Пермский Губернский (СИ) - Бергер Евгений - Страница 45

— Ну, наша машина. И, что с того?

— Вся обклеенная спонсорами. Заряженная! Летит по песку на Чемпионате мира по ралли. Занимает первое место. Все ликуют и… Продажи ползут вверх!

— Дай сюда… — я схватил журнал и пролистал до момента с нашим купе: — Пилот Александр Ежевика взял золото. Десятки тысяч болельщиков ликуют. Хм-м… Интересно.

— Гоночные тачки всегда использовались, как подогрев интереса к бренду. — объяснил кот.

В том-то и дело, что к бренду, а не человеку. Вернее, были такие деятели, как Феррари, Ламборджини, Мерседес, Макларен, Порше, Форд и ещё приличное количество знаменитостей, чьи фамилии украшали гоночные автомобили. Но «Осокин»… Вообще не звучит. Чтобы предпочёл покупатель? Новую «Ламбу», или, какой-нибудь там «Осокин GT2000»?

Думаю, ответ очевиден.

Однако, зачем переименовывать автомобиль, если можно просто стать пилотом?

— Слушай! — я посмотрел на Семёна: — А, во сколько лет можно стать гонщиком?

— В Империи — с шестнадцати. Главное, чтобы опекуны внимательно следили за процессом. А, что?

— Представь себе — учредитель и пилот. А? Звучит же?

— О… Притормози-ка, друг! — кот тут же запрыгнул на стол и подошёл ко мне: — Пилоты — постоянно рискуют жизнью. Там средняя скорость под двести километров в час! Одно неверное движение руля и всё. Больше никаких тебе риелторов в постель.

— Ты драматизируешь.

Конечно, в словах Семёна был смысл. Но не для того, кто на протяжении двух тысяч лет пилотировал космический истребитель Пантеона.

Двести километров в час? Хрень полная! Я маневрировал в поясе астероидов на скорости в двадцать шесть тысяч километров в час! Вот там да, определённый риск имеется.

— Не драматизирую! — распушился кот: — Федь, уж прости меня, но ты — последний Осокин. Прям совсем последний, понимаешь? Никаких родственников по шестой, десятой и двадцатой линии у тебя не осталось! И при всём уважении к тебе и твоим родителям — я не рекомендую заниматься столь опасным занятием. Бережёного — бог бережёт.

Конечно. Ведь я и есть бог.

— Да не переживай. Я читал, что для участия в соревнованиях подобного уровня нужна актуальная модель с омологацией. А, какое у нас последнее поколение купе «Гранд-Туризмо»?

— Четвёртое.

— А, когда оно вышло?

— В семнадцатом году.

— Вот! Почти семь лет прошло, так что пока обойдусь без ралли. Да и не сказать, чтобы у нас были деньги на новую спортивную модель. Сперва сделаем всё для людей, а потом уже…

— Ваша Светлость? Можно? — в кабинет заглянуло солнце всея бухгалтерии завода.

— Золотце! — улыбнулся я: — Конечно, можно. Что случилось?

— Тут, это… — Галина завела в мой кабинет здоровенного быка в клетчатой рубахе и рабочем комбинезоне. И про быка я даже почти не приукрасил.

— Здрасьте… — огромный филинид с коровьими ушками и грозными рогами подошёл к столу.

— Доброго дня. — я удивлённо посмотрел на здоровяка: — Галина… А это, кто?

— Это Захар. Глава нашего заводского профсоюза филинидов. — виновато ответила блондиночка. Хм-м… Не совсем понимал её поведение.

— Очень приятно! Фёдор Александрович. — я протянул руку, но бык испуганно отступил: Захар? С вами всё в порядке?

— Я, просто… — здоровяк осторожно ответил на рукопожатие, будто это было, чем-то запретным: — Не привык. Игорь Сергеевич только отдавал приказы… А Аристарх Филиппович вообще в нашу сторону не смотрел.

— Ну, я не они. — спокойно ответил я: — Переживать не надо. Рассказывай, зачем пожаловал?

— Дело в том, что я… — Захар вытащил из заднего кармана комбинезона приличных размеров кипу листов формата А4, неловко скрепленных степлером: — Принёс все юридические документы и доказательство того, что нам — филинидам, тоже положена тринадцатая зарплата… И индексация премии на три сотых в месяц. И сейчас я…

— Погоди. — я поднял ладонь: — Так ведь тринадцатая зарплата есть у всех. И индексация премии вчера была проведена на полтора процента для всех рабочих. Или я, что-то путаю?

