Эльфийский бык 2 (СИ) - Демина Карина - Страница 36

Дрожь в пальцах не унималась, а сердце колотилось быстро-быстро.

«Вечером. Босс занят будет. Выйду».

Тишина.

И…

«Береги себя».

Надо же… почему-то от пары этих слов, написанных человеком, которого Иннокентий знать не знал, стало горько и больно, и в горле ком застрял. И хотелось плакать, а не выходило, потому он просто сидел и моргал, часто-часто…

Вечером…

Надо успокоиться. И зарядить пару ссылок с отложенной отправкой. Хранилища другие, но надежные. Даже если Иннокентий до вечера не дотянет — мало ли, что случится — ссылки уйдут. И информация. И там… там, глядишь, сумеют распорядиться.

— А чего я? — Залесский раскрыл пакет с чипсами. — Он сам полез…

— Вот так и сам?

— Ну… я младшенького страховал. И этот вон срисовался сразу. В городе еще. Следил… я решил, признаться, что шпана какая… но больно уж борзый. За городом догнал и заявил, чтоб он ему рюкзак оставил. А как ему оставить, если рюкзак подотчетный?

— Мне Сольвенко весь мозг выест, если потеряю, — подал голос младший.

Рюкзак Залесский обнимал одной рукой, той самой, в которой пакет держал.

— И вообще…

Леший вздохнул.

Он успел засечь и возвращение Залесских, и появление огромного мужика, который попытался Залесского заломать.

Зря, конечно.

— Хочешь? — Залесский-младший предложил чипсов.

— Я хочу, — Ворон сунул руку и зачерпнул горсть. — Да ладно… ну полез, ну отгреб…

— Тревогу поднимет, — Леший поморщился.

— На нем маячки были. Я трогать и не стал. Так-то он все одно хрена с два вспомнит, что было. Что? Ну зачистил я его слегка, — Морок весело захрустел. — Решит, что споткнулся там. Или солнце в голову напекло.

Хорошо, если так. Но наглость, с которой действовали осляпкинские, удивляла.

А вот чипсы неплохие оказались.

С грибами.

Хотя Леший больше любил с зеленью и луком.

— В целом как?

Ругать Залесских смысла не было.

— Да… странно… нехорошо. Этот не один был. Таких вот, в кожанках, хватает… главное, городишко небольшой. Полиции не видел, а вот этих, в кожанках, насчитал три дюжины, и это только на рынке. Зачем?

Хороший вопрос.

— А самое интересное, что люди такие вот… как мухи сонные… иначе не скажешь. И всем будто плевать на все. Только когда эти, в кожанках, подходят, они оживают. И боятся. Сильно.

Залесский-младший почесал щеку.

— Что делать будем, шеф?

— Ждать, — Леший прихлопнул очередного комара. — И жрать чипсы… и за лесом приглядывать, чтоб всякие не шарились, за полем… а там… там будет видно.

Он оскалился.

Поскольку тех, в кожанках, конечно, много… глядишь, и хватит душу отвести.

— Моё где? — Леший осмотрел добро, принесенное Залесским. Так как-то оно… не особо. — А то Данька заглянуть обещала… и корова опять же.

Он задумался, можно ли угощать коров шоколадом.

Потом потряс головой, решив, что лучше угостит шоколадом Даньку с Весняной, а заодно осторожно поинтересуется, не хочет ли Весняна отдохнуть где-нибудь на берегу моря, недельки там две или три, пока в этом гребаном городишке порядок не наведут.

И детям на море полезно.

Ворон говорил.

Маруся глядела на ожившего Петровича. Она давненько его таким довольным не видела. Он суетился, буквально сияя от счастья… и будто бы больше казался, выше и в целом проскальзывало в нем что-то незнакомое.

— Хорошие ребята, — тетушка Анна смотрела на эту суету с умилением. — Девочки порадуются…

— Девочки? — здоровый парень, тащивший мимо огромный ящик, едва ли не больше его размером, запнулся и переспросил. — А тут девочки есть?

— Есть, — Анна прищурилась. — Племянницы мои… смотри, не обижай.

— Да вы что…

— А если которая по сердцу придется, то буду только рада… и не думайте, у меня девчата хорошие. Умные, красивые, хозяйственные… и не бесприданницы какие. За каждой корову дам.

