В конце времен - Мансуров Дмитрий Васимович - Страница 47

• Предыдущая
• 47/88
• Следующая

«Четыре черненьких чумазеньких чертенка чертили черными чернилами чертеж!» – припомнил он забавную фразу, быстро запомнившуюся и с тех пор никогда не забывавшуюся.

И всё-таки, несмотря на подобные ухищрения, время на уроках не пролетало так быстро. В письмах же были разговоры по душам о личных проблемах и радостях, без боязни быть непонятым или осмеянным. И когда в один ужасный день он вдруг осознал, что писем больше не будет, мир перестал быть таким светлым, как раньше. Изменилось, конечно, не очень много, но казалось, что старый друг исчез навсегда и никогда уже больше не вернется.

– Да я вот прикинул все плюсы и минусы, – откровенно сказал советник, – мне уже не кажется хорошей идея приехать в столицу с твоим предложением руки и сердца. Что, если царевна просто не захочет с тобой общаться, и царь не примет нас во дворце? Скажем, какое ей теперь дело до мира, в котором люди живут хуже, чем в ее царстве?

– Царь не имеет права нас не принять! – возразил Доминик. – Мы не простые люди со стороны, праздно шатающиеся по миру в поисках лучшей доли.

– Так-то оно так, – согласился советник, – но что ты скажешь по поводу того, что царевна не пыталась поездить по странам и заехать к нам?

Эффект оказался неожиданным.

– Скорее, это я должен был ездить по странам и заглянуть к ней! – воскликнул царевич.

– Одно другому не мешает, – возразил советник, но Доминик его уже не слышал, погрузившись в глубокие раздумья.

– А ведь я прав! – раздумывая, сказал он самому себе вполголоса. – Мне не стоило прекращать общение. Я должен был приехать в двадцать третье царство. Тогда и проблем никаких не было бы.

– Ты был слишком молод! – незамедлительно отреагировал советник. – Царь бы тебе ремня всыпал, не при Змейго Рыныче будет сказано.

– За что? – Доминик понял, что высказал свои мысли вслух и отступать было некуда.

– За то, что ты желаешь жениться до того, как обучишься главным наукам! – назидательным тоном ответил советник. – Царевич в первую очередь должен быть образованным.

Доминик кисло усмехнулся. Учеба и в самом деле была. И была такая, что ему до сих пор в качестве отзвуков прошедших интеллектуальных баталий снились кошмары. Кошмары о том, что он в который раз сдает экзамены по тригонометрии и пытается отыскать решение уравнения с шестью неизвестными, помноженными на синус котангенса и проинтегрированными корнем в минус пятой степени.

Уравнение, в принципе, было абсурдно, но снившийся ему дворцовый учитель математики во сне был еще более вредным, чем при жизни. Озадаченное молчание увидевшего уравнение царевича он комментировал стирающими в порошок пренебрежительными фразами об умственном развитии подрастающего поколения. То ли дело учитель математики в соседнем царстве! Неизменно спокойный и уверенный в себе и остальных человек, практически ни разу в жизни не повышавший голоса на учеников. Он никогда не делал вид, что математика важнее всего на свете, но объяснял материал так, что вопросов ни у одного ученика практически не возникало: все было разложено по полочкам, что называется, от и до.

«Интересно, а какой математик в ее царстве?» – подумал Доминик. Карету качнуло, он очнулся от раздумий и поднял голову.

Советник терпеливо ждал ответа на свою реплику, а Кащей читал приклеенную к стене небольшую берестяную табличку о правилах пользования каретами для важных персон.

«Персоны по степени важности, – тут же придумал он собственную систему градации представителей высшего света. – Нормальные люди – четыре… хм-хм… штуки в карете. Обычный индюк – две штуки в карете. Напыщенный индюк – одна штука в карете, ибо двое просто задохнутся от чванства при виде второго такого же сноба, как и он сам».

– Тогда почему с меня для вступления на трон требуют не знания правил родного языка и три варианта решения математических уравнений, а настоящую невесту? То есть уже законную жену и более-менее подросшего сына? – спросил царевич у советника. – Если бы я сделал так, как хотел, у меня давно было бы и то, и другое!

– Но был бы малость необучен для хорошего правителя.

