"Стоящие свыше"+ Отдельные романы. Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Денисова Ольга - Страница 39

— До следующего воскресенья заживет?

— Конечно.

В этом Йока сомневался, потому что доктор Сватан говорил что-то о двух-трех неделях, но упустить из-за такой ерунды свой шанс было бы глупо.

— Смотри. В следующую субботу приходи на пруды, обговорим, что и как.

Стриженый Песочник, не прощаясь, развернулся и пошел своей дорогой, за ним потянулись его товарищи, а Йока еще с минуту стоял, переваривая происшедшее. Здорово. По-настоящему здорово! Ему очень хотелось рассказать о предложении Песочника кому-нибудь, но делать этого не следовало: хвастовство — слишком мелко, слишком ребячливо.

Он медленно направился к прудам и вскоре заприметил лодку, в которой сидели шестеро его товарищей. На такое число пассажиров лодка рассчитана не была, глубоко сидела в воде, и гребцам приходилось несладко. Конечно, на лодочной станции никто бы не позволил залезть в лодку вшестером, обычно брали лодку двое, а остальные залезали в нее, едва она причаливала к берегу за поворотом.

— Подгребайте сюда, — махнул он рукой.

— Йелен! — В лодке привстал Альда Среден, сын Дары. — Ты же болеешь, мне отец сказал!

Лодка нехотя повернулась и тяжело пошла к берегу.

Йока не удостоил Средена ответом и, глядя на товарищей сверху вниз, сказал:

— Вы видели, что сегодня было на Буйном поле?

— Конечно видели, — смерил его взглядом Речен — соперник и претендент на лидерство в их компании.

— Нам сегодня пришла телеграмма, — продолжил Йока невозмутимо. — Чудотворы советуют с наступлением темноты не выходить из дома. И обещают перебои со светом. Как думаете, что это значит?

У Речена дома не было телеграфного аппарата; впрочем, Йока не считал это своим значительным преимуществом.

— Да, нам тоже, — поддержал Йоку Дмита Мален, худенький белобрысый мальчик из Лицея искусств. — Мама говорит, будет как пять лет назад, когда призраки пытались прорваться из Беспросветного леса. Чудотворы всю ночь держали прожектора включенными.

— Пошли посмотрим? — спросил Йока, не сомневаясь в том, что его поддержат.

— Тогда конец подержи, ноги мочить не хочется. — Речен кинул ему в руки веревку. Йока поймал ее ловко, хотя Речен и метил на левую руку.

Конечно, держать лодку одной рукой было неудобно, и Йока в который раз подумал избавиться от надоевшего гипса. Но… он изредка пробовал шевелить пальцами: боль пронзала руку до самого плеча, и терпеть ее он готов был только ради чего-то стоящего, вроде драки с сытинскими в следующее воскресенье.

Первым на траву спрыгнул Мален и тут же вцепился в веревку обеими руками, помогая Йоке.

— Йелен, правда, что тебе учитель сломал пальцы указкой? — спросил он тихо, пока все остальные выбирались из лодки.

— Ага, а он вчера ездил к нему извиняться. — Речен нарочно сказал это так, чтобы все услышали.

— Я ездил принимать извинения, — невозмутимо ответил Йока, не шевельнув даже бровью. Кто еще, как не Среден, растрепал об этом ребятам?

— Сказать можно все что угодно, — бросил Речен через плечо, направляясь мимо Йоки в сторону лодочной станции.

— Действительно, — кивнул Йока, — сказать можно все что угодно. И пока ты не докажешь, что извинялся я, а не он, правым считаться буду я.

— Интересно почему? — Речен остановился и оглянулся.

Йока не собирался растолковывать ему основы права — Речен учился в обычной школе для простолюдинов, где, конечно, пра́ва не преподавали. Но неожиданно на защиту Йоки встал Мален.

— Понимаешь, есть такая вещь, называется «презумпция невиновности», — сказал он Речену, словно извиняясь за свое знание. — Доказывать должен тот, кто обвиняет, а не тот, кого обвиняют. И пока это не доказано, все должны считать, что обвиняемый невиновен.

— Плевал я на эту… невиновность… — проворчал Речен.

— Нет, на нее нельзя плевать, это нечестно, — тихо, но твердо сказал Мален. — Помнишь, я в прошлые выходные потерял два лота? Представь, если я скажу, что ты украл их у меня.

