Магия калибра 7.62. Том 3 (СИ) - Федотов Антон Сергеевич - Страница 32

Кажется, он не слишком расстроился, и меня «простил». Надеюсь, что и мои обещания, насчет «ежели еще раз, то…» он тоже запомнит. Иначе как в старом фильме из памяти «старого»: «Ну вот и не обижайся!». В следующий раз жалеть не буду, а работы начну «где поймаю за неприличным».

Видимо, был я достаточно убедителен. Во всяком случае, ответная речуга в смысле «да ни в жизнь» прозвучала довольно искренне. Даже я поверил.

— Александр Сергеевич, могу я узнать, как вы узнали о повторной атаке на Усадьбу? — Поинтересовался Станислав Матвеевич усевшись за столом в ожидании обеда.

Судя по запахам, ждет нас нечто потрясающее. По крайней мере, если верить собственным ощущениям.

Вопрос, судя по тому с каким интересом обернулись ко мне Ярослав Дмитриевич и Христафор Милорадович, был отнюдь не праздным.

— На всякий случай выпустил несколько сменных пар на «свободную охоту» вокруг объекта. — Не стал скрывать я. — Наблюдатели от Ростовых появились в первый же день. На второй мы спровоцировали конфликт, «скрав» одного из лазутчиков. Его мы коротко допросил буквально на месте.

— Но ведь это же азбука… — Задумчиво констатировал патриарх Кареевых. — Пропал наблюдатель — отмени удар. Ведь о нем уже знают.

Фриц скупо улыбнулся. Он эту историю тоже уже знал, хоть и до сих пор не очень представлял как возможно было ее выполнить чисто технически. Трижды изучив мой письменный отчет, он пришел к правильному, в общем, выводу, что для выполнения подобных кунштюков требуются люди моего уровня выучки. Даже своим людям подобные задачи я пока доверить не мог. Маловато у них опыта. Ну ничего, дело-то наживное!

— После допроса с целью сокрытия следов мы спровоцировали столкновение наблюдателей с гвардейцами Рода Громовых, — отдельный кивок в сторону Станислава Матвеевича. — При отходе ДРГ Ростовых…

— ДРГ? — Уточнил Ярослав Дмитриевич.

— Диверсионно-разведовательной группы, — уточнил я и продолжил. — Противник потерял до половины личного состава. Нужно отдать им должное, тела они не бросили, сумев вытащить всех. А уж обеспечить «счастливчику» раны огнестрельного характера было делом техники.

Патриархи задумались. Через несколько секунд Кареев уточнил:

— Правильно ли я понимаю, что вы пробрались в центр порядков противника и фактически у них на глазах допросили одного из наблюдателей?

— Все верно. — Как тут скромненько не согласиться?

— Мудрено… — протянул уже Громов. — Противник был уверен, что никто в плен не попал, а потому демонстрационный удар по Усадьбе не отменил, чтобы продемонстрировать свою силу. Приношу извинения за тавтологию. Хм… Вот если бы кто попал в плен, то, по крайней мере, требовалось бы слегка перекроить план… Но как вы могли быть уверены что допрашиваемый не солгал?

— Боюсь, я не совсем точно выразился, — признался я. — Гораздо точнее к той ситуации подошло бы определение не «допрос», а «потрошение».

И чего так всех троих передернуло? Мы же тут не в бирюльки играем, а войну воевать ходим, не⁈

— Тогда другой вопрос: почему вы решили, что противник не оценит характер ран на теле одного из погибших?

— Станислав Матвеевич!.. — С нотками незаметного «Семен Семеееееныч» в голосе укоризненно протянул я. — Ну профессионал я или погулять вышел⁈ Это «ваши»…

Я сделал неопределенное движение рукой, имея ввиду весь этот странный мир.

— … Аккуратно работать не обучены. Вовсе не обязательно нарезать человека лоскутами, чтобы вызвать у объекта желание исповедоваться. Желаете, могу провести мастер-класс!

— Мастер-класс, хм… — задумчиво повторил новое понятие патриарх Громовых. — Звучит солидно.

Я воспрял духом.

— Нет. — Коротко и ясно обозначил свою позицию Фриц, и тут же объяснил ее недоуменно оглянувшимся в его сторону патриархам. — Мы уж решили, что наследника Ростовых подвергать пыткам не будем.

