Разыскивается живым или мертвым. Том 2 (СИ) - Борчанинов Геннадий - Страница 8

Я мог бы, конечно, пойти на риск и в мгновение ока перестрелять их всех, благо, стояли они достаточно близко друг к другу, да и умелыми стрелками не выглядели, и меня даже в убийстве никто бы не обвинил. Потому что никто бы не узнал о произошедшем в пустыне, да и на китайцев здесь всем, в общем-то, плевать. Но решать вопросы исключительно насилием это плохой путь, рано или поздно насилие в итоге порешает тебя самого.

Так что я решил начать с переговоров. Может, получится их уговорить. А если они сами вдруг полезут в драку… Ну, будем считать, что я сделал всё возможное, чтобы этой самой драки избежать.

— Найдётся у вас немного воды? По этой пустыне просто невозможно ехать! Моим лошадям надо напиться! — сказал я.

У них наверняка где-то вырыт колодец. Или неподалёку должен быть источник воды. Их слишком много, к тому же у них есть собственные лошади, так никаких бурдюков не напасёшься. Без воды, как говорится, ни туды и ни сюды.

— Пашоль вон, лаовай! Наш вода не твой вода! — крикнул мне китаец.

Белые переселенцы китайцев не любят. И можно было понять, почему. Китайцы, в свою очередь, не любили белых. Да и негров с индейцами тоже. Тут, на самом деле, никто друг друга не любит. И дело даже не в том, что на дворе девятнадцатый век, когда можно вполне официально толкать в науку безумные расистские теории, в двадцать первом веке ситуация ничуть не лучше, все точно так же друг друга ненавидят, несмотря на все квоты, ухищрения и репрезентацию меньшинств.

Я снова поёрзал в седле, подобрал поводья покороче. Всё вело к тому, что мне снова придётся лить чужую кровь, рискуя пролить свою, а после ранения я стал как-то осторожнее относиться к такому риску. Шесть на одного — не лучший расклад. Даже если это косоглазые китайские работяги. Тем более, итальянцев они уже сумели прогнать, а значит, не так просты, как кажутся.

— Я отстал от геологической партии! — соврал я. — Вы не видели тут геологов? Доктор Лестер Раттингтон у нас главный!

Взгляды некоторых китайцев сменились с враждебных на чуть менее враждебные, заинтересованные, один из них тихонько перевёл мою реплику своим товарищам. Самой большой проблемой в общении с китайцами был и остаётся языковой барьер. Не любят они учить чужие языки.

А вот геологи для золотоискателей, которыми, без сомнения, и были эти китайцы, просто лучшие друзья, которые могут подсказать массу полезного и интересного. Например, дать наводку на новые месторождения. И плевать, что я ничего не смыслю в геологии, главное, что китайцы заинтересовались.

— Геологов тут не видели, нет, — произнёс один из китайцев, опуская заступ.

— Золото ищете? — спросил другой китаец.

Я замялся на мгновение.

— Уже нашли, — протянул я после короткой паузы.

Китайцы переглянулись, перекинулись несколькими словами на родном языке, их лица просветлели. От прежней суровой враждебности не осталось и следа.

— Воды вам надо? Сейчас принесём, — сказал мне китаец, тут же отправляя за водой одного из своих товарищей.

Я благодарно кивнул, вытер пот носовым платком, потрепал Ниггера по шее. Бродяга, виляя хвостом, подбежал и обнюхал нескольких китайцев по очереди, хотя я на его месте держался бы от них подальше. Сожрут и не подавятся.

Вскоре из лагеря старателей вернулся пожилой китаец с деревянным ведром в руках. В ведре плескалась красноватая мутная водица. Похоже, у них тут всё-таки вырыт колодец.

Пришлось выскользнуть из седла и принять у него ведро. В этот момент я был максимально беззащитен, и если бы китайцы затеяли какую-нибудь пакость, то у них были все шансы, но они просто ждали, пока я напою лошадей.

Ведро было грязным, с засохшей глиной на краях и днище, и я отколупал немного, разминая комочек грязи в пальцах и рассматривая его с умным видом.

— Нет, определённо… — пробормотал я. — Содержание фосфатсульфатов паршивенькое… Глутамат натрия…

Китайцы напряжённо вслушивались в каждое слово.

— Дайте-ка угадаю… Вы пытаетесь здесь золото копать? — спросил я, щелчком отшвыривая этот комочек в сторону и отряхивая грязные руки.

