СССР: Бесконечная онлайн закупка 2 - Татуков Карим Анарович "loloking333" - Страница 35

Освоив базис, Паша начал повторять за фигуристами, которые катались особняком.

Скольжение в приседе с вытянутой вперед ногой, переходящее в ласточку, получилось даже слишком просто. Элемент требовал баланса, и тренированности ног, чего у него с лихвой. Правда «особенное» телосложение превратило грациозный элемент в нечто смущающее, и неправильное. Словно взрослый мужик, одевшись в детское платьице, начал танцевать лебединое озеро.

Тем не менее, это производило на людей впечатление. Многие останавливались, глядя на здоровяка, который один за одним осваивал сложные формы. Хотя, с большей вероятностью, они просто опасались случайно попасть ему под ноги, если ошибется.

Словно подключившись к соревнованию, фигуристы начали повышать планку. Двойной тулуп, тройной… Девушки выполняли спирали, с высоко поднятой ногой прокатываясь на ребре лезвия. Но казалось, для великана не существует преград возможностей и… стыда. Вслед за кривеньким Акселем — по сути самым обычным вертикальным винтом, он чрезвычайно быстро освоил волчок, и Кантилевер с откидыванием рук и корпуса в приседе назад. Выглядело катастрофически вульгарно. Родители прикрывали ладонями лица, а вот остальные нарадоваться не могли.

Невольные зрители уже с улыбками наблюдали за шоу, полностью уверенные, что юноша, в действительности, профессиональный фигурист. Только Карина с Сергеем знали, что Паша никогда в жизни не выходил на лед в коньках.

Уверены были в фальшивой игре и фигуристы, посвятившие годы на отработку хореографии и элементов. Но когда здоровяк, после ужасного, с точки зрения техники, двойного Акселя, выдал четверной… Подлетев словно на пружинках, и сверлом прокрутившись в воздухе с высекающим лед приземлением, челюсти фигуристов слетели с петель.

Исполнив сложнейший элемент без какого-либо напряжения, Паша обычными шагами снизил скорость. Он и не подозревал, что на три десятка лет опередил перового исполнителя данного трюка. Даже подумывал исполнить пятерной. С его то способностями, можно под полусотню закрутить.

— Ладно, накатался я. Какой-то неинтересный вид спорта. Годы тратить на эту фигню?.. Да лучше камасутра. — Не обращаясь ни к кому конкретно, но говорят достаточно громко, Паша сделал последний круг, после чего вышел из калитки. Выходил он с десятками ошеломленных взглядов, прикованных к могучей спине.

Пока Паша с родителями расшнуровывался, и сдавал коньки, по пятам следовали фигуристы. Никто не подходил, не докучал, однако патлатый тренер явно намеревался. Он не знал, с какой стороны подступиться к здоровяку, пытавшемуся учинить расправу над ребенком. Тем более подопечным. В то же время и от отчаянного любопытства избавиться не мог:

«Не понимаю… Где он тренировался? Явно не в Горьком, да и не в области. Иначе были бы знакомы. Пришел с родителями, значит — местный. Или переехал недавно? Почему с такими талантами не выступает? Да, веса у него слишком много, но скинуть — не проблема. А гибкость, и координация на таком уровне… явно природное. Четверной Аксель — с ума сойти! Такую тушу в небо в небо подкинуть, силовые безумные. Нужно подойти, нужно…».

Раздираемый противоречиями тренер не заметил, как чета Коноваловых тихо-мирно выскользнула из стадиона. Он упустил возможность удовлетворить любопытство из-за нерешительности. С той же проблемой столкнулись родители Павла.

Карина и Сергей бросали полные сомнений взгляды на сына, который шлепал по хрустящему снегу как ни в чем небывало.

Юноша и раньше показывал себя с необъяснимой стороны: Неясно откуда взявшиеся таланты по производству уникальных товаров, и еще более уникальных станков. Чудовищный рост мышц, за считанные дни превративший щуплую швабру в мясной танк. Словечки, непроизвольно вылетающие из поганого рта, совершенно незнакомые советскому гражданину. Резко изменившийся темперамент, хотя правильнее будет сказать усилившийся. Паша, к несчастью родителей, уже был озорным негодником. Но недавно ему будто в трусы иголок насыпали.

Все это по отдельности могло хоть как-то вписаться в картину мировосприятия советского токаря и учительницы. Но вместе… производило тревожное впечатление.