Три осуждающих взгляда сошлись на мне.

— Должен же я был хотя бы попытаться? — Без капли стыда и сожалений пожал плечами я.

С моей точки зрения, упускать такой источник бесценной информации просто неразумно. Но тут в дело вступает политика. Противнейшая штука, доложу я вам. Но с другой стороны, не могу не признать, что патриархам, да и Фрицу виднее. Я-то со своего невысокого шестка оперативной обстановки сужу. А они в стратегический уровень играются. И я вполне допускаю, что с их точки зрения действительно имеет смысл избежать особых методов допроса применительно к родовитому пленнику.

Хотя вообще не обещаю, что если эту историю он переживет, то жизнь его будет долгой и счастливой. На моих невест объявлена охота. И противника они интересуют только мертвыми. Так что еще посмотрим, кончится ли моя личная война, даже когда между родами будет заключено мировое соглашение. Повторюсь, мне вовсе не улыбалось отбиваться от каждого придурка, что пожелает проверить нашу «ячейку» общества на прочность. А потому реакция должна быть чуть менее адекватной. А лучше без всяких «чуть». И уж, по крайней мере, в обществе должна укрепиться мысль, что каждый, кто надумает покуситься на жизни моих будущих жен, отчего-то на этом свете не задерживается.

— Итак, каков следующий ход противника? — Негромко поинтересовался Фриц, возвращая нас к главной теме.

Вопрос был скорее риторический. Но я все же ответил.

— Не могу знать, — главное не забыть добавить в голос легкий, едва заметный хмык. — Тут вопрос господину Ростову задать стоило бы. Но вы отчего-то против…

Не то чтобы настаиваю. Но факт констатирую. Меня услышали. Замечание оценили. Но комментировать не стали.

— Предлагаю сосредоточиться на наших планах. — Предложил Ярослав Дмитриевич. — И посвятить в них Александра Сергеевича. Полагаю он, со своим свежим взглядом, сможет дать свой независимый комментарий.

С этими словами патриарх протянул мне довольно плотную папку. Я не сделал и попытки, чтобы потянуться к ней.

— Не далее трех-четырех дней, пожалуйста.

Три удивленных взгляда стали мне ответом.

— Почему? — Спокойно спросил уже более опытный в таких ситуациях Христафор Милорадович, уже убедившийся, что гадать самостоятельно в таких случаях дело не слишком-то и благодарное.

Потому что слово есть такое — секретность. И полевых бойцов можно и должно информировать лишь в части касающейся. Особенно с учетом того, что где-то внутри меня вновь подала противный тонкий голосок авантюрная жилка.

— Об этом позже. — Пообещал я. — Давайте пока займемся общими планами. Возможно, по результатам их изучения, что-то и изменится.

Патриарх Кареевых взглядом странным меня, конечно, наградил, но под взглядом вновь продемонстрировавшего легкую усмешку из серии «я же говорил» Фрица, самостоятельно развязал листовки и достал примерно четверть листов.

— Прошу. — Предложил он их мне.

Много времени на чтение мне не понадобилось. Удары по военным объектом, пара провокаций на грани в Думе, вновь планы каких-то зданий и территорий.

— Этот. — Остановился я над одном из пунктов. — Почему вы ограничиваетесь лишь легкой провокацией?

Трое мужчин склонились над листом.

— Это патронный завод, Александр Сергеевич, — пояснил патриарх Громовых. — Он находится в ведении оборонного приказа. Напоминаю, что за любое разрушение важной империи инфраструктуры карается достаточно жестко.

Некоторое время я рассматривал лежащий перед собой лист.

— Каковы условия его перехода под протекторат… Чей? — Уточнил я.

— Мой. — Ухмыльнулся Станислав Матвеевич. — Формально именно Род Громовых — сторона конфликта, а, значит, Громовы, увы, не могут претендовать на захват трофеев. Хотя, если бы я счел подобную операцию возможной, то скорее всего мощности производства использовал бы именно Ярослав.

Громов кивнул, все с той же усмешкой.

— Так каковы условия, господа?

Не верят они мне. Только Фриц предельно серьезен. Что и заставляет слегка серьезнее отнестись к моему вопросу обоих патриархов.

— Уничтожение либо вывод охраны Ростовых за пределы охраняемого периметра и занятие его Гвардией Громовых, либо союзными войсками.