Мастер темных Арканов 4 (СИ) - Карелин Сергей Витальевич - Страница 14

— Ты молодец, — шепнула она мне на ухо, — наконец-то Сергей получил отпор.

— Ну-у… — с сарказмом протянул я. — Кажется, я только что заимел врага при императорском дворе.

— Да ничего он не сделает, — беспечно заверила меня Шуйская. — Кишка тонка. Тем более я прослежу.

Комментировать её слова я не стал, вместо этого просто кивнув. Мы отправились на выход. Иви поработала на славу, и сейчас спина почти не болела. Я, кстати, снова поймал злобный взгляд Агафонова. Встретившись со мной глазами, он не ответил, а только покачал головой, многообещающе ухмыльнувшись. М-да. Кишка, говорите, тонка? Ну-ну… Уверен: ответочка не заставит себя долго ждать. Надо бы подстраховаться и коротко поведать Софье о предложении этого самого Семёна.

Великая княжна слушала меня внимательно и, когда я закончил, одарила задумчивым взглядом.

— Да, это серьезно, — согласилась она после небольшой паузы, — действительно серьезно. Я поговорю с отцом. Поступок Сергея некрасивый, но я особо не удивлена. Да и здесь вряд ли что-то можно доказать. Брат скажет, что это инициатива Агафонова, да и все. Мол, я не причем.

— А то, что у него были усиливающие артефакты? — саркастически уточнил я.

— Ты в это уверен?

— Абсолютно.

— Может, так оно, конечно, и было, — пожала плечами красавица, — но сейчас уже ничего не докажешь. Положись на меня, Павел. Я что-нибудь обязательно придумаю.

Шуйская проводила нас до стоянки, где мы и расстались. Там же, кстати, оказался слоняющийся недалеко от нашего летта Агафонов. Увидев, что нас сопровождает Великая княжна, распорядитель поморщился и молча удалился. Интересно, что ему надо? Угрожать пришел? Посмотрим, что будет дальше. По крайней мере, теперь, надеюсь, у меня существует определенный авторитет при Императорском дворе. Похоже, папочке Софьи я понравился. Пусть и благосклонность монархов, как мне известно из истории, штука непостоянная.

Распрощавшись с Великой княжной, мы загрузились в летт и отправились обратно в академию. Нет, не совсем в Академию… Перекусить на Императорском полигоне нам не предложили… Гостеприимные товарищи, короче. Именно поэтому по пути мы решили завернуть в какое-нибудь кафе. В конце концов, как практически безапелляционно заявила Холмогорова, то, что произошло сегодня, обязательно стоило отметить. На робкое возражение, мол, на часах почти девять вечера, я получил ответ, что времени у нас примерно до полуночи. Да и день слишком знаменательный, чтобы закончить его как обычно. В любом случае, в двенадцати часам мы должны вернуться обратно.

Услышав это предложение, Инесса осуждающе скривилась. Мне показалось, будто она хотела что-то возразить, но сдержалась. Зато не сдержался я, решив изобразить из себя зануду и напомнить остальным правила академии, которые те, судя по всему, слегка подзабыли. Да и не собирался я лишаться драгоценных баллов из-за какого-то опоздания. Однако, все мои спутники принялись едва ли не хором меня переубеждать — ну остановимся мы на часок-другой и перекусим, ничего страшного не произойдёт. И я сдался. Да и время действительно было.

Кстати, стоит отметить, что в этот раз Инесса поздравила меня с победой очень дружелюбно. Да и вообще, ее отношение к князю Черногряжскому со временем сильно изменилось. Еще несколько значимых схваток выиграть — и, глядишь, начнёт закрывать глаза на мою любовную связь с Варварой. А ещё эта связь с Марией. Я ведь прекрасно видел, как нервничала Волконская на этот счет, но вот уже пару недель никак не могла обмануть своего бдительного телохрана.

Атмосфера в летте стояла праздничная. Никто, кроме меня, даже не заметил появления Агафонова на стоянке. Что ж, наверное, оно и к лучшему. Кстати, Астарта вроде как обещала выяснить насчет Викентия. Пора попробовать с ней связаться. А то уже две недели прошло. Перун еще этот… Тоже заикался, что будет за мной приглядывать. Но клятв я ему никаких не давал и вообще что-то сомневался в его словах о том, что ему по силам уничтожить демонессу. Какой-то в этом есть подвох…

Мысли без остановки бродили у меня в голове. Внешне свои невеселые раздумья я старался не показывать и изображал из себя довольного жизнью весельчака. Кажись, получалось. Попытался было заикнуться о том, что все эти события не стоит афишировать в «Друзьях», но меня тут же подняли на смех.

