Тёмный повелитель (СИ) - Силаева Ольга - Страница 16

… Я глядела на потолок своей спальни в Академии широко распахнутыми глазами, но видела не его. Своды древних арок причудливо изгибались над моей головой, а пальцы ног ощущали шершавые плитки мозаики. Тёмные сидды построили этот храм, и в камнях, пропитанных самим временем, сохранилось дыхание великой мощи. Жаровни горели ярко, и пусть даже наверху ждала зима, а сады на парящих платформах утопали в снегу, здесь не было холодно ни обнажённым плечам, ни босым ступням.

Я ощущала предвкушение всей кожей, на которой больше не было рубашки Рэя. На мне вообще ничего не было.

Как и на других визитёрах, которых я теперь видела как наяву сквозь прорези маски. Мои волосы, уложенные в узел на затылке, тоже были скрыты чёрным шёлком, и я не боялась быть узнанной. Ведь в этом и был смысл мистерии: забыться и забыть об условностях в ночном танце для избранных, о котором никто не заговорит утром.

Хотя сердцем я знала — или Рэй прямо сейчас шептал мне об этом? — что порой одного взгляда на желанную незнакомку в маске хватало, чтобы влюбиться на всю жизнь. И бывали безумцы, которые готовы были на всё, чтобы вновь попасть на чёрный бал и вырвать у своей потерянной нимфы настоящее имя.

— И добром, — прошептал невидимый голос мне в ухо, — это никогда не кончалось.

Почему Рэй рассказывал мне об этом сейчас? Чтобы отвлечь меня от других мыслей?

Что ж, у него начало получиться.

В следующую минуту впереди загремели барабаны, и вслед за другими гостями я вошла туда, где уже начиналось действо.

Огромная пещера, своды которой были усыпаны мерцающими во тьме голубыми прожилками. Энергия, оставшаяся с незапамятных времён. Я перевела взгляд на свою руку — и увидела в ней горящую холодным пламенем голубую свечу.

Мужчины, которых я видела в зале, принадлежали к высшему обществу. Как знать, быть может, среди них был и сам император?

Но я вдруг заметила тёмную фигуру в углу зала. В отличие от остальных гостей, этот мужчина не снял плащ перед входом в зал. Это дозволялось… но почему?

— Если только, — шепнул голос, — он не хотел компании. Быть может, он решил прийти, но участие в такой откровенной мистерии не входило в его планы?

— Но он всё же пришёл, — прошептала я в ответ.

— Хочешь узнать почему?

Я попыталась обернуться, вспомнить, где я нахожусь на самом деле, оказаться в реальном мире, и не смогла. Мой взгляд был прикован к изгибу губ незнакомца, к странной горькой складке. Я не видела его лица, но я вдруг захотела стереть это выражение с его губ и заменить его совсем иным.

Я приблизилась, держа в руках свечу. Пряный дым кружил голову, но я не сбилась с шага.

Когда до него осталось совсем немного, незнакомец шевельнулся, будто собираясь отступить. Но поздно: я вдруг узнала его.

— Ты, — прошептала я.

Я шагнула вперёд. Он медленно оторвался от стены, делая шаг мне навстречу…

…И я, сама не зная, что на меня нашло, первой подалась к нему и поцеловала его.

Это было словно мгновенное помешательство. Голова закружилась так, словно я падала, падала, продолжала падать, а руки, враз подхватившие меня, враз превратили падение в полёт, и я уже не представляла, как я раньше существовала без них. Без этих объятий, без бесстыдной открытости, когда ни плащ, ни маска уже не нужны. Когда остро, бешено, до безумия хочется провести острым ногтем по безупречным загорелым мышцам, пройтись языком по царапинам и слизнуть каплю крови, чувствуя, как туманит голову будоражащий запах.

Словно внезапное цветение зиккуры весной. Словно ливень, тонкое платье, промокшее насквозь и облепившее тело, и взгляд, неверящий, восхищённый, говорящий: «Это правда ты?»

— Ты, — прошептала я между поцелуями. — Что ты здесь делаешь?

Белые зубы прикусили мою губу.

— Хочу забыть.

Голос звучал словно издалека, и я едва его слышала: тело звенело, будто после купания на глубине, и я вся была поглощена ощущениями. Его руки, его волосы, ткань плаща, струящаяся по моим ногам…

Барабаны били всё громче, и стук звучал всё быстрее.

