Неудачная дочь (СИ) - Белова Полина - Страница 36

На самом плато, что удивительно, наверное, из-за близости воды, кроме колючего кустарника, росло несколько больших деревьев. Когда-то давным-давно, видимо, ударенное молнией, одно из них упало. Вся его крона сгорела, корни, со временем сгнили, и остался один толстый ствол, удобно лежащий как раз на самом краю обрыва, и сейчас служивший Хилберту наблюдательным пунктом. В последние дни Хилберт часто сидел на этом бревне и сосредоточено смотрел вниз на вражеский стан, выискивая способы прорвать осаду.

Отряд сделал стоянку в этой мышеловке лишь из-за небольшого источника, единственного, который обнаружили разведчики на вражеской территории. Драгоценная вода тонкими струйками просачивалась между скалами и крошечным водопадом падала вниз, бесследно теряясь среди камней, видимо впадая в какое-то, скрытое внутри скал подземное озеро.

В тот момент, когда имперцы нашли, чем напоить лошадей и пополнить собственные запасы питьевой воды, это место показалось всем спасением. Однако внезапно отряд оказался в весьма невыгодном положении. Таранцы словно поджидали. Они перекрыли узкий пологий выход с плато, словно заткнули пробку на бутыли. Их было явно больше, чем имперцев, но, если бы была возможность начать бой всему отряду вместе, шансы на победу у имперцев были бы, даже при такой превосходящей живой силе противника. В отличной подготовке своих бойцов Хилберт был уверен. Но по крутым склонам плато отряд сможет лишь скатиться кубарем. А по узкому пологому спуску – получится выходить только колонной по четверо, настолько тесным он был: имперцев просто перебьют на выходе.

Аштуг искал и не находил решения и это не давало ему уснуть уже не первую ночь.

Филиппа, по стечению обстоятельств, в этот поздний вечер тоже ещё не спала. Она нашла себе в кустарнике небольшой лаз, где решала свои личные делишки, но старалась нырять туда ночью и рано утром. Как раз выбралась из кустов и шла к палатке, когда увидела приближающегося аштуга, и, на всякий случай, чтобы избежать лишних вопросов, ловко спряталась в полый поваленный ствол старого дерева, на который потом уселся Хилберт.

«Вот, бездна! Придётся ждать, пока аштуг уйдёт, а то начнёт выпытывать: почему не сплю, почему ночью тут хожу. Заподозрит ещё, что с Фредом встречаюсь по ночам, и я получу палок», - подумала Филиппа и затаилась внутри колоды.

Она осторожно устроилась удобнее внутри ствола. Ожидая пока аштуг уйдет, тихо лежала, невольно думая о том, как сейчас складывается её служба в армии.

За все три месяца войны с Таранией она так ни в одном бою и не поучаствовала.

Ещё, сразу по прибытию в приграничную крепость, возле которой они надолго разбили лагерь, Хилберт затребовал у Харбина к себе в услужение своего синеглазого. С того дня Филиппа постоянно находилась при аштуге, как личный слуга: убирала в его палатке, следила за одеждой и обувью, помогала снимать и одевать защиту, приводила в порядок оружие, бегала с разными поручениями, по вечерам носила воду для мытья. А ещё, она должна была ухаживать за любимым конём Хилберта. Из-за последнего обстоятельства, кстати, в самом начале её службы при аштуге и случилась неприятность, после которой девушке запрещено было общаться с Фредериком.

Дело в том, что Филиппа почти совсем не сталкивалась с уходом за лошадьми. Она лишь дважды была возницей: во время перехода из тренировочного лагеря и в начале военного похода – вот и весь опыт.

А тут, вороной красавец самого аштуга! Да он её палками забьёт, если этот конячка недоволен останется. Естественно, девушка, едва получила задание заняться Вороном, так звали коня, сразу побежала спрашивать Тиля и Барта, что ей нужно делать. Они тогда ещё возле крепости стояли. Не аштугу же ей задавать такие вопросы!

- Что ты здесь делаешь? – навстречу ей из-за угла одной из палаток конных показался Прынц.

Это прозвище прилипло к парню намертво, и Фредерик уже даже поворачивался на него, хоть и кривился недовольно.

- Фред, ты не знаешь, где Тиль и Барт? Мне аштуг бросил поводья и сказал заняться его Вороном, а я не представляю, что нужно делать.