— Ты что, Павел? — Настя смотрела на меня как на инопланетянина. — Что значит не выкладывать? Ты думаешь, подобное событие останется незамеченным? Да нас скорее всего опередили…

— Нет, — довольно ухмыльнулась Курбатова, — я оказалась первой. Смотри! — она сунула мне свой моб с открытыми «Друзьями». — Видишь список? Это те, кто уже либо выложил, либо переслал пост о твоей дуэли. Сергей Шуйский, может, и хотел бы все замолчать, но такое не в его силах. Вон, уже пятьдесят человек набралось. И не простых, заметь, а достаточно знатных дворян. Так что завтра проснешься знаменитым. Да чего там завтра… Загляни на свою страницу с утра. Сильно удивишься.

Народ тут же принялся обсуждать местных околодворцовых блогеров, а я сделал вид, что внимательно слушаю, и погрузился в собственные мысли.

М-да… Мне вдруг вспомнилось, что я напрочь забыл о Ефграфе. А я ведь реально нарабатываю авторитет… Если так прикинуть, то Черногряжские на самом деле род бывших изгоев. Во Владимире о них чуть ли ноги не вытирали, а здесь… подишь ты. Только вместе с этим самым авторитетом появляются проблемы.

Самое гадкое, что никакой популярности я вовсе и не желал. Всё закрутилось как-то само собой. Сначала эти дуэли, потом песни. Распутин… Эх… Не шастало бы за спиной Викентия, я бы развернулся по полной программе. Ну а что? Даже Великая княжна втюрилась, и не только она. Если у Фонвизиной получится продать Аркан, у меня появится ещё один отличный источник дохода. Нет, понятное дело, я не обольщался. Рано или поздно все станет известно. Сколько бы мне ни давали клятв… Как говорится, сколько ниточке не виться, а конец найдётся. Очень надеюсь, что это случится ещё нескоро.

К тому же, помимо всего прочего, до сих пор остался подвешенным один вопрос: мы так и не выяснили, кто стоял за тем самым покушением. Организатора так и не нашли. Вообще, как по мне, то вопрос усиленно пытались спустить на тормозах, но тут и без следствия было ясно: всё это происки Потёмкина. Сдается мне, ректор сделал такие же выводы, как и я. Аристократы, твою дивизию! Так просто не подступишься. Надеюсь, этот откормленный князь вряд ли решиться выкинуть что-то подобное. Да и если я правильно разобрался в личности Ожегова, он уже приставил к дворянскому выродку людей Муравьёва.

Были еще и затаившиеся инквизиторы, которые тоже внушали мне определенные опасения. Особенно, если верить рогатой Астарте, беспокоило следующее: они считали меня Викентием, вселившимся в тело бывшего изгоя. Правда, пока особого внимания к своей персоне с их стороны я не ощущал. Либо они очень грамотно шифровались. Единственным, кто не скрывал своего отношения, был Метров. Но, опять же, я это чувствовал. В словах и выражениях Афанасий всегда был вежлив и не позволял себе высказывать ни угроз, ни непонятных намёков.

От размышлений отвлекло приземление на крыше пятиэтажного здания. На фоне здешних «небоскребов» оно смотрелось одним из самых высоких. На верхнем этаже располагалось то самое кафе, куда нас потащила Холмогорова. Не знаю… По ее словам, то было невероятно модное место с прекрасной кухней, но я не оценил. По жизни не любил ЗОЖников. Лучший ЗОЖ — хороший стейк с гарниром. А отказывать себе во всем и жевать траву, пророщенные злаки и прочую «полезную» пищу… Нет, это не для меня.

Кафе с гордым названием «Лучшее имперское» предлагало примерно такую еду. Игорь полностью меня поддержал. А вот девушки прямо мурчали от местных блюд. Тем не менее я настоял на том, чтобы нам с Волконским все же принесли хотя бы рыбу. Мало того, я сразу предупредил, что ее нужно именно зажарить.

Несмотря на политику заведения, оно все же оказалось клиентоориентированным. Особенно когда Холмогорова, которую явно напрягла моя реакция, о чем-то пошепталась с администратором. Именно в результате этого разговора мы с Игорем и полакомились вполне сносной рыбой с каким-то острым чесночным соусом.