Неудачная дочь (СИ) - Белова Полина - Страница 8

- Чего раскиселился, как девка! – подхватил Барт, который, хоть и выглядел получше ушастого, но, тоже, страшно устал.

Филиппа, испугавшись сравнения с девушкой поднапряглась и постаралась переставлять ноги, а не волочиться, полностью повиснув на парнях.

Хотя она и Тиль с Бартом были из разных городов, но все трое попали в одну, так называемую, сборную десятку.

После наказания и последовавшего за ним лечения, пока вся троица лежала в лазарете, в тренировочном лагере было проведено разделение всех призванных на десятки. Парни из одного города, само собой старались очутиться в одной команде, и наставники им не препятствовали. Каждой сформированной десятке выдавали форму одного цвета и определяли одну общую палатку.

Те, кого не приняли в свою команду парни из родного города, были собраны все вместе. В результате, в день распределения, призванных в сборной команде, оказалось не десять, а одиннадцать. Среди них: двое хромых, один косой, один маленький, словно ребёнок, а другой огромный и пускающий слюни, но с бесконечно добрыми глазами. Остальные шестеро призванных, отвергнутых своими, были без видимых недостатков, но земляки, наверняка, знали о них, раз не взяли в свои команды. Естественно, что троица, вышедшая из лазарета через три дня после окончания распределения, тоже была зачислена в сборную «десятку», в которой после этого стало четырнадцать призванных.

- Всё равно из этой команды не все переживут учебные тренировки. Хорошо, если в конце десяток парней останется, - подслушала как-то Филиппа разговор наставников о своих парнях.

Девушка тогда здорово закручинилась, считая, что-она-то, как раз, и не переживёт.

С воинской формой для Филиппы тоже случилась проблема и не одна, а три.

Первая проблема - рубаха и нательное бельё. То, что было хорошо ей в плечах совершенно не налезало ниже, а то, во что влезло тело - в плечах и по длине было настолько велико, что Филиппа выглядела, как чучело или ярмарочный шут.

Вторая проблема - штаны. Тем, в которые Филиппа втиснула попу, живот и бёдра, длину сначала попытались урегулировать подворачиванием, чтобы не портить имущество империи. Но подворачивать пришлось так много, что наставник махнул рукой и приказал обрезать штанины по длине почти посредине.

Третья проблема - сапоги. С обувью ситуация оказалась хуже всего. Ступни у Филиппы были слишком маленькие, в отличие от подколенной части. Наставник, ругаясь на чём свет стоит, велел разрезать на сапогах Филиппы голенища. Теперь она каждое утро перевязывала сапоги вверху верёвкой, чтобы хлопающие голенища не мешали тренироваться. Впрочем, за последний месяц девушка так похудела, что уже сшила, ранее разрезанное, наполовину.

Призванных просто истязали тренировками. Наставники не задумываясь использовали всевозможные наказания, чтобы заставить парней выкладываться на пределе своих возможностей.

Для Филиппы хуже опостылевшего, вытягивающего все жилы, бега были только отжимания. У неё, даже через месяц, совсем не получалось! Ну, не могли эти маленькие ручки раз за разом поднимать её увесистое тельце. Первую неделю Филиппа кряхтела, напрягалась до красного лица, и… оставалась лежать. Даже грозный окрик наставника приводил только к тому, что девушка судорожно дёргалась и краснела от натуги, при этом надёжно оставаясь на земле. Спустя месяц тренировок она уже отрывает тело от земли несколько раз, но до похвалы наставника ей так же далеко, как до луны.

Кое-как, но всё же получалось у Филиппы поднимать своё пышное тело, качая пресс. Поэтому это упражнение она, как бы, любила... Нет! Правильнее сказать не так сильно ненавидела, как бег или отжимания. Терпимо относилась девушка и к приседаниям. Их Филиппа тоже могла делать, хоть нужное наставнику количество пока никак не получалось.

Немного грело душу, что в их сборной десятке такая неуклюжая и слабая она была не одна. Наказания за невыполненные задания команда получала не только из-за неё. При этом девушке здорово помогало то, что Тиль и Барт оказались лучшими среди всех в их десятке, и они никогда не бросали её: поддерживали, подбадривали, заступались.

