Я – Орк. Том 6 (СИ) - Лисицин Евгений - Страница 30

— Жаль, не додумался до этого раньше, возможно, был бы более подготовленным к текущим событиям.

— Думаешь, переданные нами знания хуже, чем те, которым бы тебя научили в вашей академии? — приподняла бровь Фокалорс, и в ее голос все же проскользнула настоящая обида.

— Разумеется, нет. Ваши с Барбатосом знания бесценны, без них я давно был бы мертв. — Никогда не любил неблагодарных людей. — Кстати говоря…

Меня прервали, причем довольно грубо. За моей спиной послышались громкие шаги, металл оглушительно клацал по каменной кладке. Наконец передо мной появился раскрасневшийся и потерявший самообладание Максимилиан. Парадному камзолу инквизитор предпочел свой доспех, причем светящийся от влитой в него энергии.

Ни слова не говоря, он попытался влепить мне пощечину латной перчаткой. Я перехватил его руку в нескольких сантиметрах от лица и поморщился от болезненной вспышки, его броня обжигала, несмотря на мою антимагию!

— Рорк Чернышев, ты трус и подлец! — Лицо эльфа исказилось ненавистью. — Я вызываю тебя на смертельную дуэль! Здесь и сейчас!

Никогда еще желание разбить себе голову кулаком не было столь сильным. Чего только не отмачивали мои девушки (в основном Мина), но Максимилиан превзошел их всех! И кто⁈ Мистер хладнокровие и глас разума! Самый адекватный инквизитор! Но теперь в его глазах не было и капли здравого смысла.

— И какова причина? — Я не сдвинулся с места. Более того, заложил ногу за ногу, всем видом показывая, что не собираюсь вставать.

— Защита чести дамы! — Казалось, у него сейчас пойдет пар из ушей, вон как раскраснелся. — Ты изнасиловал ее и принудил выйти за тебя замуж!

Я сразу понял несколько вещей — Максимилиан безнадежно влюблен в Эмбер и исполнял любой ее каприз и служил надежным тылом. И это главная причина, почему он не интересовал ее как мужчина. Драконица желала, чтобы ее укротили, а не защищали. Иначе она бы не позволила изгнать его в Россию, дикий край с водкой и медведями. У этой парочки определенно имелось общее прошлое, но затем их пути разошлись, чего он так и не понял или не смирился.

Вероятно, Эмбер случайно обронила в беседе с Максимилианом, что собирается выйти за меня замуж. Эльф с разбитым сердцем не смог поверить, что все происходит добровольно и он проиграл. Еще и мне, орочьему дикарю!

Не дождавшись от меня ответа, ослепленный ревностью эльф потянулся к мечу. Почти сразу на его плечо опустилась крепкая мужская рука, полковник Макаров не дал ему вытащить оружие.

— Господин инквизитор, вы находитесь в императорской ложе! Вот-вот начнется церемония! Вспомните, наконец, о манерах и ведите себя соответствующе, иначе мне как потомственному дворянину придется вывести вас вон!

— Попробуйте, и я арестую вас! Вы находитесь на чужой земле! — Сбросив с себя руку, Максимилиан придвинулся ко мне, больше не пытаясь трогать меч. — Вызов брошен, ответь же на него, коль не трус!

— Меня во многом можно обвинить, но никак не в трусости. Будь я трусом, принял бы твой вызов и отрубил дурную башку еще до начала церемонии, чтобы ты не распространял гнусную ложь. Но я поступлю как твой друг. — Я резко встал и, усилив тело собственной энергией, влепил ему ответную пощечину. — Живи… дурак. В следующий раз проверяй слухи, а не бездумно слушай их. Вызов не принят за отсутствием оснований.

— Хочешь сказать, ты не склонял ее к постели? — Эльф будто даже не заметил моего удара, хотя на его лице быстро расцветал синяк.

— Максимилиан, очнись и посмотри вокруг! Зачем мне кто-то еще⁈ — Я картинно показал на своих улыбающихся девушек. — Она сама попросила и я не смог отказать…

— Хочешь сказать, она шлюха⁈ — закричал он еще громче прежнего, притягивая к себе внимание всех собравшихся на ложе.

— Это твои слова, не мои. — Сдерживаться становилось все сложнее. Сейчас он скажет что-то непоправимое, и по нынешним обычаям мне не останется ничего, кроме как скинуть его со скалы. — Прошу, одумайся.

