ШТОРМ. За бурей не всегда приходит рассвет (СИ) - Малунов Николай Александрович "Дневники Бродяги" - Страница 39

***

Как он выжил, Петров не понял. Огромная тварь сбила его с ног, повалила в снег, попыталась прокусить горло, но длиннющие зубы, торчащие из пасти на десяток сантиметров, запутались в плотной шкуре шубы белого медведя. Хищник был еще молод и не опытен, потому, вместо того, чтобы бросить жертву и, как его учили, растворившись в снежной пелене, создав несколько фантомов, напасть сзади, попытался силой продавить слабое человеческое тело. Однако жертва оказалась сильней. Что-то громко ударило по ушам, в боку сразу стало больно. Шкура быстро окрасилась в алый цвет. Молодой саблезуб дернулся, выпустил жертву из клыков и попытался атаковать снова, но пистолет в руке капитана грохнул еще дважды, затем ещё трижды и наконец-то клацнул пустым бойком. Хищник, припав на раненные лапы, захромал прочь. Сил на создание отвлекающих фантомов не было; залезть в мозг жертвы он тоже не смог. Зверя обуял страх. Он переоценил свои силы, ведь он был один. Семья предавала сил. Когда они были вместе, их возможности утраивались, но стоило отойти подальше, как все члены стаи начинали быстро слабеть.

Добил огромного хищника, размером с молодого теленка Данил выстрелом в упор. Двустволка, болтавшаяся на плече, спасла хозяину жизнь. Живучая кошкоподобная тварь точно бы ушла, не выстрели он ей в морду дробью в упор. Пистолетные пули, как видно было Байкалу, хоть и причинили зверю урон, но он был недостаточен, чтобы убить тварь до конца.

Переломив стволы, окончательно придя в себя, капитан дрожащими от страха и холода пальцами поддел стреляные гильзы, заменил их новыми. Нужно было возвращаться. Мертвецы немного сбавили напор, и нужно было этим хоть как-то воспользоваться… Капитан осмотрел поле боя. Хмыкнул. Ага! Да это бесполезно! Тысячи мычащих бывших людей на пол десятка саамов. Нет, тут им не победить! Нужно отступать… Нет, не отступать, а занимать оборонительные рубежи на дальних позициях! Тут в лоб проблему не взять! Тут думать нужно!

Данил поправил снегоступы и бросился на врага. Нужно было уводить людей. На ходу он прокричал, чтобы местные бежали, но те его слов не понимали. Минус! Огромный минус! Плохо, когда в группе бойцы общаются на разных языках! Он это еще в Афгане познал, когда их сводный состав попал в ущелье в засаду. И теперь все повторялось.

- Назад! – орал он, размахивая руками. – Назад, мать вашу!

Двустволка грохнула, заложив уши, обдав паром и порохом. Излишне ретивый мертвец, кинувшийся к нему, тут же повалился на снег, лишившись ноги. Сердце билось как бешеное, глаз замылился, руки дрожали после ментальной атаки лохматой твари, и потому Данил решить действовать наверняка. Убить не убил, но подкосил тварь, а та за собой в сугроб еще парочку утянула. Пока встанут, пока снова нацелятся…

Он с лету пнул ногой в голову другому мертвецу, за воротник вскинул кричащего местного. Твари облепили его, пытаясь прогрызть толстенную зимнюю одежду, а тот, баран, вместо того, чтобы отстреливаться, пытался отмахаться от мертвецов ножом. Одному зомби морду всю исполосовал, второй руку, но что им это?! Мертвяки боли не чувствуют.

Вскинув паренька так, что у него щелкнули зубы, а у самого, от боли в руке, и где-то ещё в спине, перед глазами поплыли радужные пятна, он, продолжая материться и орать, придал юнцу ускорение, по средствам прикладывания своей нижней правой конечности к филейной части воспитуемого. Конечно, если б не широкая лыжа снегоступа, пинок бы вышел лучше, но и этого хватило, чтобы молодой саам понял, что от него требуют. Он что-то закричал сородичам, кто еще остался стоять на ногах, и те, наконец-то, бросились наутек.

Капитан снова выстрелил. Времени на перезарядку не было. Глянув на друга, пробивавшегося в толпе, словно ледокол в море, он сжал зубы.

- Прости, - выдохнул он.

