Отец моей подруги - Вильде Арина - Страница 1

От знакомства до сомкнутых губ на моем члене – пять минут.

Новый рекорд.

Мастерство, сука, отточено до совершенства.

Эта малышка определенно хорошо знает свое дело.

Как только мы вошли в приватную кабинку, она сразу же без слов опустилась передо мной на колени и начала расстёгивать мою ширинку.

Ночь с этой соблазнительной молоденькой брюнеткой заставляет все мысли и проблемы вмиг исчезнуть.

– Вот так, – дышу тяжело, зарываюсь пальцами в ее длинные волосы, задаю темп, заставляю взять его еще глубже.

Удовольствие прерывает звук моего телефона. Расфокусированным взглядом скольжу по экрану.

Бывшая жена.

Мы провели вместе десять лет, измотали друг другу все нервы и расстались не очень красиво. Я сыт по горло ее истериками. Поэтому сбрасываю вызов, возвращая телефон на диван.

Пошла на хер, Вита, сейчас не до тебя.

– Соси, малыш, всё хорошо, – опять поощряю, давлю на затылок и хочу одного – получить свою разрядку. Она уже близко.

Но экран мобильного снова загорается, освещая полутемное тесное помещение. Я сжимаю челюсти, игнорируя звонок.

Но следом приходит сообщение.

«Срочно возьми телефон, дело касается нашей дочери!»

Стандартные фразочки для манипуляции со мной давно не работают. Переворачиваю телефон экраном вниз, откидываюсь на спинку дивана, но не чувствую такой расслабленности, как до этого.

Бывшей удалось добиться своего.

Как оказалось, муж я хуевый, Вита об этом сказала мне миллион раз. Но дочку слишком люблю, чтобы оказаться еще и хуевым отцом.

– Малыш, стоп, – в отличие от бывшей, которая намеков не понимает, девица тут же тормозит. Аж яйца сводит, когда смотрю на то, как пухлые губы соскальзывают с члена. Улыбаюсь ей: – Минута, и продолжим.

Беру мобильный, встаю с дивана, натягиваю на стояк боксеры. Ремень с ширинкой не трогаю. Меньше всего хочу слышать сейчас Витин голос, но всё же набираю.

– Макс, ты вообще в курсе, чем твоя дочь занимается?! – Вита с ходу впадает в истерику. – Я начинаю жалеть, что поддалась на ваши уговоры и не увезла ее с собой за границу.

– И тебе привет. Давно не созванивались. Оля пишет дома курсовую с подругой. Это что-то непростительное? – сколько бы ни обещал себе, сдержать иронию не получается.

– Я так понимаю, ты сейчас с очередной телкой развлекаешься, раз не в курсе, что делает твоя дочь вместо курсовой. Я тебе ссылку на ее вторую страницу отправлю. Полюбуйся! Предупреждаю, Алмазов, если она провалит еще одну сессию, я переведу ее в Гамбург.

Вита отключается, в мессенджер тут же ссылка летит.

Отодвигаю от себя хнычущую девицу.

– Подожди немного, – шиплю раздраженно.

Вечер, блять, окончательно испорчен.

Перехожу по ссылку и охуеваю. Я Оле сказал, что в командировку на пару дней улетаю. Сам в отеле номер снял: не таскать же телок в дом, где дочка может нас увидеть. И Оля, похоже, решила устроить вечеринку в моем, сука, доме. Иначе как объяснить тот факт, что какие-то отморозки по моему итальянскому дивану ногами топчутся?

С силой сжимаю телефон, резко поднимаюсь и застегиваю штаны. Иду к двери, в спину мне несется жалобное:

– Макс, а как же я?

– В следующий раз, – ухожу, даже не обернувшись.

Ну, Оля, выпороть бы тебя хорошенько за такие выходки, да взрослая уже для такого!

Обычно я сдержан в своих эмоциях, и меня сложно вывести из себя, но сегодня особенный случай.

Еще не подъехав к дому, замечаю иллюминацию на всю улицу. Мой дом, словно новогодняя елка, светится всеми цветами. С силой сжимаю руль, со скрипом торможу за пару метров от собственных ворот, потому что вокруг понатыканы тачки, которые загораживают проезд во двор.

Иду по дорожке, уже предвкушая, как разгоню всех на хер и накажу дочь.

Никакой безлимитной карты.

Никаких каникул на Бали.

