Апрель для Октября (СИ) - Деева Лина - Страница 5

— Чистую одежду, немедленно, — приказал он. — И заживляющую мазь от маркиза Лерайе.

Дух почтительно поклонился и исчез, чтобы спустя несколько минут вновь возникнуть со всем заказанным.

— Хорошо, ступай, — отмахнулся от него Дин и принялся стягивать безнадёжно испорченный сюртук.

Густая жёлтая мазь отвратительно пахла, однако мгновенно купировала боль и снимала красноту. Использовав её всю и переодевшись в чистое, Дин сразу почувствовал себя гораздо лучше. Даже стал чуть меньше злиться на глупого ангела. Сотворив знак уничтожения, дематериализовал грязные вещи и пустую банку из-под мази, придирчиво принюхался — ну, уже не выгребная яма, а так, лёгкое амбре. Наверняка выветрится, пока он ждёт девчонку.

Разумеется, в последнем не было ни малейшей необходимости — Дину просто хотелось полюбоваться, как та будет краснеть и оправдываться за свой вопиющий идиотизм.

И ещё, самую малость, убедиться, что с ней точно всё в порядке.

Ждать пришлось долго. Солнце давно зашло, и температура, как это обычно бывает в пустыне осенью, сразу же упала на добрый десяток градусов. Круглолицая Луна равнодушно смотрела с небес, и от неё по реке бежала длинная серебряная дорожка. Которая вдруг стала наливаться собственным светом, будто из-под воды всходило второе светило, но теплее и ярче. «Наконец-то», — подумал Дин, поднимаясь с толстого корня старой смоковницы. Ещё немного — и речные воды услужливо расступились, выпуская из своего чрева лучезарного ангела. Которая на мгновение замерла в воздухе, подобная сошедшей на землю звезде, потом взмахнула крыльями и грациозно перелетела на берег.

— Не так ярко, — поморщился Дин. Сияние божественной Славы неприятно резало глаза.

— Это ты? — поразилась ангел и торопливо приглушила свет. — Прости, я тебя сразу не заметила.

Тут она огляделся по сторонам и изумилась ещё больше:

— А мы где?

Дин не ответил — сама может разобраться, — придирчиво рассматривая исцелённую девчонку.

Адский пёс порядочно изодрал её платье, однако видимая сквозь прорехи молочная кожа была чистой — ни рубцов, ни шрамов. Пятен на одежде тоже не было — река сделала для посланницы Бога всё, что могла.

— Иордан, — наконец выдохнула озирающаяся ангел. — Но как же так, а где же собака… — Она вздрогнула и посмотрела Дину прямо в лицо. — Это ты, да? Ты прогнал того пса и принёс меня сюда, чтобы река залечила раны?

Дин пожал плечами, не видя смысла подтверждать очевидное. Хотел только поправить, что не прогнал, а убил, но не успел.

— Спасибо! — переполненная благодарностью девчонка порывисто шагнула к нему, обняла и, смутившись, почти сразу разжал руки. Отступила — а Дин так и остался стоять каменным истуканом, захваченный некстати разбуженным воспоминанием.

— Дин, это мне? Какая красота! Спасибо-спасибо-спасибо!

— Хина, осторожнее, ты меня свалишь!

Весёлый смех.

Обвивающие шею тонкие руки.

Давнее, неповторимое счастье юного, только-только произнесённого мира.

Павшее под мечом мессира Велиала.

Дин почувствовал, как у него немеют скулы. Проклятая память. Отчего она не сгорела в огне Геены вместе с белыми перьями?

— Эй, что с тобой?

Встревоженный голос ангела перекрыл рокот прошлого, и Дин вышел из ступора.

— Ничего, — сердито буркнул он и, непонятно на кого злясь, прикрикнул: — Прикройся!

Ангел, только сейчас обратившая внимание на порванное платье, ойкнула и поспешно перекинула на грудь густые пряди. А Дин продолжал:

— Зачем тебе вообще понадобилось вмешиваться в охоту? Ты хоть знаешь, за что этого грешника назначили добычей? Он вор и убийца — ради жалких ста долларов застрелил старуху-ростовщицу и её беременную дочь.

— Я знаю, — девчонка изучал носки своих туфелек с таким усердием, будто хотела обнаружить там новое Откровение. — Только понимаешь, я должна была дать ему возможность раскаяться.

