Дядя самых честных правил 8 (СИ) - Горбов Александр Михайлович - Страница 16

А вся эта комната, Порфировая либерéя, всего лишь станок, помогающий осуществить задуманное. Уж не знаю, какой умник посчитал её библиотекой. Нет, это страшный жертвенник, перекачивающий жизненную силу. Подозреваю, что и живые императоры Византии пользовались её услугами, продлевая себе жизнь.

— Пора!

Мёртвая царица воздела руки и запрокинула голову.

— Порфировая либерéя, взываю к тебе! Возьми силу этих живых и дай мне, наследнице и хозяйке Царьграда!

Знаки и Печати пришли в движение, вращаясь вокруг октаграммы с низким гулом, будто громадные шмели.

— Возроди меня…

Я тряхнул головой, сбрасывая наваждение. Нет уж, никакого возрождения не будет. Никаких старых цариц и древних артефактов. Печати Восточной традиции, говорите? Сейчас проверим, как они работают в экстремальных условиях.

Пальцы вынули из пустоты Последний довод. Вскинув посох, я не стал творить заклятия и кидаться силой. А просто начертил в воздухе символ Z высотой в собственный рост. Если small wand легко чистит объём пространства, размером в четверть кубической сажени, то grand wand должен веником вынести всё местное подземелье!

Ухнуло так, что Орлова и Шешковского опрокинуло на пол и протащило десяток шагов назад. Ажурные структуры Знаков и Печатей порвало на мелкие тряпочки, разметав эфирные ошмётки по стенам. А звезда на полу потускнела и покрылась трещинами. Призрак затрепетал в воздухе и стал полупрозрачным. Он разевал рот, силясь что-то сказать, но не мог извлечь даже слабого звука.

Вскочив на ноги, я рванул к призраку. Врезался в него на полном ходу, обхватил руками и дёрнул нас обоих, уводя мёртвую царицу за грань.

Переход дался мне нелегко. Мёртвая царица вырывалась, не желая покидать мир добровольно. Но силы были неравны, и я выдернул её, как морковку с грядки. Перед глазами поплыло, как бывало всегда во время выхода за грань. Я зажмурился на мгновение, а когда открыл глаза, подземелья вокруг уже не было.

Но вместо поля и прохладного тумана в лицо дохнул сухой горячий воздух. Передо мной возвышались толстые колонны из жёлтого камня, украшенные странными значками. Глаза, жуки, птицы, закорючки и закруглённые кресты, а над ними — плоские фигуры людей с головами животных.

— Ненавижу!

Я обернулся на крик. Мёртвая царица, обрётшая плоть, вперилась в меня с такой злобой, что могла раскрошить камень. Но я смотрел не на неё, а на то, что было у неё за спиной.

Огромный зал, со стенами из того же жёлтого камня, рассечённый столпами света, лившегося через проёмы в потолке. А точно напротив меня у дальней стены стоял массивный трон. Из слоновой кости, украшенный сияющими разноцветными камнями, с толстыми изогнутыми рогами, поднимающимися над резной спинкой.

Подле него стояла женщина в свободных ниспадающих одеждах с лицом, закрытым полупрозрачным покрывалом. Не знаю откуда, но я точно знал: если откинуть тонкую ткань, то можно увидеть самую прекрасную женщину или, наоборот, ужасное чудовище. И от меня не зависит, какой лик будет явлен.

От незнакомки веяло титанической мощью, как от самого сильного Таланта. Но не спрятанного внутри неё, а обнажённого, как клинок меча. Будто она сама и была Талантом, сплетённая из чистой силы.

— Как хорошо, что вы заглянули ко мне. Люблю гостей. — Под покрывалом легко угадывались полные чувственные губы, тронутые улыбкой. — Жаль, что они редко приходят.

Женщина сделала шаг вперёд и протянула руку.

— Иди ко мне, девочка. Он обижал тебя, грубый некромант? Не бойся, я помогу тебе, бедняжка.

— Госпожа!

Мёртвая царица опрометью кинулась к незнакомке. Схватила её ладонь обеими руками, припала поцелуем и тут же вскрикнула, словно уколовшись об иглу. Попыталась отстраниться, но не успела. Зоя Палеолог выцветала сгорающей бумагой. Лицо, яркие одежды и украшения поблёкли, становились серыми и безжизненными. Миг — и она осыпалась на землю горсткой пепла, которую подхватил налетевший сквозняк и развеял без остатка.