— Чего? — Речен сдвинул брови и подвинулся в сторону Малена.

— Если я скажу, что ты украл у меня два лота, что ты на это возразишь?

— Да я тебя так вздую! — Речен сжал кулаки и начал замахиваться.

— Потише, — Йока сделал шаг в сторону, так что Мален оказался прикрытым его плечом, — лучше слушай внимательно, тебе в школе этого не расскажут.

— Умные больно, — фыркнул Речен.

— Да нет, ты не понял, — Мален вылез вперед, — я просто хотел объяснить. Я не могу тебя так просто обвинить в воровстве, я должен это доказать, понимаешь? Я должен доказать, что ты их украл, а не ты должен оправдываться.

— Я и не подумаю оправдываться! Мало ли что ты там еще про меня наговоришь! На каждый роток не накинешь платок.

— Вот! — Мален торжествующе поднял палец. — Я об этом и говорю! Мало ли кто что придумает, пусть докажет! В этом и состоит презумпция невиновности.

Йока полдня думал о книге Важана, пытаясь сложить мозаику отдельных рассказов во что-то цельное, и теперь неожиданно подумал: а не является ли основной постулат теоретического мистицизма нарушением презумпции невиновности? Странно рассуждать о презумпции невиновности призраков, ведь их вина не вызывает сомнений. И можно ли считать обвинением причисление их к абсолютному злу? Интересно, что бы на это сказал Важан?

На площади духовой оркестр наигрывал вальс, и, перекрикивая его, с балкона здания вокзала что-то вещал чудотвор в коричневой куртке. Под балконом собралась немногочисленная толпа.

— Никакой паники! Ничего страшного не происходит! На выходные дни назначены учения. Да, возможны перебои со светом, уличное освещение будет отключено. Поэтому, граждане, мы всего лишь просим вас не покидать после заката своих домов. Больше ничего не надо. Повторяю, ничего страшного не происходит! Нам не нужны добровольные помощники. Спокойно отдыхайте, наслаждайтесь теплым вечером, чудотворы на то и чудотворы, чтобы вы могли спокойно отдыхать и ни о чем не думать!

На Буйном поле было людно и шумно. Казалось, здесь собрались все чудотворы Славлены; впрочем, так, наверное, оно и было. Цепь прожекторов начиналась за горизонтом и другим концом уходила за горизонт. По полю ездили грузовые авто с большими колесами, выкрашенные в светло-коричневый цвет, как и форменные куртки чудотворов. Прожектора ставили в два ряда, и первый ряд был ниже второго. Высокие металлические стойки крепили на неровной земле, срывая лопатами кочки.

Неподвижный лес стоял стеной и равнодушно взирал на приготовления чудотворов.

Возле Тайничной башни толпились люди, перед ними на возвышении стоял чудотвор и снова повторял, что добровольные помощники не требуются, это учения и в газетах все написано.

Ребята издали понаблюдали за приготовлениями, прошли вдоль ряда прожекторов и подобрались к Тайничной башне в надежде оказаться полезными.

Чудотвор, говоривший с людьми, в это время как раз спустился вниз и снова убеждал собравшихся разойтись. Жители Светлой Рощи — и рабочие, и местная аристократия — считали своим долгом помогать чудотворам в трудную минуту и расходиться не спешили. Йока пробился вперед, остальные ребята постарались от него не отстать.

— А вам что нужно? — Чудотвор осмотрел компанию сверху вниз и недовольно сложил губы. — Нашлись помощники!

— Мы ничем не хуже остальных, — с достоинством ответил Йока.

— Ничем, ничем не хуже, — снисходительно пробормотал чудотвор, — только нам не надо никого: ни лучших, ни худших. Идите, дети, по домам. Вы нам только мешаете.

Йока не привык проигрывать так просто и уже нашел нужные слова, чтобы убедить чудотвора в необходимости именно их помощи, но тут услышал:

— Йока! Йока Йелен!

Он поднял голову: с нижней террасы на него смотрел Инда Хладан.

— Погоди! Я сейчас спущусь! — крикнул чудотвор и исчез.

— Это кто? — удивился Речен.

— Это мой знакомый чудотвор, — равнодушно, без тени гордости в голосе ответил Йока.

— У тебя есть знакомый чудотвор? — спросил Мален затаив дыхание. Он так удивился, что даже побледнел.