Три песо (СИ) - Романов Герман Иванович - Страница 7

Вот на эти острова и нацелилась Германия пятнадцать лет тому назад. Отсутствие у Испании нормальных забронированных крейсеров сыграло со страной злую шутку — противопоставить наглым тевтоном можно было только деревянные корветы, которые для боя с противником никак не годились. Пришлось прибегнуть к «божьему суду» в лице римского папы, что выступил посредником в разгоревшемся конфликте. Понтифик просто «разрезал» пополам это современное «яблоко раздора» — Маршалловы острова и южная часть Марианской гряды отдали немцам, Испания сохраняла за собой их северную часть и все Каролинские острова. Тевтоны угомонились, прихватив заодно крошечный островок Науру, но всем жителям Мадрида стало ясно, что перемирие хрупкое, и скоро закончится. Все эти архипелаги не более чем десерт к ужину, где главным «блюдом» станут Филиппины, что находятся в центре испанских владений, и названные так в честь короля Филиппа еще в XVI веке. Тысячи островков с десятками относительно крупных островов, площадью от одной тысячи до двенадцати тысяч квадратных километров, среди которых своими довольно внушительными размерами выделялись два — Лусон (112 тысяч кв. км.) и Минданао (97 тысяч кв. км.)

Одна беда — кроме германцев на этот архипелаг неподалеку от Китая нацелились и американцы. К тому же момент для них был удобный — на островах в очередной раз восстали туземцы, а испанское правительство, отозвав маршала Бланко, наделало массу ошибок, тем самым «подбросив» в разгорающийся «костер» восстания на Лусоне «сухой соломы». Такое же происходило и на Кубе, так что «защитники угнетенных и обиженных» решили силой «отжать» далекий архипелаг, отправив туда сильный отряд командора Девью, снабдив того практически неограниченными средствами. И тому удалось разбить практически небоеспособную эскадру контр-адмирала Монтехо. Вот только испанский гарнизон Манилы продолжал сражаться в полном окружении, надеясь на помощь. И она последовала в виде Резервной Эскадры контр-адмирала Камары — броненосец, броненосный крейсер и корабли сопровождения совершили быстрый переход и в конце июля дошли до Гонконга. А оттуда пришли уже сюда, и что самое скверное — вместе с ними снова заявились немцы, которых первый раз удалось мирно выпроводить, хотя тевтоны старательно провоцировали янки на первый выстрел.

— Они высаживают десант, сэр, — секретарь адмирала, энсин Колдуэлл, который как всегда был быстр и энергичен, и успел собрать донесения. — Примерно три с половиной тысячи испанцев и полторы тысячи немцев — их узнали по «рогатым» каскам. На берег свозят на лодках и пушки — насчитали где-то два десятка. Испанские броненосцы закрыли выход из залива — они не дадут пройти нам мимо Коррехидора.

— Тогда мы будем сражаться — без мониторов нам Манилу ни взять, и Кавите не сможем удержать! К тому же надо отплатить неприятелю за Сантьяго. Надеюсь, что Бартлетт уже взял реванш за Гуантанамо…

Командор US NAVY Джордж Дьюи во время сражения в Манильской бухте у Кавите 1 мая 1898 года на мостике своего флагмана бронепалубного крейсера «Олимпия»…

Глава 9

— Приятно когда тебя принимают за джентльмена, потому считают такой же конченной мразью как они сами. Никаких угроз и эмоций, одна лишь сухая констатация непреложного факта, будто букашек в микроскоп разглядываешь — и ведь сразу пасуют, понимают, что с ними поступят таким же образом, как они сами привыкли поступать с другими. Хотя этот товарищ ученый, он несколько иначе на вещи смотрит — а потому непонятно почему он столь быстро согласился на условия и все свои корабли отдал нам в полной исправности? Ведь есть на то причина, вот только какая?

Сергей Иванович усмехнулся, непроизвольно вытянул ногу — опухоль спала, стало значительно легче, боль уже не беспокоила. И ушибленная рука пошла на поправку, даже сломанный палец. И физиономия перестала быть монголоидной, только бриться прекратил, принялся отращивать «эспаньолку» с усами — никак нельзя выбиваться из образа.