Нужно было уходить. Помочь гиганту он никак не мог…

Внезапный грохот, донесшийся откуда-то из-за спины заставил Петрова сперва присесть, а потом машинально упасть, прикрыв голову руками – слишком уж хорошо знакомый свист раздался над головой. «Вспышка с тыла» - раздался вбитый в память голос наставника, которого уже давно не было на этом свете. Инстинкты сработали, прежде чем Данил что-то понял. За коротким свистом раздался еще один грохот, и среди живого моря взметнулся огненный шар. Почти тут же до ушей оглушенного капитана, которого взрывом осыпало снегом и землей, донесся металлический скрежет. Ему даже оборачиваться не нужно было, чтобы понять, что именно издает этот звук…

- Сукин сын! - обернулся Данил, радостно глядя на темную стальную махину, ползущую в их сторону.

Танк приближался резво. Через пару секунд он уже был виден во всей своей красе. То, что это именно тот танк, который они оставили вчера или позавчера на месте расставания с одноглазым, Петров понял сразу. Вон, станок от их «Корда», да и сама лысая башка из люка механика-водителя выглядывает, лыбится во все четыре зуба.

- Не ждали? – весело усмехнулся Бабай, подкатив ближе.

Петров не ответил, лишь ловко схватившись за петлю на корпусе махнул больной рукой вперед. Наемник все понял. Снова оскалившись, он двинул стальную машину вперед. Под гусеницами захрустело. Вот вам, дети сутулой собаки! Выкусите, закусите и подавитесь! Хрена вам на воротник! Не сегодня, уроды! Венец ума человека военного вам не по огрызкам зубов! Разбежавшиеся было саамы, торжественно что-то залопотали, кинулись вслед за танком, добивать корчившихся на алом снегу мертвецов. Чаша весов явно перевесилась на их сторону.

***

Кнехт рвался вперед. Разгоряченное вирусом тело требовало движения. Запах крови пьянил, дурманил. Хотелось убивать, ощущая, как под пальцами перекатывается вырванный сустав, как он там под кожей шевелится, словно детская шарик-игрушка, как по пальцам течет горячая кровь, как в нос шибает непередаваемый аромат. А этот хруст! М-м-м! Нет ничего приятнее этого звука! «Кр» - ударили позвонки друг о друга и в стороны полетели две части тела бывшего человека, вставшего на пути у монстра. «Кр-кр», - это коленная чашечка и, кажется, бедренная кость. «Хррррррь» - а это чья-то гортань. Он убивал, ощущая, как куда-то проваливается. Пьяное состояние и ощущение безграничной силы и вседозволенности было сильнее наркотика. Никто и ничто не может его остановить. Он может делать все, что захочет! Все!

Стремительную серо-белую тень он перехватил еще в полете. Зверь вынырнул так внезапно, что дикой реакции измененного организма едва-едва хватило. Пальцы схватили воздух. Зверь растворился, словно его никогда и не было, чтобы вновь появиться с другой стороны. Снова пальцы ловят пустоту. И еще и еще. Ногу обожгло. Зверь, пропадавший и появляющийся, словно мыльный пузырь, прокусил кожу и тут же растворился. Конечность отозвалась тупой болью. Будь Николай обычным человеком, наверняка бы уже лишился ноги, зубищи у твари были огромными, а силы в челюстях – не меряно. Стальной щиток, закрывавший голень смялся и повис на ремне, но повреждениями любоваться сержанту не дали. Слева, над плечом снова раздалось горячее дыхание. Зубы вонзились в плечо. Клыки прошли сквозь бронированную кожу, словно нож в масло, почти не встретив сопротивления. На этот раз Кнехт успел. Он схватил свободной рукой тварь за холку, дернул на себя, насаживая зубы на плечо еще сильнее, ломая их. Хруст. Клыки звонко щелкают, обломившись и тварь, скуля, с окровавленной пастью летит под ноги. Ступня поднимается, чтобы раздавить голову саблезуба, но справа на гиганта кидается еще один фантом. Увернуться Николай не успел. Призрачный морок растворился, заставив сбить атаку, а следом за ним в ладонь вонзился очередной укус. Мизинец после стремительной атаки чуть было не покинул свое место, оттопырившись в сторону и повиснув на обрывках сухожилий и шкуры. Гигант взрыкнул от боли, ударил наугад и кулак чудесным образом столкнулся с препятствием. Очередной хищник вывалился буквально из воздуха. Ребра твари отчетливо хрустнули и зверь, тяжело всхлипывая, упал.

- Твар-р-р-ри! -проревел гигант, понимая, что с ним играют.