— Для всех рабочих — людей. — пояснил Захар, махнув говяжьим ушком: — Про филинидов в документах, ничего не сказано… И, потому я всю ночь готовился к этому выступлению! Я сейчас объясню, что…

— Стоп. — я обречённо вздохнул и посмотрел на Галину: — Золотце! А, почему мне никто не объяснил, что премиальная составляющая для филинидов заполняется отдельно?

— Так, я думала, что вы в курсе. — Галя испуганно сжалась.

— Понял. Мой косяк.

— Так вот. — продолжил Захар, открыв первую страницу: — Постановлением от две тыс…

— Захар! Захарчик… Захарок. — я снова поднял ладонь: — Прошу, принеси мне документы, которые необходимо подписать и приказ будет издан в ту же секунду. И я подниму вам премии не на три сотых, а на полтора, как и всем рабочим. Идёт?

Бык оторопел и с непониманием посмотрел на меня. Его рот приоткрывался, но затем тут же закрывался. Так прошло минуты две, пока Захар наконец не выдал:

— Вы не шутите?

— Обижаешь, Стейк-Хаус! — насупился кот: — Его Светлость на такие темы не шутит. Неси документы! Да поживее!

— То есть… Выступать и доказывать не надо?

— Нет. — улыбнулся я.

Бык ещё некоторое время стоял и тупил, пока кошак не спугнул его резким прыжком со стола:

— Чего встал? Босс документы ждёт!!!

— Простите… — Захар поклонился, а затем быстро вышел из кабинета.

— Ваша Светлость! Вы — супер! — обрадовалась Галина, и подбежав ко мне, схватила за руку: — Вы такой большой молодец! Наконец-то, хоть, кто-то обратил внимание на проблему неравенства.

— Так… — я взглянул на нашу звезду бухгалтерского учёта: — У меня вопрос. А, что тут происходит с филинидами?

— Ну, как же, Ваша Светлость… — Галина подошла ближе и попыталась взять кота, но тот вдруг зашипел, распушился и боком отбежал в сторону: — Сёма… Ты, чего?

— Ой… — сгусток меховой тьмы, как будто опомнился и начал с ужасом оглядываться по сторонам: — На секунду показалось, что… В прочем, не важно. Прости, меня чёрт попутал.

— С тобой всё в порядке? — уточнил я.

— Да. Просто… Как будто, видение из прошлого. — кот подошёл к Галине и боднул её в ногу: — Извини, если напугал.

— Панические атаки? — звезда бухучёта аккуратно подняла Семёна на руки: — Нервничаешь часто?

— Да, случается… — свернувшись булочкой, кот закрыл глаза и затарахтел.

Уж, что-что, а страх я — ни с чем не перепутаю. И у Семёна была прям яркая вспышка! Как будто он, что-то увидел. Или, что-то почуял. Не понятно… Но очень интересно.

— Так, что там с филинидами? — поинтересовался я.

— Ну… Вы же понимаете, как большинство относится к ним? Простите меня, но я тоже переживала, что сейчас начнётся конфликт. А Захар у нас… такой добрый и ранимый. В общем, я очень рада, что у вас нет этой отвратительной предвзятости к ним! Я считаю, что их гнобят за зря…

— А у меня тоже нет предвзятости. — промурлыкал кот.

— Конечно-конечно! — ласково произнесла Галина и принялась наглаживать этот наглый лживый сгусток меховой тьмы. Нет предвзятости у него. Ага! Как же?

После того, как Захар вернулся, я почувствовал стойкий аромат страха и волнения. Его было слишком много! Один даже самый пугливый и застенчивый бычок явно не сможет столько воспроизвести.

— Вот… — Захар трясущейся огромной рукой протянул мне несколько листков.

— Ага. — я поставил везде дату, подпись и жирнющий штамп.

Сперва мне показалось, что бычок сейчас расплачется, но дверь внезапно распахнулась, и к нам ввалилась целая толпа работников. Парни и девушки. Судя по наличию различных хвостов и ушей — филиниды.

— Кхм… — я медленно поднялся из-за стола: — Что-то случилось, народ?

В нос тут же хлынул аромат страха, ужаса и безысходности.

— Прошу, простите их, Ваша Светлость! — Захар рухнул на колени с такой силой, что едва не проломил собой пол: — Они просто переживали и беспокоились…

— Осподя… Ты не Стейк-Хаус, а Вагю. — заключил кошак, надменно махнув хвостом: — Мы не в Японии. Тут такое не прокатит. Живо в ноги к Господину!