Тренировки с собственным весом и с использованием в качестве отягощения напарника – это было личным кошмаром не только для Филиппы. Такие упражнения в их сборной команде могли выполнять только ушастый с другом, в то время, как в других десятках их делали почти все.

За ужином наставник сообщил, что с завтрашнего дня, кроме обычных тренировок, ежедневно добавится ещё прохождение полосы препятствий.

- На полосе у вас будет развиваться не только ваша сила, но и ловкость, владение телом, умение взвешивать возможности, анализировать препятствия. Полоса препятствий год от года доказывает свою полезность. Она входит в ежедневные тренировки воинов.

Филиппа застонала. Она уже не раз с ужасом поглядывала в странные сооружения на огромном поле, сразу за воротами, слева, подозревая, что попытка их преодоления для неё - вопрос времени. И вот, час настал... Ужас!

- А когда мы начнём заниматься рукопашным боем? - раздался вопрос одного из призванных.

Филиппа с изумлением посмотрела на этого придурка.

- Его тупой голове нужна передышка, наверно сильно напрягся, чтобы придумать такой вопрос, - прошептала она на ухо Тилю. - Ему мало тренировок?

- Конечно же, занятия по рукопашному бою тоже крайне важны, - тем временем, ответил наставник. - Некоторые обязательные простые приёмы, необходимые для выживания, мы вам здесь покажем немного позже. Остальному воины будут обучаться в своих отрядах соответственно предназначению. Отличные навыки рукопашного боя делают воина поистине смертельным оружием.

Глава 6.

- Мама! Он совсем не обращает на меня внимания! – капризно воскликнула принцесса Мишель, влетев в комнаты второй супруги императора.

Её причёска растрепалась, руки слишком высоко приподнимали подол длинного платья, чтобы не упасть от слишком быстрой ходьбы.

Роскошная, с идеально, волосок к волоску, уложенными прядями, и безупречно подкрашенным лицом, необыкновенно очаровательная женщина, которая изящно полулежала на оббитой золотой парчой тахте и крошечными глоточками потягивала чай из изящной фарфоровой чашки, недовольно поморщилась.

- Где твоё приветствие, дорогая? – спросила она строгим тоном, однако, её голос был настолько нежен, что просто не мог звучать сурово.

– Ты обещала! Обещала! Обещала, что он женится на мне! – притопнула ногой, в возмущении девушка, не обращая внимания на справедливое замечание матери.

Она так  резко развернулась к окну, отпустив юбки, что они взлетели, едва не задев дорогую заморскую вазу со свежесрезанными цветами и блюдце с печеньем, которые стояли на круглом столике возле тахты. Супруга императора нервно дёрнулась, чтобы успеть подхватить их, но это, к счастью, не понадобилось.

- Что случилось на этот раз? – благоразумно решила не настаивать на воспитательных моментах женщина.

Она отставила руку с чашкой в сторону и, стоящая рядом, служанка, тут же приняла посуду у хозяйки, и, повинуясь её, едва заметному, повелительному жесту, неслышно исчезла за дверью, плотно притворив её за собой.

- Он вчера весь вечер, если не разговаривал с этим противным Хилбертом о лошадях, мечах или военных стратегиях, то любезничал с его мерзкой сестрой! – пожаловалась Мишель, надув губы.

- Хилберт - его лучший друг и первый аштуг в войске императора. Он - второй по занимаемому посту, военноначальник после ашварси! Это нормально, если эти мужчины обсуждают свои дела. На их плечах защита и безопасность всей империи и твоя, в том числе. И, естественно, если сестра стоит рядом с братом, то ашварси вынужден был разговаривать и с ней. Ты совершенно напрасно так расстроилась из-за неё, милая! – вторая супруга императора подошла и успокаивающе взяла обе ладони дочери в свои руки.

- Мама, эта Генриетта – та ещё мымра! У неё глаза голубые и талия тоньше моей! Ты бы видела, как он ей улыбался! Мама! Что, если она ему понравится?! Или уже понравилась?! – девушка нервно выдернула ладони из материнских рук и прижала их к своим вискам.