— Теть Ань…

Кажется, парня перспектива получить в приданое корову не обрадовала. Он едва ящик не уронил. Правда, тотчас спохватился:

— Если она хоть вполовину как вы, то я и на стадо согласный!

— Самохвалов! — рев рыжего заставил парня обернуться. — Ты куда потащил… сюда давай! И чтоб я вас…

— Идем, дорогая, — тетушка Анна подхватила Марусю под руку. — Не надо мешать мужчинам…

— А куда мы их…

— А вот на сеновале. Или палатки поставят… сперва. Вечером девочки глянут… если повезет, то кого и приберут к себе.

— Теть Ань, но… это ж… их них доярки, как из меня эльфийская принцесса!

Сказала и осеклась, потому что принцесса там или нет, но что-то в эльфийском волшебном наряде было такого… эльфийского и волшебного. Причем этого волшебства хватило, чтобы сама Маруся стала себе же нравиться.

— Надо верить в людей, дорогая, — тетушка тоже казалась довольной.

— Вот откуда они появились?

— Тебе что сказали?

— Родственники Сашки… да какие они родственники! Посмотри, один белый, другой рыжий… те вовсе по лицам азиаты… мулат вон даже есть.

— Ой, дорогая, не тебе с твоей родословной придираться… может, они по состоянию души родственники. И вообще чего ты боишься?

— Даже не знаю, — Маруся скрестила руки на груди. — У нас тут появилось три десятка бойцов с непонятными намерениями. Коров доить они собираются, как же… это больше на рейдерский захват похоже!

— Не веришь?

— Кому? Им? Или Сашке, который император… и я по ходу начинаю думать, что он и вправду император. Или по крайней мере кто-то из очень родовитых, кто может свистнуть и позвать свою гвардию. Но обычно за такие призывы платить приходится. И не выйдет ли нам эта помощь дороже, чем война со Свириденко? Не окажется ли в результате, что…

Тетушка Анна провела пальцами по щеке.

— Ты рано повзрослела.

— Пришлось.

— И боишься.

— Боюсь… я… мне все время кажется, что я не справлюсь. Я и не справляюсь! Пытаюсь, пытаюсь, а оно никак… теперь вроде бы получше стало… сыр этот… мне уже пришел ответ, что если производство удастся восстановить, то купят все… но опять же, мы тогда не выполним обязательства по контракту. И вечер этот… не хочется туда ехать. Категорически не хочется! Но понимаю, что надо… и что мне делать?

— Успокоиться, — глаза у тетушки Анны стали темными, черными, что омут болотный. — И выдохнуть… и спроси себя, ты чуешь беду? От них вот? От этих мальчиков…

Маруся оглянулась.

Мальчики явно было постарше её, да и в целом…

— Нет, — ответила она, прислушавшись к себе. — Ни от них, ни от Бера с Иваном… Сашка непонятный… хотя… кто-то из высоких развлекается. Только он развлечется и к себе уедет. А нам вот тут… оставаться. И… ты же знаешь.

— Знаю.

— Если и я неправильно выберу, то… может, оно и ослабело… может, достанется только окрестным землям и то… но… я не о том. Я сама не хочу умирать. Или как мама вот…

— Ты сильнее.

— Ну да, только не радует. Вот что мне делать?

— Собираться, — решительно сказала тетушка Анна. — Про мальчиков не думай. Мы разберемся, что да как… документы вот оформим. Расселим… девочек отряжу помогать первое время. А там… там, чувствую, пригодятся еще.

— Вот а что у них в ящиках-то? — запоздало спохватилась Маруся.

— В ящиках? Какая разница… игрушки.

— Они ж большие!

— Так и ящики немаленькие. Какие мальчики, дорогая, такие и игрушки… идем… я тебе темной воды принесла, чтоб лицо умыть. Вот увидишь, загар разом сойдет… и волосы надо прополоскать. Аленушка травы оставила?

— Оставила… — Маруся позволила себя увести.

Игры или нет, но та дамочка, из проверяющих, очень удивится… да и Свириденко тоже. Почему-то это радовало…

— … а потом молоком возьмем, чтоб сияла кожа…

Нет, но что там в ящиках-то… и главное, форма такая, странная, длинная очень. И тяжелые, вон, двое тащат. А Петрович руками машет, что-то выговаривая.

Ладно, Маруся потом заглянет.

Одним глазком.