– Много мне поможет тригонометрия при решении жизненно важных политических задач?

– А как же?! – воскликнул советник. – После тригонометрии ни одна жизненно важная политическая задача не будет выглядеть катастрофической! Так, мелкий пустячок, решаемый за двадцать секунд от нечего делать. Сверкнула далекая молния. Кащей мысленно отсчитывал секунды до того времени, когда грянет гром – так он определял, на каком расстоянии от них находилась гроза. Через двадцать секунд прогрохотал оглушающий гром, но Кащею показалось, что одновременно с ним он услышал отзвуки пронзительного волчьего воя.

– Вы ничего не слышали? – спросил Кащей.

– Гром гремел, – ответил советник.

– Нет, я не об этом…

Сверкнуло, и в этот раз гром грянул чуть ли не у них над головами. Лошади рванули вперед с удвоенной скоростью, извозчик был полностью с ними солидарен. От ускорения не ожидавшего этого советника и царевича на секунду вдавило в кресла. В этот раз по его завершению все еще отчетливо слышался пронзительный волчий вой.

– Уууууууу! – долетело до их ушей и пролетело дальше в неизвестном направлении.

– Этого нам только и не хватало! – перепуганный советник вскочил и прижался к небольшому окошечку, разглядывая кромешную тьму ночного леса.

– Волки! – воскликнул он, когда сверкнула молния.

– Они самые! – подтвердил Кащей. Доминик вежливо толкнул советника:

– Я могу посмотреть?

Советник отодвинулся и мрачно пробормотал:

– Почуяли легкую добычу и решили заморить червячка!

– Жирный червячок получается! – ответил Доминик, поежившись, и поглядел на Кащея. – Мы пропали?

– Фигу им, а не червячков! – отозвался Кащей, приподнимая плащ и отыскивая в нем нужный кармашек. – Помнится, когда-то я обещал вас познакомить с одной забавной штучкой под названием «динамит». Похоже, время знакомства пришло.

Сверкнула молния, и Кащей успел заметить, что волки, мчавшиеся за каретой метрах в двадцати, были намного крупнее обычных.

Приличная стая серых хищников неслась по прямой, но поток волков, выбегавших из леса с двух сторон дороги, был еще больше.

– У меня чувство, что в дремучем лесу проходил съезд «Серых Братьев Жестокого Ордена», и мы попали как раз на время обеденного перерыва в заседаниях, – пошутил он, раскладывая по сиденью связки динамита. – Спичек ни у кого нет? А, стоп, не надо! У меня есть зажигалка!

– Змейго, – укоризненно сказал советник, – мы, конечно, понимаем, что ты был во многих странах и видел немало интересного, но не мог бы ты объяснить малограмотным аборигенам, что означают те слова, которые ты время от времени произносишь? Что такое «зажи…»?

Кащей молча вытянул руку и щелкнул зажигалкой. Двухсантиметровый язычок пламени весело засиял в полной темноте кабины.

– Ну, и как вам она?

– А пальцы не сожжет, когда уменьшится и догорит?

– Она не догорит, просто погаснет! Болотные огоньки видели – это из той же серии.

– Где ты ее взял?

– В кармане.

– А как она там появилась?

– Я ее туда положил.

– А ты где ее взял?

– На этот вопрос я уже ответил! – хитро усмехнулся Кащей.

Хорошо, улыбки никто не увидел: придушили бы. Не насмерть, конечно, но от всей души.

– Змейго, может быть, ты всё-таки расскажешь нам о себе, а? А то нам с каждым разом становится всё любопытнее и любопытнее, – попросил Доминик.

– Прямо здесь и сейчас? – удивился Кащей. – По-моему, время крайне неподходящее!

– А когда еще? – возразил Доминик. – Ты постоянно ускользал от ответа на протяжении всего нашего путешествия – разве не пришло время раскрыть карты?

– Странные вы люди, – Кащей поглядел на советника и царевича. Из-за вспышек молний их было плохо видно в темноте, в основном силуэты, но ощущалось, что они требовательно смотрят на него и желают услышать ответ хоть на одну загадку. Ответ, который придется унести с собой в могилу – если волкам удастся то, что они задумали.

• Предыдущая
• 47/88
• Следующая