Чёрная Леди. В поисках истинного - Колоскова Галина - Страница 2

Сейчас Ульф Блэк готовился пролить ради Чёрной Дамы сердца голубую кровь глупых, напыщенных дворян.

Казалось, весь город говорил только о ней. Графиня слышала вымыслы, передаваемые одной кумушкой другой, каждое слово досужих титулованных сплетниц.

– Говорят, она виновна в нескольких смертях. Бедные рыцари ради её красоты готовы идти на смерть.

– Наверное, испанка опаивает их приворотным зельем.

– Зачем ей зелье? Мужчинам достаточно заглянуть в чёрные колдовские глаза.

– Кто-нибудь хоть раз бывал в её землях?

– Почему она решила посетить наш город?

– Я слышала, в Бристоль графиню доставил корабль, прибывший из Кале в день святого мученика Фомы, а до этого она путешествовала по Сицилии, Испании, Франции. – Голос сплетницы был полон зависти. – Не удивительно, что на ней шикарные французские платья.

– Но там ведь сейчас свирепствует «чёрная смерть». Говорят, трупы некому хоронить, и они остаются не погребёнными гнить в своих домах. Спаси и сохрани, Господь, Англию.

– Тогда почему она до сих пор жива? Или чума начинается после её отъезда? Сохрани нас, Господь!

– Не знаю отчего, но мне страшно от одного вида её нечеловечески красивого лица. Уж не служит ли она Дьяволу?

– Если сократить её имена, то получится Люцифер. Может быть, поэтому болезнь обходит её стороной?

– Не говорите глупостей! По вам, так всё, что красиво, то порочно. Ей просто везёт.

– Как будто «чёрную леди» может прибрать «чёрная смерть».

В толпе послышался довольный смех: всем понравилась игра слов. Лусия усмехнулась. Ледяная улыбка застыла на полных губах. Если бы сплетницы знали, насколько их шутки и домыслы близки к истине.

– Как может незамужняя графиня свободно разъезжать в сопровождении горстки рыцарей? Правда, я не отказалась бы оказаться под таким сопровождением.

Толпа разразилась новым приступом смеха.

– Она вдова! Мне говорили, что леди Гомо схоронила пятерых мужей, последний из которых погиб, закрыв своим телом самого короля Альфонсо XI. Вот те крест!

– Побойся Бога! Пять – это слишком. Я слышала лишь о троих.

– Так сколько же ей лет?

Но ни на один из задаваемых вопросов никто не смог дать вразумительного ответа. Так было всегда и везде.

Наконец Лусия достигла ограждённого под ристалище поля. Она, откинув капюшон, прошла мимо стоящих на входе стражников и огляделась, пытаясь определить, в какую сторону двигаться дальше.

Графиня улыбнулась склонившему голову молодому сквайру, дышавшему через раз под взглядом бездонных глаз черноокой красавицы. Она разрешила сопроводить себя до ложи, украшенной чёрной шерстью, перевитой алыми лентами. Леди Гомо милостиво позволила поцеловать край шёлкового платья и слегка прикоснулась к узкому, покрытому лёгким пушком подбородку. «Такой юный, почти невинный…»

Раскрасневшийся от чувств мальчик вскинул голову, чтобы поблагодарить за оказанную милость. Он даже не почувствовал, как прекрасная дама царапнула пухлую щёку острым, словно бритва, ногтем, перед тем как отпустить прислуживать своему лорду.

«За всё в этой жизни приходится платить; ты заплатишь за любезность. Мир праху твоему! – Алые губы благородной дамы сложились в довольную улыбку. – Ещё одна жертва порочной красоты».

Она перевела взор на роскошную ложу под голубым балдахином, украшенную пылающими сердцами и стрелами, предназначенную для Королевы любви и красоты, и криво усмехнулась; грязно-зелёный шёлк внутренней обивки плохо гармонировал с бордовым как густая подсохшая кровь цветом её платья. В том, что именно ей предстоит восседать в этой ложе, Лусия не сомневалась.

Прогремели трубы, герольды объявили правила турнира и имена титулованных участников, назвали призы для победителей.

Великолепное действо начиналось.

Испанка откинулась на спинку высокого кресла, с интересом разглядывая кавалькаду рыцарей, въезжавшую под радостный рёв зрителей на огороженное деревянным забором ристалище. Воины в начищенных до блеска доспехах восседали на могучих латных конях, покрытых сверкающими золотом попонами. Диковинных расцветок плюмаж, украшавший сияющие на солнце шлемы, и причудливые фигурки нашлемников парили в небесной лазури.

Сопровождали участников турнира знатные особы и дамы, надевшие праздничные наряды, сшитые из дорогих тканей.

Графиня пыталась разглядеть среди разодетых, словно павлины, людей того, за кем охотилась почти год, переезжая из одного города в другой, всегда чуть опаздывая. А может быть, ей нравилась неспешная охота?

Она вздрогнула и слегка приоткрыла рот, заметив мужчину, поразившего красотой её безжизненное сердце. Лусия преследовала Гэбриэла с октября прошлого года. С тех пор как один из двенадцати кораблей, бороздящих океан под флагами славного итальянского города Генуя, пришвартовался в сицилийском порту Мессины, куда Чёрная Леди прибыла после длительного путешествия по Востоку.

Она столкнулась с графом на ярмарке. Молодой, стройный, с благородными чертами гордого профиля – он выделялся на общем фоне серой людской массы. Но не это поразило искушённую в мужской красоте испанку и даже не редкий изумрудный цвет глаз Гэбриэла Брина. Лусия не могла забыть его запах; аромат сильного тела, в котором перемешались нотки цитрусов жарких стран, сочной зелени лугов Ирландии, свежести севера и что-то, что не давало покоя.

Она не могла припомнить один из компонентов запаха, и это сводило с ума.

Лусия Фернанду сотни раз представляла мускулистого лорда в своей постели, чувствовала волну оргазма от ощущения его вкуса на губах, жар тела, способный согреть холодное сердце. Она хотела заполучить незнакомца в свиту, а свои желания высокородная сеньора привыкла воплощать в жизнь.

Лусия оценивающим взглядом рассматривала спутницу, сопровождающую предмет её вожделения; совсем юная, хрупкая, светловолосая девушка, с зелёными глазами, но не такого насыщенного, как у жениха, цвета. Де Гомо удивилась, почему посчитала эту пигалицу невестой графа. Но тут же утвердилась в своей догадке, заметив, с какой нежностью тот поцеловал тонкий пальчик девушки, отягощенный массивным перстнем со сверкающим на солнце кровавым рубином. Влюблённые обменялись красноречивыми взглядами, и замухрышка смущённо опустила голову.

Если бы сердце Чёрной Дамы билось, то сейчас оно отдавало бы в районе горла. Плоский живот стянул спазм боли, плохо контролируемый гнев рвался наружу. Ей необходимо было дать ему выход, но так, чтобы не навредить Гэбриэлу.

Миледи с ненавистью взглянула на молодого оруженосца графа: гнедой жеребец под юношей споткнулся и рухнул, увлекая за собой седока.

Кавалькада нарушила строй. Лошади рыцарей, не видевших, что творится впереди, вставали на дыбы, несправедливо понукаемые шпорами хозяев. Ещё несколько всадников к удовольствию толпы, потешающейся над неуклюжестью господ, рухнули наземь. К несчастным спешили слуги. Образовался затор, справиться с которым не могли в течение некоторого времени. Удержавшиеся в сёдлах дамы и рыцари объехали свалку из копошащихся тел и продолжили шествовать.