После того как юноша, совершенно не умеющий кататься на коньках, выдал подобное… Это явно не то, на что был способен нормальный человек.

Тем не менее, родители молча сели в автомобиль, из которого Вениамин спешно вымахивал сигаретный дым. И до самого дома ничего не спрашивали. Может, из-за присутствия постороннего, а может, из-за иных переживаний. Но уже в квартире, когда Паша собирался пополнить вечно голодный желудок, мама остановила его перед кухней с нерешительным выражением:

— Сынок… с тобой все в порядке? — Карина не знала, какой правильный вопрос задать, и нашлась только этим.

— Вообще—то не очень. — Вскинув брови, Паша не преминул возможностью притвориться слабым и вялым. — Не знаю, может, простыл на льду… Голова кружится, подташнивает. Наверное, в школу завтра не смогу…

— Ты пойдешь в школу! Пусть хоть война начнется, все равно пойдешь! — Позабыв о первоначальных намерениях, татарка рявкнула.

Перед отъездом она обещала классной руководительнице сына быть с ним построже, но так и не успела воплотить в жизнь обещание. Что-то подсказывало сердцу матери, что во времени отъезда Пашка совсем не был прилежным учеником. Так что теперь, по крайней мере, он не имеет права прогуливать уроки.

— Паша, ответь честно, как ты можешь делать все это? Откуда такие способности? Тогда и правда были стероиды? — Поняв, что мысли жены ускакали в татарскую степь, отец решил вернуть разговор в нужное русло.

Он выглядел спокойно, однако переживал не меньше Карины, а то и больше. Всё-таки Паша — единственный ребёнок, тем более сын — наследник. Даже если наследовать приходилось только фамилию.

Здоровяк мгновенно отбросил болезненный вид, поняв, что своим последним выступлением спровоцировал слишком много подозрений. Для посторонних он мог бы придумать любую отмазку, а скорее всего, вообще бы не стал объясняться. Но с родителями такое не пройдет. По крайне мере, как сын он должен поступить правильно.

— Наконец то вы догадались… На самом деле я… — Столкнувшись с напряженными лицами, готовыми к любой, даже самой страшной истине, Паша выдержал долгую паузу. А затем фыркнул. — Да хрена лысого вы угадали. Правду захотели? Если все узнаете, вы же облегченно вздохнете… так нельзя. Родители должны выполнять свою работу: Обсуждать мое сомнительное будущее за завтраком, причитать по поводу и без, не спать и обзванивать морги, если ночью не вернулся домой. Облениться они захотели… Возмутительная наглость. Я ведь не отлыниваю от своей работы сына? Дружу с девушкой, которую вы не одобряете. Раз. Какие-то околотюремные мутки с товарами проворачиваю, повышая ваше кровяное давление и риск инфаркта. Два. Кошу от школы, как могу. Три. В рамках подросткового возраста спорю о всякой хрени, и не признаю авторитетов. Четыре. Да я вообще — трудяга, и лентяев рядом с собой не потерплю. У нас тут семья, а не какой-то балаган… Ладно, вечер поздний уже, рабочая смена к концу подходит. Так что давайте быстренько ремнем по филейной части, и по кроваткам.

Повернувшись к ошеломленным родакам спиной, и немного нагнувшись, Паша ждал. Ждал секунд двадцать прежде чем услышал возмущенное сопение мамы.

— Вот… придурок, а… Нет, ну правда, в кого такой вырос?… — Тяжело дыша, татарка не знала, что делать дальше. Наказать — все равно, что потворствовать услышанному. Отпустить… да как можно после такого отпустить⁈

Сергей со своей стороны только покачал головой.

— С тобой корвалола не напасешься. — Легонько пнув сына по заднице щечкой, отец обнял жену. Карина дрожала от ярости и негодования, да настолько, что даже не могла дать им выход. — Не злись ты так, а то и правда нас тобой гаденыш в могилу сведет.

Карина повернулась к мужу с обиженным лицом, пытаясь найти в нем поддержку. Однако что он мог сделать? Лоб вырос настолько, что никакое физическое наказание не могло пронять. А ругать, и тем более стыдить… бесполезно. Паша родился с отсутствием чувства вины, из-за чего даже в раннем детстве с ним приходилось туго. Даже если целый день в углу простоит, единственным усвоенным уроком будет усталость в ногах. И все.