Невеста-самозванка (СИ) - Флат Екатерина - Страница 2

И он тут же радостно выдал:

— Болота!

— Что? — оторопел Эйтон.

— Связь ведет на болота! — весьма довольный собой пояснил дух. Но видя непонимание, уже спокойнее уточнил: — Ну на Давадские болота, господин. Что близ Виндера. Ну той небольшой деревушки, что приходиться проезжать по пути к Сандару…

— Алистер, я знаю, что это за болота, — перебил Эйтон. — Но там же точно никто не живет!

— Ну почему же никто? — тот нервно сглотнул. — Там живет…она… Та самая болотная ведьма.

— Разве она еще жива?

Вместо ответа Алистер опять проявил книгу судеб и спешно ее пролистал.

— Кхм…нет, Ваша Светлость. Сказано о ее смерти. Причем буквально пару недель назад… Но факт остается фактом! Ваша магическая связь с невестой-самозванкой ведет именно на Давадские болота!

Понятнее от этого не стало. Впрочем, во всем можно разобраться уже на месте. И, главное, решить проблему! Пока это внезапное недоразумение не разрушило все то, что ему пришлось выстраивать годами!

— Так что скажете, господин?

— Скажу, что едем на болота, — Эйтон мрачно улыбнулся. — Знаешь, мне уже даже любопытно, кто посмел все это устроить.

Но кем бы ни была эта злоумышленница, лучше ей запастись оправданиями.

И крайне-крайне весомыми.

Двумя неделями ранее

Анна

— Тебе просто необходимо завести себе мужика!

Нет, ну ведь так чудесно беседовали, в такой чудесной кофейне, с такими чудесными миниатюрными елочками на каждом столе, да даже на моем капучино узор в виде елочной игрушки! Ну или просто у меня богатое воображение… В любом случае, зачем портить настроение и опять поднимать набившую оскомину тему?

С самым невозмутимым видом я все же ответила вполне себе честное:

— Вообще-то я и планировала как раз на днях завести, но не мужчину, а кота…

Но Полина тут же перебила так сердито, что ее идеальной формы брови сразу застремились друг к другу.

— Кота?! Анна, котов заводят или неудачницы, или старые девы!

— Или те, кто просто любят котов?

Но, боюсь, мачеха меня даже не услышала. Все с тем же сердитым видом схватила маленькую ложечку и яростно размешала ею так и не добавленный в крепкий кофе сахар. Сахар-то она давно не ела, а вот привычка осталась. Как Полина сама по этому поводу говорила: «Даже у самых идеальных леди должен быть хоть какой-то мизерный недостаток».

На мгновение прикрыв глаза и, вероятно, посчитав в мыслях до десяти (причем, как вариант, этих самых мужиков), она продолжила уже ласково:

— Аня, дорогая, я ведь совершенно серьезно. Пойми, я не всегда буду рядом. Мало ли что в жизни случиться…

Но не успела я возразить, что жить ей еще долго и счастливо, как Полина продолжила:

— Ведь вдруг я перееду жить куда-нибудь на Бали, а ты, упрямая и вредная, вот прямо вся в своего отца, со мной поехать не захочешь. И останешься ты тут одна-одинешенька! Ты и так-то со своим университетом дурацким жизни не видишь. А если еще и без меня будешь, то просто катастрофа! Как я могу быть где-то счастлива, зная, что моя маленькая девочка одинокая и беспризорная? Нет-нет, я должна быть уверена, что кто-то сильный, надежный и непременно состоятельный о тебе заботится!

— Но ведь я достаточно взрослая, чтобы о себе позаботиться самостоятельно, — терпеливо пояснила я, попутно всячески подмигивая проходящему мимо официанту, чтобы подошел к нам и тем самым сбил с мысли мою чересчур заботливую мачеху.

— Да как ты о себе заботишься?! Взгляни на себя, Анна! Мало того, что уже круги под глазами от твоей дурацкой учебы, так еще и одета кошмарно! Что это за растянутый свитер цвета засохшей колбасы, да еще и с оленями? А джинсы? Да ты в них еще в прошлом году ходила! А сапоги? А пуховик?