— Какая сладкая душа, — незнакомка причмокнула губами, будто съела спелую вишню, — выдержанная, со вкусом убийцы. Ты знаешь, некромант, каковы убийцы на вкус? Как поздние смоквы в меду.

Её взгляд из-под покрывала обратился на меня, как луч прожектора, слепя неимоверной силой.

— Но твоя душа мне больше по вкусу.

Кажется, она облизала языком пухлые губы. Я почувствовал липкие щупальцы, залезающие ко мне под череп и обволакивающие тупой покорностью. Нужно было срочно что-то делать, чтобы не попасть под её влияние.

— Подойди, некромант, я подарю тебе немного блаженства.

— Простите, сударыня. — Пришлось напрячься, чтобы сорвать оцепенение, изобразить поклон и выдать первое, что пришло на язык. — Но я недостоин вашего внимания. Тем более что мы не представлены друг другу. Прошу простить, но я спешу по делам.

— А-ха-ха! — Её смех напоминал камнепад в горах, оглушая грозным грохотом. — Ты смешной, некромант.

Я отступил, собираясь укрыться от пристального внимания за колонной.

— Разве я разрешала тебе уйти? Иди ко мне!

Окрик ударил по ушам ладонями великана, оглушая и заставляя пошатнуться. А внутрь вновь заползли противные липкие щупальцы, подчиняя и убивая любую постороннюю мысль, кроме выполнения приказа незнакомки.

— Р-р-р-р!

Чья-то рука подхватила меня под локоть, давая точку опоры. Я скосил глаза и увидел Анубиса: высокого мужчину с чёрной головой шакала. На обнажённых руках блестели широкие золотые браслеты, а тело было закутано в странные светлые одежды. Он подмигнул мне тёмным глазом, повернул морду к незнакомке и снова зарычал.

— И ты здесь? Вот уж не ожидала. Что же, тем лучше — ты будешь главным блюдом на моём празднике, а твой сосуд станет десертом.

Незнакомка вытянула руку и властно приказала:

— Падите на колени пред той, что имеет тысячу имён!

Нас с Анубисом хлестнуло ударом ветра, превратившегося в плеть палача. Выбивая воздух из лёгких, подгибая колени и разбивая в кровь губы. Одного не учла женщина под покрывалом — мы стояли плечом к плечу, привычно встречая противника вдвоём.

Анубис завыл, посылая в незнакомку невидимую волну дрожащего воздуха. А я сомкнул пальцы на правой руке, выхватывая из пустоты Последний довод. И ударил чистой силой, собранной в узкое острое копьё.

— Сопротивляться? Мне⁈

Глаза женщины вспыхнули огнём, и она начала медленно поднимать руки, будто держа на ладонях нечто. На нас навалилась страшная тяжесть, ложась на плечи неподъёмным грузом. А в следующий момент к моей команде присоединился третий игрок.

— Мрррра-а-ав!

Из-за колонны вылетела рыжая молния, зигзагами рванувшая к женщине. Мурзилка? Да, кажется. Только ростом с тигра и длинными кинжальными клыками. В три прыжка он преодолел зал и прыгнул на незнакомку.

— А-а-а!

Она с трудом увернулась от лап боевого кота. Но когти всё же зацепили её одежды, разорвав ткань с глухим треском.

— Вместе!

Я ударил силой, Анубис снова завыл, а Мурзилка прыгнул, целясь в горло.

— Поднимать на меня руку⁈

Фигуру женщины окутало сияние силы. Пол под ногами дрогнул, а воздух сгустился, превращаясь в жидкое стекло.

— Святотатцы!

Нас, всех троих, отбросило к стенам зала, а женщина начала увеличиваться. Секунда — и она уже в два раза выше меня, а её сила разливается половодьем. Ещё миг — и голова незнакомки упирается в высокий потолок, а меня обхватывает невидимая рука, выжимая, как губку.

— Посягнувший да будет ввергнут во тьму, где скрежет зубовный и огонь пламенный. Ибо я, называющаяся…

— Воровкой.

Второй голос затопил зал прохладой и шорохом сухой травы. Из-за колонны вышла Хозяйка и двинулась на женщину под покрывалом.

— Ты посмела взять мою добычу и подняла руку на моего слугу.

Громадная фигура исчезла, и незнакомка тут же появилась на рогатом троне, вернувшись к нормальному размеру.