— Копать, — хмуро подтвердил китаец, который забрал обратно своё ведро.

Я усмехнулся.

— Могу только пожелать удачи, — посмеиваясь, сказал я. — Много вы тут не накопаете.

Старатели снова начали хмуро переглядываться. Похоже, они тут и впрямь накопали не слишком много. А даже если и накопали, то это понятие относительное.

Я демонстративно начал поправлять уздечку и подпруги, словно готовился уезжать, оглянулся, ещё раз оглядел лагерь старателей критическим взором, разочарованно покачал головой.

— Эй, мистер! А гыде другой золото? — спросил какой-то молодой китаец.

На него с резкой отповедью накинулся старший, но большинство, затаив дыхание, ожидало моего ответа. Я буквально кожей почувствовал повисшую в воздухе нервозность. Похоже, дела у них тут шли не очень.

— Это, кхм… Конфиденциальная информация, — протянул я, забираясь на Ниггера. — Но я готов вам её продать. Мне всё равно, кто будет копать там золото. Может быть, успеете разбогатеть до того, как доктор Раттингтон вернётся в Бостон и представит свой доклад в университете.

Китайцы засовещались, мнения разделились, совещание постепенно перерастало в жаркий спор. Я всё равно не понимал ни слова, поэтому просто ждал, обмахиваясь шляпой и разглядывая китайских работяг. Здесь, на западных территориях, частенько можно было их встретить, и чем дальше на запад, тем больше их было в городах, на шахтах и стройках. Мужчины, в основном, женщин почти не было, а если и были, то не здесь.

Все они бежали от голода и бедности в перенаселённых и нищих районах Китая, целыми отрядами, да так, что правительству Штатов приходилось ограничивать их въезд.

— Сыколька ты хочешь, геолог? — спросил вдруг меня старший китаец.

Я просто пожал плечами в ответ.

— Сто долларов будет достаточно. Можно золотым песком, — сказал я, заломив довольно большую цену.

Продавать воздух мне несколько претило, обман всё равно раскроется, но это лучше, чем драться с ними. К тому же я придумал, как подсластить пилюлю. Рассказать ещё и про Клондайк. Тамошняя золотая лихорадка ещё не началась.

— Далеко это место? — спросил ещё один китаец.

— Не особо, — сказал я.

Старший из китайцев сам сходил за весами и золотом. В сам лагерь меня так и не пустили, но я и не рвался туда. Он отмерил пять унций золотого песка и аккуратно ссыпал весь песок в мешочек. Золото поблескивало в солнечных лучах, приковывая к себе жадные взгляды каждого из них.

— Ну и гыде? — спросил китаец, подкидывая на руке мешочек с песком.

— Тридцать миль к юго-востоку отсюда. Место приметное, там два высохших ручья и большая красная скала, — солгал я.

— Так не пайдёт, — покачал головой китаец. — Поедешь с нами. Покажешь. Получишь золото.

Стоило это предвидеть. Похоже, я всё испортил, просто так назвав место. Надо было догадаться, что золото мне просто так не отдадут.

— Если вас надо проводить, это будет оплачиваться отдельно. Ещё столько же, — не моргнув глазом, произнёс я.

На это у меня откровенно не было времени. Я и так задержался в Аризоне, хотя на всех парах должен мчаться к северу.

— Нет. Ты нас параводишь, геолог. Беспылатно, — заявил китаец, хватаясь за пушку, которая блеснула в его руке почти так же, как золото.

Ну что ж, Джеки Чан, ты сделал большую ошибку. Видит Бог, я этого не хотел.

Вновь, вновь золото манит нас, или как там пелось в старом фильме. Один человек не захотел расставаться с золотом, другой не захотел оставаться в дураках, и вот, старому грифу-стервятнику снова будет чем поживиться.

Громыхнул выстрел, пуля китайца просвистела прямо над головой Ниггера, но я уже выскользнул из седла набок, на землю, выхватывая оба своих кольта и начиная палить.

Взвёл курок, потянул за спуск. Именно потянул, аккуратно и нежно, как верного друга, как робкую барышню в танце. Если давить изо всех сил или резко нажимать в панике, как это часто бывает у неопытных стрелков, ствол клюнет вниз или уйдёт в сторону. И именно поэтому я не боялся этих золотоискателей. Ни один из них опытным стрелком, в отличие от бандитов Мартинеса, не выглядел. Оружие они носили скорее для самоуспокоения, предпочитая не жечь патроны попусту.