Младший сын князя. Том 7 (СИ) - Протоиерей (Ткачев) Андрей - Страница 30

Тут также приложил свою руку Даниэль, поскольку именно по его рецептурам должны были производиться «настоящие произведение искусства», как назвал в тексте Роберт эти кондитерские изделия.

Также из писем я узнал, что Даниэль в этом году доработал несколько формул, благодаря которым еда могла храниться практически годами, и при этом для её создания не требовалось невероятно дорогостоящего оборудования. Лишь особые условия своего рода заморозки, но секрет этого процесса и технологию он решил оставить за собственным родом.

Хотя чего таить — инвестиции требовались, мягко говоря, немаленькие. Да, в случае успеха я мог преспокойно зарабатывать даже не миллионы, а миллиарды рублей, ведь патент будет закреплён за нами, и аналог этой кухни не скоро появится на рынке.

Только вот для моего рода подобная инвестиция будет выглядеть, если честно, сомнительной, и мне вряд ли дадут возможность совершить такой перевод средств. Всё-таки не умей Львовы грамотно распоряжаться финансами, ни о каком богатстве сейчас не могло бы пойти и речи.

Роберт, скорее всего, это тоже понимал, и поэтому написал, что не обидится в случае отказа, ну и что до лета я могу спокойно обдумать предложение. Ну а потом, если что, они попытаются привлечь других инвесторов к этому делу. А там, разумеется, условия уже будут иными и не такими привлекательными.

В принципе, если мой патент в самом деле начнёт приносить деньги, то я смогу накопить стартовый капитал и инвестировать его в этот бизнес. Ну а если вдруг денег не хватит, то можно запросить остаток у рода — уж с этим у меня проблем точно не будет.

Всё-таки ещё два года назад я видел в кухне с магическими ингредиентами потенциал, и что в целом оно могло заставить особо богатых аристократов мешками нести туда деньги.

Закончив читать письмо Роберта, я написал ему ответ и перешёл к следующему.

Второе письмо оказалось от моих старых знакомых — Эрика, Златы и Виолы. Они в основном делились своими впечатлениями от частной академии, хвастались своими достижениями и жаловались на полное отсутствие средств коммуникации и что они скучают по старой жизни. Той её части, что была до происшествия — теперь-то им пришлось все менять.

В письме они также ещё раз поблагодарили меня за спасение и написали, что я стал для них примером для подражания. Ребята пообещали, что когда им наконец разрешат покинуть учебное заведение, то сразу же навестят меня и устроят вечеринку.

Я так же написал им ответное письмо, что ничего не имею против этого и пожелал им удачи в обучении. Если они к моменту нашей следующей встречи станут полноценными магами, а не жалкой подделкой на это звание, то я буду только рад за них.

Письма на этом не заканчивались, хотя, казалось бы, прошла всего неделя. Весна ещё не наступила, чтобы у остальных случилось весеннее обострение. С другой стороны, как только начинается зима, то со мной вечно приключается что-то странное. Так что, пожалуй, мне не привыкать.

В этот раз письмо пришло от Михаила и Алисии. Этим двоим я оставлял свой новый номер телефона, и что мешало скинуть сообщение туда, я не знал. Видимо, тут была какая-то традиция присылать письма в бумажном виде. Забавная вещь в цифровой век.

Если не вдаваться в подробности, то Михаил с Алисией извинились за то, что не смогли заскочить в гости во время моих зимних каникул. Из-за случившегося на балу их отношения с родом Кауниц резко ухудшились, и всё было готово перерасти в полноценную войну.

Лишь недавно обе стороны вновь пошли на примирение и обратно заключили союз, правда, с тем условием, что Ян Кауниц больше никогда не посетит Германию и тем более не станет приближаться к Алисии.

Также они пообещали, что в этот раз точно навестят меня во время летних каникул и устроят «особенную» вечеринку. Чем именно они собирались меня удивить, в письме не оговаривалось, но вряд ли меня должно было ждать что-то плохое.