— О да, — Дин демонстративно закатил глаза. — Как я мог забыть вашу любимую притчу о блудном сыне? «Не согрешишь — не покаешься, не покаешься — в Рай не попадёшь». И плевать на жертв: лес рубят — щепки летят.

Ангел отрицательно мотнула головой и подняла на него прозрачный взгляд:

— «Мне отмщение, и аз воздам». А милосердие должно быть для всех.

Опять это её милосердие!

— Ты, безголовая идиотка, — Дин навис над девчонкой грозовой тучей, благо при их разнице в росте это было несложно. — Ты отдаёшь себе отчёт, что чуть не погибла из-за привычки перекладывать ответственность на Бога?

— Но не погибла же, — робко улыбнулась ангел. — В милости Своей Отец не оставляет никого — не оставил и меня.

От гнева у Дина перехватило дыхание. Значит, эту дуру спас Бог? Его, Дина, руками? Да как она смеет?!

— Не сердись, пожалуйста, — попросила девчонка, легко угадав причину ярости. — Я не хотела сказать, что ты стал Его марионеткой. Просто Он создал шанс — нам обоим. Тебе — спасти меня, мне — быть спасённой. Ты мог отказаться, и я всем существом благодарна за то, что этого не сделал. И за то, что принёс меня сюда и отдал реке — насколько я знаю, её воды болезненны для обитателей Ада.

И тогда на Дина вдруг снизошло странное спокойствие. Как область прояснения в центре могучего урагана.

— Весьма болезненны, — ровно подтвердил он. — И раз уж ты говоришь о благодарности, не хочешь ли отблагодарить меня не только словами?

Не ожидавшая такого ангел растерянно заморгала:

— Не только словами? Это как?

— Например, вот так.

И не давая девчонке опомниться, Дин властно притянул её к себе и прижался губами к удивлённо приоткрытым губам.

Нежность лепестков ландыша. Сладость родниковой воды, что проходит сквозь толщу земли и выбивается на поверхность в тенистой лесной чаще. Запах весенней утренней свежести.

И неожиданно тяжёлая пощёчина.

— Не делай так больше.

Девчонка — Эйприл, ведь тех, кого целуешь, надо звать по имени — стояла в двух шагах от Дина. Напряжённая, до побелевших костяшек сжимающая кулаки, ждущая подвоха. Доверчивый генерал прошедшей войны.

«Иначе что?» — хотел съязвить Дин, но во рту было слишком горько и слишком солоно. Поэтому он всего лишь равнодушно бросил:

— Как скажешь, — и исчез в адском портале.

На этот раз без спецэффектов.

Как обычно, Лион заявился в замок без приглашения и в отсутствие хозяина.

— Слышал новость? Кто-то порешил охотничьего пса старины Паха.

Прекрасное начало разговора. Дин стянул перчатки для верховой езды и недовольно покосился на приятеля, вольготно развалившегося в кресле у камина.

— И что?

Лион сделал неопределённый жест:

— Ну, старик рвёт и мечет. Рядом с трупом вроде бы угадывался ангельский след, так что он грозится выкатить Раю претензию.

— Устроить скандал межмирового масштаба из-за неявного следа и дохлой шавки? Мессир Люцифер будет в экстазе.

— Ты же знаешь, — серый взгляд Лиона был простодушен до оскомины, — для Паха его собаки дороже, чем для некоторых собственные отпрыски.

— Если ты намекаешь на ту идиотку, которая продала душу ради мести бывшему бойфренду, то напрасно, — парировал Дин. — Я работу с личной жизнью не смешиваю, пора бы запомнить.

— Я помню, — с подчёркнуто серьёзным видом кивнул приятель. — И мне жаль, что ты принял мою невинную фразу за намёк.

Дин недоверчиво хмыкнул и, переводя разговор, спросил:

— Будешь ужинать?

Вопрос был данью вежливости, что Лион прекрасно понимал.

— Конечно! — радостно просиял он. — Твой повар слишком хорош, чтобы у меня достало воли отказаться.

За столом незваный сотрапезник громко болтал, много шутил, однако вопреки собственному заявлению к еде и питью почти не притрагивался. То ли брал пример с хозяина, то ли держал в уме какую-то свою цель. Неспроста же он явился с новостью об убитой собаке, верно?