липким соком, и черника. – Куда тебя забросило?

Сирил расслабился.

– В город немного южнее, в Полог, – ответил он негромко. – Сперва я немного освоился, потом закрыл пару квестов. В последнем получил компас, который указывает на то, что я ищу…

– Оу. Я так тронут.

– Я искал то, что нужно, чтобы победить в Игре, – сухо уточнил Сирил. – Думаю, тут где-то поблизости один из ключей. Завтра разберусь… А что делал ты? Тебя отправили сюда раньше всех, – добавил он с вызовом.

Джек смутился.

«Ну, если коротко, то постоянно лажал».

– Да ничего особенного, – с нарочитой небрежностью откликнулся он. – Так, месяц побегал в лисьей шкуре, потому что не знал, как превратиться назад. Потом меня чуть не сожрал великан, а когда я от него сбежал, то меня прокляли.

Сирил вздрогнул, и зрачки у него расширились.

– Расскажи подробнее про проклятие. Я… – он запнулся и быстро придвинул к себе чашку с чаем. – Я хочу знать, чего опасаться. Просто обмен информацией.

Джек сильно сомневался, что так вляпаться мог кто-то кроме него самого, но всё-таки рассказал о купце, а заодно и припомнил предостережения Авы насчёт предыдущего поколения игроков. Сирил слушал, растерянно кивая и изредка морщась; он по-настоящему заинтересовался, только когда увидел сам злополучный контракт. Повертел его, мельком глянул на карту, дважды перечитал текст – и досадливо сбросил бумагу на пол, в точности как раздражённый кот.

– Ты придурок, – сказал он наконец. – Если бы этот Сайко обманул меня, я бы нашёл его, а потом стрелял бы ему из арбалета по конечностям, пока он не забрал бы своё проклятие назад добровольно и радостно.

Хозяйка как раз принесла еду – сама, лично – и сноровисто расставила на столе. Похлёбка источала умопомрачительный аромат копчёностей, а хлеб выглядел так, словно его только что вытащили из печи. Вино ещё не закончилось, и лёгкий поджаренный сыр – к счастью, не козий – подходил к нему идеально…

«А здесь неплохо живётся, – пронеслось в голове. – Даже лучше, чем в большом мире».

– Ты умнее меня, – согласился Джек без споров. Наклонился за договором, свернул в трубку и снова убрал за пазуху. – Слушай, а ты правда мог бы выстрелить в живого человека?

– Я смог, – тихо ответил Сирил. – Мне ведь подарили много всякого… интересного, и, конечно, мало кому это понравилось. Кое-кто посчитал, что дары распределили несправедливо… Впрочем, ерунда. Информация за информацию, верно? Ты мне рассказал о проклятии, – он нахмурился и потянулся куда-то к поясу, к почти незаметному мешочку с выразительной завязкой-змеёй. Распустил шнурок – и извлёк из мешочка небольшой вытянутый треугольник из тусклого золота. – Вот, смотри. Так выглядит ключ. Всего нужно двенадцать. У меня уже есть три. Я соберу остальные девять, найду тайный замок, а потом заберу себе корону и победу.

По спине у Джека пробежали мурашки, и затылок сделался лёгким, но вряд ли от вина. Во рту пересохло.

Сильные изящные пальцы – пальцы скрипача – перекатывали ягоду клюквы по столешнице, красную, глянцевую.

Если нажать посильнее, получится пятно.

Красное пятно.

– И какие планы после победы?

Собственный голос прозвучал неузнаваемо, хрипло, странно… провокативно.

– Забрать свой приз, конечно, – Сирил усмехнулся из-под капюшона. – Твой плащ неплохо бы смотрелся в моей гостиной вместо ковра.

– А с головой что сделаешь? – Джек понимал, что нарывается, но не мог остановиться; его переполняло дурацкое веселье пополам с ужасом, словно росла шапка пены от шампанского, переливаясь через край бокала. – Заспиртуешь и поставишь на полку?

– Хороший вариант, позволь, я его запишу.

Сирил так сказал, но никуда ничего записывать, разумеется, не стал. Он вообще вёл себя подозрительно миролюбиво – наверное, первое в жизни похмелье и впрямь совершенно лишило его сил. В какой-то момент ему надоело цедить по глотку чай, и он отобрал у Джека кружку с морсом; напиток из кислых ягод немного его освежил, и Джек умудрился, закрепляя успех, выдать кряду несколько баек о своих скитаниях после побега из дома.

Кажется, даже показал жёлуди и игральные кости.

Кажется, даже объяснил, что они значат для него.

Дурацкая бутылка вина к тому времени опустела, а от второй, которую хозяйка принесла на замену, осталась половина.

Сирил осторожно потрогал жёлудь кончиком пальца, как что-то живое и очень хрупкое… А потом рассказал вдруг, нахмурившись, словно сами воспоминания причиняли ему дискомфорт:

– Несколько лет назад мы с семьёй ездили на фьорды. Я почему-то решил, что поиграть в красивом месте на скрипке – хорошая идея, а затем всё вдруг исчезло, кроме самого фьорда, и ещё где-то лилась вода, словно рядом был водопад. Странный… странное чудовище сидело рядом, и мы играли на скрипках дуэтом. Это всё было так правильно, как если бы я вернулся домой, было хорошо… А затем он исчез. Я снова был около фьорда, среди туристов; мне казалось, что прошёл день, но на самом деле почти три года. Или четыре. До сих пор путаюсь, – он опустил взгляд. – Родители… родители думали, что я сбежал из дома из-за ссоры. Какой ещё, ссоры, интересно, я не помню ничего… Они до сих пор считают, что я не сказал им правду, хотя я сказал. Но они хотя бы ждали меня. А брат… брат просто уехал в другой город и женился. Его зовут Вивиан, моего брата, он… он пишет книгу, и…

Наверное, надо было сказать что-то утешительное; поддержать. Джек умел, правда, он вообще любил болтать и обычно говорил правильные вещи.

Но сейчас сказал почему-то:

– Если он уехал, это не значит, что он тебя бросил. Все переживают горе по-разному.

Сирил уставился на него в упор:

– Да что ты вообще понимаешь?

«Моя мачеха так горевала из-за смерти моего отца, что ввязалась в борьбу за наследство. И решила, что избавиться от меня хорошая идея: ведь если я враг, то всё хорошо, всё понятно – врага можно победить, – подумал Джек. – Мои сводные сёстры тоже горевали по-своему, и им просто стало всё равно, что происходит за пределами их комнат».

Но он этого не произнёс; только засмеялся и забрал жёлуди, а потом подлил себе ещё вина.

Конец вечера запомнился плохо. Джек кое-как добрался до своей комнаты и даже искупался в лохани, которую приволокли хозяйкины мускулистые дочери, наскоро вытерся и забрался в постель, кутаясь в плащ на голое тело. Мех приятно щекотал кожу, словно ласкал… Ночью чудились подозрительные шорохи и шумы, оседал на языке привкус чужого дыхания, но проснулся Джек целым и невредимым, в полном одиночестве.