— Интересно, чем вторая междоусобица закончится? Уж больно они серьезно принялись охаживать друг друга, проводят мобилизацию не только людей, но и производства. Да уж — пошли дела…

Война между «северянами» и «южанами» разворачивалась на огромном пространстве, причем обе стороны фактически сколачивали регулярные армии милиционного типа. Вот только «сырые» — ветеранов прошлой войны осталось немного, и все возрастом за «полтинник». Но генералов и старших офицеров у противоборствующих сторон хватало, причем у конфедератов было много европейцев — в основном немцев и французов. Это свидетельствовало об одном — «нейтралитет» европейских держав оказался фикцией. Теперь уяснив, какая заварилась за океаном «каша», многие принялись подкидывать «дровишки» в «печку войны», не скрывая желания, чтобы эта заваруха продолжалась как можно дольше — многих беспокоила растущая промышленная мощь САСШ, ведь экспансия этой страны стала очевидной для всех. А когда боятся, то сильный враг может сплотить против себя альянс из слабейших стран. И вот такая перспектива отчетливо проявлялась с каждым днем, европейцы осмелели, видя, что могущественные САСШ не только не сокрушили априори слабейшую Испанию, но терпят от нее постыдные поражения, стали присматриваться, как те шакалы, что можно будет откусить от окровавленной туши свалившегося на землю буйвола.

Первыми оказались французы — только узнав про славную викторию у Сантьяго, они тут же предложили 240 мм корабельные орудия конструкции испанского инженера Гильена, которые еще до войны взялись изготовить на заводах Шнейдера для вооружения трех достраиваемых «инфант». Четыре изготовленных ствола, задержанных с отправкой с началом войны, немедленно отправили в Эль-Ферроль, а за ними недавно еще пару. И приняли грандиозный заказ на два десятка таких же орудий — 280 мм пушки «гонтория» необходимо было немедленно снимать с кораблей в виду их полной устарелости, и менять на изделия «Шнейдера».

После визита маршала Бланко в Париж, президент Франции предоставил своим южным соседям «режим наибольшего благоприятствования» — субсидировали кредит в без малого четыре сотни миллионов франков, а также поставки новейших скорострельных 75 мм полевых пушек и станковых пулеметов «гочкиса», причем с налаживанием лицензионного производства данных образцов уже на испанских заводах, для обновления которых приняты титанические усилия. Кроме того, пошли поставки столь нужных боеприпасов — снарядов и взрывчатки — «мелинита». Испания на этом деле получала «нехилую» маржу — ведь вооружение сбывалось частью «южанам», и хоть не втридорога, но и не задешево. Однако большая часть поставок пойдет на полное перевооружение развертываемой по мобилизации испанской армии — воодушевленные известиями о победах флота, подданные юного короля Альфонса охотно шли под полковые знамена.

Только с корабельными орудиями у французов было плохо, но «владычица морей» охотно приняла заказ, и более того, заранее поставила неплохую партию шестидюймовых и 120 мм длинноствольных пушек. С последними стали помогать и итальянцы — отринув в сторону нейтралитет, продали «Педро Арагона» несмотря на пламенные протесты американского посла.

Дальше всех пошел кайзер — ряд германских королевств, в отличие от прошлой войны, признали КША. Заказ на гаубицы и взрывчатку приняли охотно, гарантируя качество, как и дали согласие, что в случае чего-то нехорошего на Филиппинах германской Азиатской эскадре даны указания, и адмирал Дидерихс ответит огнем, если американцы сделают по кораблям кайзерлихмарине хотя бы один выстрел. Правда, в оплату за помощь потребовали не только звонкую монету, но часть филиппинских островов — на все уже не притязали, понимая, что испанский флот сейчас куда сильнее германского, и столкновение с ним не принесет ничего хорошего.

— Надо же, всего две недели на подготовку, беспечность и глупость янки, рано уверовавших в собственную победу, и четверть часа неслыханной дерзости с благосклонным отношением Фортуны, и ход войны кардинально изменился. Вот что значит овладение морем для могущества державы!