Никакого участия в показе мод в Париже.

Уже почти дойдя до входной двери, слышу какой-то шум из гаража.

Блять! Я же только тачку с аукциона пригнал.

Меняю траекторию и направлюсь туда.

– Я не хочу, Денис, отпусти, – слышу женский голос и возню. – Денис…

Картина, которая предстает передо мной, явно не то, что я ожидал увидеть в собственном доме, когда сообщил дочке, что уезжаю в командировку.

Какой-то пацан зажал прямо на капоте моей тачки девчонку и пытается трахнуть ее. Та отпирается, но вяло, сразу становится понятно, что надралась вхлам.

Он задирает ее юбку, а я делаю глубокий вдох, стараясь действовать более сдержанно. Завтра таблоиды не должны пестрить заголовками, что Максим Алмазов избил до полусмерти какого-то малолетку.

– Тебе, кажется, домой уже пора, – беру пацана за шкирку и отдираю от девчонки, толкаю в сторону выхода. Тот не теряется, разворачивается, чтобы возмутиться, но, встретившись со мной взглядом, сразу же сдувается.

Узнал.

– П-простите, – произносит и смывается.

Поворачиваю голову к девке. Та сползла по капоту на пол. Дергаю ее за руку вверх. На ногах совсем не держится.

– Эй, в себя приди, – несколько раз легко бью ее по лицу, и та открывает глаза.

Черт, тут, кажется, что-то покрепче, чем алкоголь. И это все происходит в моем доме.

– Ты кто? – спрашивает и снова прикрывает веки, облизывает пересохшие губы. Пухлые, сука, и сочные губы.

На мгновенье зависаю на этих губах, потом даю себе мысленную пощечину, это все из-за того, что меня вытянули в такой момент, не дав красотке закончить дело.

Лицо этой блондинки кажется знакомым. Внезапно меня осеняет. Это же та самая подружка, с которой Олька курсовую делать собиралась. Фотки ее в «инсте» дочки видел, они всегда вместе тусуются.

– Идти сама сможешь? Я такси тебе вызову, – сначала произношу, а потом понимаю, что в ночь ее одну в таком состоянии с незнакомым мужиком лучше не отправлять. Мне должно быть все равно, но опять же – мне совершенно не нужны статьи с заголовками: «Девушка была изнасилована после вечеринки в доме Алмазова».

Мне нужна чистая репутация, ноль скандалов и сплетен в следующие несколько месяцев.

Именно поэтому перехватываю ее за талию и веду к своему внедорожнику, который оставил на обочине дороги.

– Я не хочу идти никуда, – упирается. – Не пойду с тобой.

– Успокойся, – встряхиваю ее, – домой тебя отвезу. Ты где живешь? Адрес свой помнишь?

– Точно домой? – с сомнением смотрит на меня. Спотыкается, и мне приходится ее ловить.

Ее упругая грудь оказывается перед моими глазами. Этот урод успел немного край топика задрать, и я быстро поправляю его. Потому что малышка и в самом деле соблазнительна. Ноги длиннющие, задница что надо, личико как у куклы, губы…

Черт, Алмазов, о чем ты думаешь?

Сколько ей лет?

Ольке моей девятнадцать. Этой должно быть столько же, хотя выглядит немного старше.

– Точно домой, – отвечаю. – Подожди в машине, я сейчас вернусь, – заталкиваю ее в свой внедорожник и на всякий случай на сигналку ставлю, чтобы не сбежала.

Иду обратно к дому.

Черт, сколько тут таких девиц? Не могу же я каждую лично домой отвозить!

Открываю дверь и с ходу, не разбираясь, щелкаю по мастер-выключателю, и в доме тут же гаснет свет и выключается музыка. Слышатся разочарованные стоны и крики. Щелкаю второй раз по выключателю, и в гостиной снова зажигается свет.

– Тот, кто останется здесь через пять минут, окажется в ментовке. Время пошло, – произношу достаточно громко, чтобы услышали все.

В этот же момент начинается настоящая паника. Все ринулись к выходу. Я с непроницаемым лицом жду момента, когда останусь в доме один на один с дочкой. Она слишком взрослая для воспитательных моментов, но никогда не поздно начать.

– Пап, я… – она смотрит на меня огромными глазами, напуганная, растерянная. Обычно один такой ее вид – и мое сердце тает, но не в этот раз. Сейчас я не просто зол, я чертовски сильно зол.