— Ну отличные же сапоги, — с самым невозмутимым видом парировала я, — из кожи натурального дерматина, и отлично сочетаются с пуховиком на меху молодого синтепона, — но все же не стала больше ерничать, взяла обиженно сопящую мачеху за руку: — Полина, я понимаю, ты желаешь мне только добра, и я искренне за это благодарна, но пойми, у меня и вправду все отлично. Когда-нибудь ты обязательно будешь мной гордиться.

— Я и так тобой горжусь, — она печально улыбнулась. — И меня ужасно удручает, что ты оставляешь жизнь на потом. Ты такая юная, такая прехорошенькая…но не в этом ужасном свитере, конечно… Нужно сейчас жить, Аня! А не ждать, что вот будет то-то или то-то, и тогда я стану счастливой. Пожалуйста, пообещай мне, что обязательно о моих словах подумаешь.

— Про мужика или про свитер?

— Нет, ну какая же ты неисправимая! — Полина даже руками всплеснула. — Да пойми ты, есть такая простая истина: человеку нужен человек. Ты просто обязана завести себе, как минимум, прекрасного принца.

— Давай все же что-нибудь помельче, а? — засмеялась я. — Какой-нибудь граф, ну или там виконт — сойдет? Вот если встретится такой на пути, клятвенно тебе обещаю, что тут же вцеплюсь в него руками и ногами и никуда не отпущу.

— Главное, чтобы он сам не сбежал от тебя с твоей вредностью. И твоего свитера с оленями.

Но все же на этой трагической ноте Полина столь душещипательную тему закрыла. Только, увы, не из милосердия. А банально потому, что официант, которому я уже устала моргать, все-таки подошел к нам. Наверняка он уже опасливо хотел предложить мне лекарство от нервного тика, но я попросила счет. На что получила лютый взгляд от Полины.

— Раз уж ты по-прежнему упорно не хочешь брать у меня деньги, что весьма глупо с твоей стороны, — недовольно пробурчала она, едва официант отошел, — то дай хотя бы счет оплачу. И вообще, Аня, помяни мое слово, быть якобы сильной и независимой, конечно, замечательно, но все же бывают порой такие ситуации в жизни, когда придется побыть и слабой, и зависимой.

— Я просто постараюсь подобных ситуации избегать, — я мило улыбнулась ей в ответ.

Но Полина со вздохом покачала головой.

— Ой, не зарекайся, Аня, не зарекайся…

На улице мела пурга. И ладно бы пушистые хлопья снега кружились себе в медленной завораживающей идиллии, но нет, ветер будто бы считал принципиально важным швырять их прямо в лицо, да еще и щедрыми горстями.

Подняв повыше ворот пуховика и в который раз себе пообещав, что обязательно куплю и шапку потеплее, я поспешила к пешеходному переходу. Зеленый сигнал еще не мигал истерично, пешеходы не ускоряли шаг, ну или просто не всем было под силу бодаться с этим снежным ветром, вот и торопились, как могли.

Но кое-кто не торопился.

Прямо посреди пешеходного перехода сидел кот. Черный кот посреди белой метели. Сама преисполненная невозмутимость посреди бренной суеты.

Люди, как сговорившись, обходили его, словно не замечая. Но ведь скоро загорится красный, а это хвостатое недоразумение, похоже, даже не думает двигаться с места!

И в один миг я поняла, что это судьба.

Я только говорила про кота и вот, пожалуйста, кот! Полина бы, конечно, сказала, что идиот, но я предпочту его считать бунтарем. Мол, чхать я хотел на ваши правила дорожного движения. Так что втихаря притащу его к себе в общагу, назову Принцем и будем мы жить долго и счастливо.

И чтобы это «жили долго и счастливо» не превратилось в «умерли в один день», я кинулась бегом по переходу, чтобы успеть сцапать еще не подозревающем о своем счастье кота по имени Принц.

Добежала.

Сцапала.

И тут же провалилась сквозь асфальт.

При всем моем уважении к дорожным работникам, но разве посреди пешеходного перехода должна быть черная дыра чуть ли не космических масштабов?!

А ведь я все падаю и падаю в кромешной тьме… По-прежнему в охапку с котом.

— Или нас с тобой все-таки сбила машина, — в нарастающей панике пробормотала я, прижимая к себе пушистого виновника внезапного катаклизма. — Или я отравилась кофе и сошла с ума.