Я в письме ответил, что ничего страшного не случилось, ибо все зимние каникулы я был занят делами рода, и не смог бы даже толком встретиться с ними двумя. Ну и в конце добавил, что буду ждать их в гостях и обязательно познакомлю с другими своими друзьями.

На этом, слава небесам, все письма заканчивались, однако начинались бесконечные приглашения на различные мероприятия.

Выставка раритетных машин, предложение поиграть в гольф, посмотреть скачки, пожертвовать деньги на благотворительность для нуждающихся из стран третьего мира — чего только в этом списке не было. А ведь Анна большинство предложений сразу отбраковывала и до меня дошла лишь часть из них.

Также, на удивление, очень быстро прибыла моя медаль героя. Ничего особенного в ней не было. Обычное золото, с изображением Александра Романова, нашего императора. Она носила чисто символический характер, и я распорядился спрятать медаль к другим, не особо нужным мне вещам.

Заодно я распорядился, чтобы Тимофей, Вадим и другие бойцы, с кем я воевал против неизвестных мне боевиков (увы, кем они были, правительство мне не рассказывало) получили недельный отдых и премию, чтобы они могли как следует отдохнуть в городе.

Я хотел отдать должное своим слугам — своими действиями они спасли немало людей, и такое следовало поощрить. Тем более никакого признания от власти за это они не получили. Впрочем, это уже было связано с тонкостями законов и бюрократии.

На этом отчёт Анны закончился, и после его прочтения у меня появилось неимоверное желание пойти и лечь отдохнуть.

А ведь девушка проделала гораздо больший пласт утомительной работы, нежели я, и при этом ничуточки не выглядела уставшей. Даже страшно представить, как я разбирался бы со всеми этими вопросами без своей личной слуги.

Но, несмотря на этот факт, я решил пару дней посвятить отдыху и ничего неделанию. Армейская служба — это хорошо, но не когда ты неделю сидишь как на иголках, пытаясь понять, откуда идёт странное предчувствие. Да и разборки с родом Дакров и моими братьями-близнецами тоже успели меня вымотать.

Правда, стоило мне хорошенечко выспаться и снова набраться энергии, как я быстро осознал, что ничего не делать очень скучно. В голову сразу полезли всевозможные мысли, из-за которых я не мог попросту расслабиться.

Впрочем, именно из-за них я решил позвонить Борею и пригласить его поговорить. Всё-таки давненько у меня не выдавалось возможности поговорить с ним с глазу на глаз. Да и в любом случае требовалось пополнить запасы использованных мной талисманов.

Ну и что самое главное — обсудить с ним один деликатный вопрос, связанный со Снежаной, а именно то, как ей правильно преподнести моё желание начать встречаться. Мне надо было обсудить это хоть с кем-то, и Суворов был неплохой кандидатурой для этого.

С одной стороны, Борей был не лучшим вариантом, чтобы обсуждать подобные вопросы, но с другой, Айрис и Владислав ещё две недели пробудут возле границ с Монголией. Гиневард в этом плане явно не был профессионалом и мог посоветовать такого, что я бы и сам был не рад этому.

Можно было, конечно, обратиться к Светлане и Софии за советом, но чувствую, в таком случае обе сестры начали бы спор на тему того, как мне следует преподнести свои чувства. Они вообще часто любят действовать одна вопреки другой, лишь бы начать спор.

У меня ещё оставался вариант посоветоваться с Анной. Она мне один раз сильно помогла с выбором подарка, да и в чувствах девушек неплохо разбиралась. Только вот Снежану она совсем не знала, а значит, предугадать действия девушки не могла.

Вот и получалось, что Борей сейчас был моим единственным вариантом для обсуждения такого рода дел. Благо тему любви мы уже неоднократно затрагивали, и для него не станет таким уж большим удивлением моя просьба. По крайней мере, я так думаю.

Позвонив Борею, я договорился с ним о вечерней встрече в поместье. Днём к нему должны были заглянуть сёстры Друцкие за личным заказом, так что я решил скоротать время в медитации.