"Стоящие свыше"+ Отдельные романы. Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Денисова Ольга - Страница 114

– Как обычно, в пятнадцать тридцать.

– И сколько стоит билет?

– Двадцать пять лотов сто тридцать шесть гран.

– А… а почему так дорого? – Йока едва не поперхнулся. У него было пятнадцать лотов.

– Я не знаю. Наверное, надбавки за содержание дороги.

– А можно купить билет не до Славлены, а поближе?

– Только до Торфяного. Восемь лотов тринадцать гран.

Йока подумал, что ехать до Торфяного не имеет никакого смысла: это гораздо ближе к Магнитному, чем к Славлене.

Он ни разу не ездил без билета, но его не столь состоятельные друзья говорили, что им удавалось добраться до Славлены «зайцами», надо было только незаметно пролезть в ящик под вагоном. Йока никогда не интересовался такими ящиками, и, наверное, было бы глупо спрашивать о них у кассирши.

– Скажите, а телеграф у вас есть? – Ему пришло в голову дать телеграмму отцу, чтобы тот выслал ему денег на дорогу.

– Есть, но не здесь, на почте.

Но к идее телеграммы Йока быстро охладел: по почте деньги придут не раньше пятничного поезда. А без почты как они придут? Кто их привезет? Дара?

– Скажите, а на авто сюда из Славлены можно приехать?

– Что ты, мальчик, у нас только железная дорога! Здесь же лес!

Оставалось уповать лишь на неизвестные ящики под вагонами… Глупо было тратить больше половины денег на билет до Торфяного: неизвестно, как сложатся дела дальше, – деньги могли понадобиться.

Ящик под вагоном оказался вполне пригодным для путешествий – Йока нашел единственный состав на сортировке, куда они с Индой прибыли в понедельник, и обследовал его. До отправления поезда оставалось много времени, и Йока заглянул в столовую, где позавтракал дешево и отвратительно.

А потом ему пришло в голову, что Мечен хватился его и сейчас на вездеходе мчится в Магнитный. Предположение было здравым: кто же позволит несовершеннолетнему подростку в одиночестве путешествовать по Беспросветному лесу вблизи свода? Йоку это напугало, он не собирался на метеостанцию, поэтому вернулся на сортировку и спрятался под вагоном, не дожидаясь отправки поезда.

Ящик был довольно просторным (если в нем лежать), мешали только инструменты, которые хранили там железнодорожники. Йока потихоньку сдвинул их в сторону и пролез внутрь, устраиваясь поудобней.

А потом он уснул, хотя лежать было жестко и непривычно. И проснулся от оглушительного скрипа колес: поезд тормозил.

Йока выглянул в щелку и увидел низкую платформу, траву и чьи-то ноги, которые тут же исчезли. Он приоткрыл дверцу, осторожно высунув нос, – это был Торфяной, узнать его было нетрудно. На этот раз вагоны не отцепляли, а прицепляли к составу, а Йока лежал ни жив ни мертв, боясь, что кто-нибудь из рабочих полезет в ящик за инструментом. Но никто его не потревожил, и поезд двинулся дальше.

Смотреть в приоткрытую дверцу на ходу было страшно: земля бежала совсем близко, и бежала так быстро, что кружилась голова. Под стук колес Йока снова задремал, но часто просыпался и думал о том, как будет говорить с отцом.

Сколько прошло времени, он не знал, ему показалось – очень много. И поезд снова начал останавливаться, колеса заскрипели прямо возле уха. Но это была вовсе не Славлена, а какая-то неизвестная станция, похожая на сортировку Магнитного. Йока ждал долго – наверное, полчаса, – но поезд все стоял и стоял. Никто не ходил вдоль состава, никто не интересовался инструментом, и Йока уже подумал, что это конечный пункт путешествия, как вдруг по вагонам прокатился грохот… Но его вагон не тронулся с места, и вскоре Йока услышал удалявшийся стук колес. Вагон отцепили от состава!

Ничего больше не оставалось, как вылезти наружу.