— Дерись со мной, здесь и сейчас! На мечах, как и подобает настоящему воину! И никакой магии! — Со второго раза ему удалось вытащить свое оружие, заостренный кончик уперся в мою грудь. Оставалось молиться, чтобы чудесный костюм выдержал, иначе я его точно убью. — Я не спрашиваю!

Мне повезло, госпожа удача в последнее время всячески выражала свою благосклонность. На плечо эльфа вновь опустилась тяжелая рука, но теперь она была изящной и принадлежала ослепительно красивой девушке. Удивительно, как сильно могут изменить воистину королевское платье, профессиональные макияж и золотые украшения со сверкающими бриллиантами.

Гневно обернувшись, Максимилиан мгновенно замолчал и даже немного втянул голову в плечи, встретившись со взглядом разгневанной Эмбер. Неизвестный портной крайне предусмотрительно сделал у ее платья открытую спину, чтобы ничего не мешало медленно раскрывающимся огненным крыльям.

— Я прекрасно могу постоять за себя сама. Как… как ты вообще мог подумать, что я бы отдалась кому-то по принуждению⁈ Или что меня можно заставить выйти замуж против воли? Это неслыханное оскорбление! Что ты скажешь в свое оправдание⁈

Драконица и впрямь пребывала в ярости, эмоции прорывались через постоянно удерживаемый ею ментальный барьер. От жестокой смерти Максимилиана отделяла тончайшая ниточка, как у пуговицы, которая пыталась сдержать рвущуюся под натиском объемной груди блузку.

— Я… я хотел… — Весь боевой порыв инквизитора испарился, но задор остался. Он весь вытянулся и посмотрел в глаза Эмбер, до крови прикусив губу. — Я хотел защитить тебя! Ты… ты же…

— Мы уже давно не дети, Максимилиан, прекрати наконец жить прошлым, — холодно ответила ему драконица. — Сейчас тебе стоит уйти, как следует отдохнуть и все обдумать. Я отстраняю тебя от командования инквизицией, покуда ты не научишься сдержанности.

Я только сейчас заметил толстую цепь, что скрывалась под доспехом. Его, оказывается, повысили! И… снова понизили. Карьерный взлет эльфа продлился примерно сутки.

— Как пожелаешь… — ответил он с таким отчаянием, что мне его даже стало жаль.

У Мины вон вообще подозрительно заблестели глаза. Взглядом спросив у меня разрешения, она пошла за инквизитором. Эмбер же медленно обвела всех собравшихся в императорской ложе гостей и сдержанно поклонилась.

— Приношу свои извинения за неприятный инцидент. Мы с Максимилианом дружили в детстве, и иногда он позволяет себе забываться. Я надеялась, что долгое отсутствие и смена обстановки заставят его повзрослеть и измениться, но все стало еще хуже. Располагайтесь поудобнее, скоро начнем.

— Похоже, она его и изгнала, — шепнула мне Фокалорс, и я был с ней полностью согласен. — Неразделенная любовь… одно из самых больших несчастий в мире.

— Тебе повезло, что у вас с Барбатосом такой счастливый брак, — не удержался я от подкола. — Кстати, он не планирует нас посетить?

— Разумеется, нет, — улыбнулась блондинка. — Он пользуется возможностью и опустошает твои запасы вина и пива. Ну и кто-то же должен присматривать за порталом. Кстати…

Я так и не узнал, что хотела сказать демонесса. Все огни одновременно погасли, погружая Ватикан в темноту. Зато зажглись установленные между выстроившимися в квадраты легионами жаровни. Пленным солдатам вернули их красивую броню (но не оружие), и огненные всполохи красиво играли на начищенных доспехах.

— Четыре полных легиона и один остаточный, очень недурно, — пробормотал Макаров. — Как раз для моих ребят.

Преображенский полк тоже участвовал в церемонии, гвардейцы в парадной форме выстроились перед римлянами длинной шеренгой. Монотонную черную линию разбавляли мои демонические рыцари во главе с Кристианой. Орки, дриады и ватиканские солдаты наблюдали с другой стороны прямо со стены, смешавшись с обычными горожанами.

Не считая римлян, единственным ярким пятном оставалась Эмбер. Драконица никуда не убирала объятые огнем крылья, медленно прохаживаясь по краю башни. Постепенно к ней устремлялось все больше взглядов, покуда она не завладела всеобщим вниманием. Она подняла над головой пылающий меч и ни слова не говоря шагнула со стены. Короткий полет закончился у самой земли, где она резко взлетела вверх, подбросив себя мощным порывом ветра. Размах распахнутых огненных крыльев вырос до нескольких метров в каждую сторону, ручейки пламени стекали по ее платью, открывая все больше обнаженной кожи.