Хозяйка Пограничного леса (СИ) - "Anemone" - Страница 2

— Так-так, принцесса Эвелин, — раздался рокочущий голос короля. — давай не будем всё усложнять, отдай мне Сердце Империи и разойдемся. Я сохраню тебе жизнь.

— Я скорее умру, чем позволю тебе заполучить власть над моим народом.

Она храбрилась как могла, хотя все поджилки тряслись, вложила всё свое самообладание, чтобы только голос предательски не дрогнул.

— Пфф, как это всё банально и скучно. Что ты, что твоя мать, что другие короли, почему вы не можете просто согласится на мои условия и сохранить себе жизнь, неужели она ничего для вас не значит? Зачем геройствовать понапрасну? Я же ведь не хочу напрасных смертей, вон какая ты красивая, юная. Думаешь мне в удовольствие таких убивать? Отдай мне сердце, и я сохраню тебе не только жизнь, но и титул. Будешь моей наместницей здесь, следить за порядком в моей Империи.

Он продолжал еще что-то говорить, но Эви уже его не слушала. Она опустила голову, глубоко вдохнула и выдохнула. Сила вихрем поднималась из груди, готовая вот-вот вырваться. Может на мечах она сражалась не очень хорошо, но в магии ей не было равных. Она подняла голову и посмотрела на короля. На её губах играла хищная улыбка. Страх отступил, уступая место адреналину и злости.

— Ты — глупец. — с этими славами огромный смерч вырвался из неё и направился в короля.

— Да будет так, — его глаза почернели, а от рун, что вывели его пальцы, сорвалась настоящая тьма. Она с легкостью подавила смерч, затем лентой обвила шею принцессы, душа и приподнимая над полом. Ударила спиной об стену, выбивая воздух из легких и отшвырнула в противоположный угол. Затылок пронзила острая боль, в глазах потемнело. Она медленно начала вставать, одной рукой удерживаясь за стену, другой всё ещё сжимая кулон. Король смотрел на неё, скрестив на груди руки.

— Жалкое зрелище. Разве это того стоило?

Она не отвечала. Поднявшись, слегка пошатнулась и облокотилась на руку, которой все еще придерживалась за стену. Кирпич под её ладонью продавился, раздвигая пол под её ногами, и она ухнула вниз, краем глаза замечая, как темная молния метнулась за ней, но не успела — пол встал на место. Это не тот проход, который она искала, но он нашелся как раз вовремя.

Она скатывалась по узкому тоннелю, в кровь раздирая кожу, головой собирая древнюю паутину. На очередном ветке она стукнулась лбом о камень, торчащий сверху. Почти потеряла сознание, когда тоннель резко оборвался и она полетела на пол животом вниз. Встреча с полом обозначилась хрустом и резкой болью в груди. Кристалл не выдержал твердости камней и тяжести тела. Сердце Империи драконов было разбито. Она, Эвелин, его разбила. Осознание этой страшной мысли успело промелькнуть до того, как она провалилась в темноту.

Открывая глаза, Эвелин не знала, что её больше удивляет — абсолютная тишина вокруг или отсутствие боли.

— Ну здравствуй, наследница.

Красивый и сильный голос раздался в этой тишине так неожиданно и резко, что Эви дернулась. Хотела встать, но тело было таким тяжелым, что всё что ей удалось, это сесть на колени.

— Вирсавия, — с трепетом и восхищением прошептала она.

Перед ней величественно стояла первая императрица летающих островов, создательница Сердца Империи драконов. Она была даже прекрасней, чем её изобразили на портрете, который Эви видела в зале предков. На ней было небесно-голубое платье с длинными свободно спадающими рукавами, расшитое золотыми узорами. Приглядевшись, Эвелин узнала орнамент своей Империи. По плечам рассыпались золотые локоны — отличительная черта всего рода де ла Мар. Красивое лицо с аристократическими чертами. Вот только глаза… Светло-зеленые глаза смотрели на неё с холодным призрением.

— Что же ты наделала, Эвелин⁈ — Её громкий голос эхом раздался вокруг. — Из-за тебя моя Империя исчезла вместе со всеми жителями. Ты разбила то, ради чего я отдала свою жизнь!

От каждого её слова Эвелин вздрагивала. Каждое сказанное слово отдавалось внутри глухой болью. Вирсавия была права, это из-за неё Империя пала. Она не исполнила свой долг. Она всех подвела.

Эви опустила голову, уставившись на свои исцарапанные руки, лежащие на коленях. Некогда красивое пастельно-голубое платье с серебряной вышивкой приобрело грязноватый оттенок. Подол стал рваным, а правого рукава и вовсе не было. Видимо оторвался где-то.