Это была не станция, а ветка железной дороги, проходившая мимо территории какого-то завода: Йока увидел ворота из крашеных и местами поржавевших железных листов и будку сторожа сразу за ними. А за оградой вдалеке стояли похожие на бочки кирпичные сооружения – Йока вспомнил, что так выглядят домны. Неудивительно, что вагон с рудой пришел туда, где выплавляют железо…

Йока еще раздумывал, прятаться обратно в ящик или выбираться отсюда самому, когда ворота распахнулись и из них, посвистывая, задом наперед выкатился небольшой магнитовоз. Пожалуй, на заводе делать было нечего, и Йока, переждав в кустах, когда магнитовоз заберет вагоны, двинулся по шпалам в ту сторону, куда ушел поезд. Если поезд шел в Славлену, наверняка по дороге встретится какая-нибудь станция, где можно купить билет и доехать до города по-человечески.

Примерно через час пути Йока почувствовал усталость: идти по шпалам было трудно, и тяжелый рюкзак оттягивал плечо, – отдых в деревянном ящике не очень-то помог, наоборот, тело ломило от долгого лежания в неудобной позе. А солнце между тем уже склонилось к западу. Если бы точно знать, сколько времени ехал поезд, можно было бы примерно определить, далеко ли Славлена. Йока не сомневался только в одном: она на западе. Когда же он увидел, что железная дорога плавно поворачивает налево, то решил, что не будет ничего страшного, если он срежет угол по лесу.

Это потом он понял, что идея была неудачной… А сначала он думал уйти от надоевших шпал и сэкономить время. Ему очень хотелось свернуть в лес, его тянуло туда, словно на веревке. От любопытства ли? Или от свербевшего внутри желания совершить что-нибудь отчаянное?

Йока думал, что лес будет таким же, как у Буйного поля, возле Светлой Рощи, и поначалу так и было – пока за деревьями он видел железнодорожную насыпь. Но мох чавкал под ногами все громче, а подлесок становился все гуще. Йока не привык отступать перед мелкими трудностями и, пролезая сквозь густой кустарник или едва не черпая воду сапогами, думал, что трудный участок скоро закончится и дальше он пойдет легко и спокойно. Трудные участки не кончались, наоборот, появились поваленные деревья, которые приходилось огибать, и ноги проваливались в воду все глубже, как ни старался Йока ступать на кочки. По его расчетам, впереди давно должна была показаться насыпь – он шел ориентируясь на солнце и не мог сбиться с пути. И ему не сразу пришло в голову, что железная дорога могла повернуть еще раз, теперь уже направо.

Он хорошо знал геометрию и разумно предположил, что железная дорога делит лес на две полуплоскости и если он сменит направление с юго-западного на северо-западное, то выйдет на железную дорогу рано или поздно, под каким бы углом она ни поворачивала. Если же и это ничего не даст, всегда можно двинуться на северо-восток, обратно, и тогда он придет примерно в то же место, с которого ушел в лес. Но… поворачивать не хотелось. Хотелось идти дальше и дальше, на юго-запад, будто там его что-то ожидало, что-то необычайно важное…

Йока и не думал, что может заблудиться в лесу. Он уже не искал путь обратно на насыпь, с завидным упорством двигаясь в выбранном направлении, пока дорогу не преградило настоящее топкое болото. Йока не повернул назад, пошел на юг по его кромке.

Солнце опускалось все ниже, до заката оставалось не больше полутора часов, когда ему пришло в голову, что его упрямство не просто ошибочно, а губительно.

Он не заметил, как промочил ноги, и теперь вода противно чавкала в одном сапоге. Лицо было облеплено паутиной, а за шиворот с елок набилась колючая хвоя; руки Йока перепачкал в смоле. Поэтому, когда густой ельник сменился березняком, поросшим осокой, он обрадовался и даже собирался немного передохнуть.

Но под осокой пряталась густая, как тесто, черная грязь – Йока сделал всего несколько шагов, проваливаясь по щиколотку, когда решил поворачивать назад. Не тут-то было! Грязь вцепилась в сапог мертвой хваткой, словно капкан! Йока уперся другой ногой покрепче, но сделал только хуже: вторая нога ушла вглубь до верха голенища. И никакого твердого дна под ней не было! Конечно, он слышал о том, как засасывает болото, но не мог и предположить, что трясина может быть такой густой! На секунду его охватила паника, и он начал рваться изо всех сил – черная грязь поползла в сапоги и достала почти до колена. Он чувствовал, как она давит на ноги, и от этого страх стал еще сильней. Нельзя шевелиться! Он читал об этом столько раз! Надо быть очень осторожным, тонет в болоте тот, кто паникует и барахтается!