Глядя в прорези маски, я медленно протянула своему знакомому незнакомцу свечу, и он засмеялся. А потом бросил свечу на землю, и вокруг нас вспыхнул круг голубого огня.

— Ты получишь всех мужчин этой ночью, если ты захочешь, — прошептал он, развязывая завязки своего плаща.

— Знаю, — прошептала я в ответ. — Но я желаю начать с одного. С тебя.

Стук барабанов достиг пика. Тёмный плащ упал на землю, и я не помнила, как вновь очутилась в объятьях того, которому отдала свечу. Пряный дым щекотал ноздри, капли пота блестели на коже, и я окончательно потеряла себя среди жадных укусов и поцелуев, наполненная древней тьмой и ощущением необыкновенной свободы.

Фаэль Рише больше не было. Была лишь незнакомка в маске.

…Я почувствовала, как мои собственные пальцы, горячие, одурманенные страстью, начинают расстёгивать рубашку, и отстранённо успела удивиться: откуда на мне рубашка Рэя, если я давным-давно сбросила всю одежду?

В следующий момент поверх моей ладони твёрдо легла рука Рэя, и я вздрогнула, окончательно просыпаясь.

Я снова была в своей комнате в Академии. И на моих плечах не было следов укусов и поцелуев. Вообще ничего.

Рэй гибким движением поднялся и подошёл к окну. Рама распахнулась, и пару мгновений спустя я ощутила, как пряный дым амальвё начинает улетучиваться.

— Что… это было? — с трудом вымолвила я.

— Небольшое показательное выступление из жизни правящих, чтобы тебя отвлечь. — Рэй вернулся и присел на кровать. — Я мог бы рассказать тебе о разговорах, которые там ведутся, о тайном языке флирта, о том, какими изощрёнными становятся развлечения… но оставлю это твоему воображению.

Я поморщилась, поднося руку к виску. Немного болела голова.

— Я представляла тебя, — промолвила я.

— Я не удивлён.

— Это было нечестно. — Я подняла взгляд на него. — Использовать физическую близость и свою… привлекательность, чтобы я перестала тебя отталкивать.

— А ты перестала?

Я промолчала. Рэй кивнул:

— Но помогло. Скажешь, нет?

…Своды пещеры, обнажённая кожа, горячие бёдра, локти, откровенный взгляд в прорезях маски…

— Держу пари, у высших есть и другие тайные традиции, — произнесла я задумчиво.

— О да, — Рэй улыбнулся знакомой насмешливой улыбкой. — Но именно эта традиция может принести тебе наибольшую пользу. Представляешь, сколько всего можно узнать на подобных сборищах, если достать приглашение?

— Фи. — Я плотнее закуталась в его рубашку. — Я блюду свою невинность. А вы, лорд Рэй, предлагаете мне совершенно невозможные вещи!

Мы посмотрели друг на друга и засмеялись.

На мгновение я воспряла духом. Рэй был прав: жизнь отнюдь не была кончена, и впереди меня ждало много неизведанного. Тайны правящих домов, новые расследования, попытки найти своё место в Академии…

Но миссия, которую я должна была выполнить, позорно провалилась. Я не смогла найти отца, не смогла поговорить с ним лицом к лицу. Он был мёртв, и рядом с этим знанием меркло всё остальное, кроме лица его убийцы.

Ни Рэй, ни я не хотели, чтобы всё случилось вот так. Но прошлого не перепишешь.

По выражению глаз Рэя я поняла, что он вспомнил о том же, о чём и я.

— Ты любишь откровенность, — негромко произнёс он. — Я ценю это и, пожалуй, тоже побуду с тобой совершенно откровенным.

Я едва заметно кивнула.

— Я упустил Маркуса Рише. Я проиграл. Я потерял тайну, за которой гонялся пять лет, и месть… месть мне не удалась. Смерть Маркуса не принесла мне удовлетворения.

Рэй с сожалением смотрел на меня.

— Игра закончена, — повторил он. — А это значит, что закончились мы. Я ценю тебя как подающего надежды стажёра, разумеется. Я помню о твоей жертве и о твоей татуировке. Но Маркуса больше нет, и прежняя нужда в тебе отпала. Мы ещё будем вместе искать его наследие, я продолжу тебя обучать, но если ты ждёшь прежних масок и задушевных признаний, их не будет.