— Твой поступок заслуживает самого жестокого наказания!

— Я приму любое, — не поднимая головы, прошептала она.

— Отныне ты — проклятое дитя. Ты станешь тенью, привязанной к пограничному замку. Единственным твоим пристанищем будет мертвый лес. Ты будешь жить вечность. Вечность страдать от боли утрат и осознания своей ошибки. А тьма в тебе будет отравлять твою кровь.

От этих слов по телу прошел холодок. Жутко и жестоко. Но надеяться на простую смерть в её случае было глупо.

После этих слов пол под ногами вновь исчез, и она стала падать вниз, не замечая, как сознание вновь ускользает от неё. Вначале она будто оказалась в коконе из тьмы. В нем было так удобно, уютно и приятно. Ей казалось, что здесь она и проведет остаток своей вечности. А в следующее мгновение её охватило пламя. Такой боли она в своей жизни еще никогда не испытывала — её будто сжигали заживо, не давая возможности потерять сознание, утонуть в спасительном обмороке. Её суставы выкручивали, кости дробили в песок, а тело пронзали миллиардами тонких иголок. Голос сорвался сразу и единственный звук, который она могла издавать — это сдавленный хрип. Она молила о пощаде, жаждала прекращения этой агонии. Но она не кончалась. Мели не знала сколько это продолжалось. Наконец тьма сжалилась над ней, пусть и не сразу, но она поглотило её тело в спасительную темноту. Последнее, что принцесса успела уловить замутнённым сознанием, были слова:

— Ты больше не принцесса из рода де ла Мар. Теперь твое имя — Эвелин де ля Рейн.

Но вместо спасительной тьмы она провалилась в собственный кошмар. Мэл видела день нападения, горы трупов и реки крови, смерти близких и любимых людей. Она переживала этот ужас снова и снова, уже не понимая, где сон, а где реальность, захлебываясь собственными слезами и криками. Иногда ей казалось, что она слышит рядом чей-то голос. Тогда кошмары отступали, но боль от осознания произошедшего становилась только ярче. Она понимала — ей больше никогда не удастся увидеть родных. Родителей, которых она любила больше жизни. И брата. Её любимый братик, её сердце и душа. Теперь, когда его нет, она просто не представляла, как жить дальше. Как жить с половиной сердца? Этот кошмар заканчивался и начинался по новой. Ему не было конца.

Пробуждение было резким. Как будто кто-то вылил на нее ведро воды и одарил несколькими пощечинами, пытаясь привести в чувства. Её глаза распахнулись, а тело инстинктивно приняло сидячее положение. Она огляделась и поняла, что находилась в обычном каменном помещении, напоминающим спальню. Здесь было темно и пыльно, а единственный источник света исходил от окна, и отбрасывал блики? на противоположную стену. Она продолжала сидеть, прислушиваясь к собственным ощущениям.

Все тело ломило так, как наутро после первой серьезной тренировки с братом. Оно было словно деревянным, а каждое движение отзывалось приступом невыносимой боли. Но на это она недолго обращала своё внимание. Что-то внутри её собственного сознания поменялось, только она сама пока не могла понять что именно. Закусив губу от усилий, она скинула с себя тяжелое пыльное одеяло и, придерживаясь руками за спинку своей скрипучей кровати, поднялась. Ступая босыми ступнями по холодному полу, она подошла к окну. Ухватившись за край шторы, потянула её, желая впустить в помещение больше света. Но та не выдержала такого привычного действия и просто рассыпалась от старости, оставив в руках девушки лишь рваный кусок. Мэли закашлялась от пыли. Но зато в комнате стало светлее. Она вгляделась в мутное окно. Пейзаж не впечатлял. Серая безжизненная земля и мертвые деревья-сухостои. Тоскливый вид словно не имел границ и простирался до самого горизонта. От унылого созерцания её отвлек звук открывающейся двери. Она обернулась и замерла. В дверном проеме, на который она обратила внимание только сейчас, стоял силуэт. Из-за темноты снаружи она не могла разглядеть его, но эта темень очень ярко передавала два светящихся огонька. И когда этот силуэт сделал несколько шагов в ее сторону и попал под освещение окна, она смогла разглядеть кто стоял перед ней. Она ожидала кого-угодно, хоть самого черного короля, но точно не скелета с зелеными глазницами. Хотя, наверно, после всех тех ужасов, что она уже пережила, это не казалось чем-то пугающим.