- Твои дружки сегодня оба дежурят. Пошли, я покажу и расскажу.

Они, не спеша, за обычным разговором, пришли к палатке аштуга.

- Кожа Ворона требует ухода, - ответственно начал обучение принц. - По утрам нежно вытирай ему глаза и ноздри смоченной в воде мокрой тряпицей, а шерсть чисти щёткой или скребницей.

Принц и Филиппа начали вдвоём приводить в порядок Ворона, не подозревая, что Хилберт пристально наблюдает за процессом с противоположной стороны центральной лагерной площадки. Он заметил обоих парней ещё, когда они шли вместе, смеясь и разговаривая. Фредерик ловко поддержал синеглазого за плечи, когда тот споткнулся, да так и оставил свою руку на плече парнишки. Внутри аштуга начало зреть глухое раздражение. Вскоре, через небольшую площадь до Хилберта донеслись пояснения принца, который помогал синеглазому ухаживать за Вороном:

- Начинай с одной стороны головы. Я буду делать то же самое со второй стороны. Пройдись щёткой по плечу, по спине... теперь ноги… Эй! Не садись рядом с ногами коня! Сильнее… нежнее… не подходи сзади… Теперь протри сухой тряпкой. Проверяй, чтобы коню не натёрло кожу седло или упряжь. При необходимости смазывай лечебной мазью.

Руки Фредерика и Филиппы встретились на спине коня.

- Поняла? - прошептал, зачем-то сжимая тонкие пальцы в своих ладонях.

- Понял! – сердито сверкнула на него глазами Филиппа, выдёргивая свои ладошки из загребущих лап принца. – Ты помочь мне пришёл или навредить?

- Прости. Я же тихонечко, никто не слышал, - сказал Фредерик уже на ухо девушке, потому, что мигом обогнул коня и схватил её со спины, жадно прижал к себе женское тело.

- Что здесь происходит? Зачем ты его схватил? – неожиданно для обоих, у головы Ворона появился злющий аштуг.

- Я просто учу Фила ухаживать за вашим конём. У него нет опыта, - немного вызывающе ответил принц.

- Иди займись своими делами. Я сам научу. И чтобы я тебя здесь не видел!

- Почему? Фил - мой друг!

- Он - мой слуга.

- Одно другому не мешает.

- Я сказал: марш отсюда! Палок захотел?

- За что?!

Мужчины наступали друг на друга, гневно сжимая кулаки.

- Фред… - в испуганном голоске Филиппы звучало предупреждение и мольба. Она ничего не понимала.

Принц словно опомнился. Он резко развернулся и размашисто пошёл в сторону стоянки конных. Филиппа коротко проводила его взглядом и с опаской вернула своё внимание аштугу.

Хилберт сглотнул, помолчал, качнулся с пятки на носок, и… как ни в чём не бывало продолжил начатое Фредериком обучение.

- Уход за конём включает в себя обязательную чистку его копыт. Смотри. Проводишь рукой вниз по передней ноге, заднюю часть этой же ноги сжимай вдоль сухожилия чуть выше колена и сгибай. Держа копыто в руках убирай грязь, камешки и всё, что в него попало. Заодно проверяй, нет ли травм или других проблем. После очистки мягко ставь копыто на землю и повторяй то же самое с другими ногами. Увижу ещё раз рядом с Фредериком, получишь двадцать палок.

Последнюю фразу аштуг произнёс тем же тоном, что и обучал чистке копыт у коня, поэтому Филиппа продолжала послушно кивать головой, показывая, что понимает. Когда до неё дошёл смысл последнего указания, девушка с изумлением уставилась на аштуга. У неё невольно вырвался вопрос:

- Но, почему мне нельзя дружить с Фредом?

Если бы Хилберт мог сам себе ответить на этот вопрос, он, возможно, и дал бы ответ синеглазому. А так, только рявкнул:

- Без разговоров! Занимайся конём, ещё три копыта почисти. Будут вопросы, спрашивай у меня.

Из-за этого происшествия и, вообще, из-за разлуки со всеми своими друзьями, которых Филиппа с момента службы у аштуга, видела только издалека, девушка сначала втихомолку страшно досадовала по поводу нового места службы и мечтала, чтобы её заменили на кого-то другого. До первого боя…

Тот, первый свой, бой Филиппа никогда не забудет.