Надо – значит надо! (СИ) - Ромов Дмитрий - Страница 2

Виктор сидит за рулём, а на его обычном месте сейчас восседает Айгюль.

— С собой, — отвечает она.

— Куда мы? — поднимает голову Наташка.

— Я подумал, а не слетать ли нам в город на Неве?

— В Ленинград?

— Ну да, отпразднуем венчание в колыбели революции.

— А что, это по-настоящему революционное решение, — улыбается моя жена. — Нашлось бы ещё нужное количество билетов.

Билеты находятся и мы всей толпой зависаем в ресторане, дожидаясь своего рейса. За огромными панорамными окнами садятся и взлетают белокрылые лайнеры. Один за другим они устремляются ввысь увеличивая пассажиропоток.

В зале пахнет едой и царит дорожная атмосфера. Кругом видны чемоданы и сумки, доносятся пожелания счастливого пути, перебиваемые голосом диктора, сообщающего о начале посадки или регистрации. В общем, намёк на «Русскую дорогу»…

Айгюль пьёт шампанское, и мы с Наташкой тоже понемножку глотаем искрящуюся жидкость, а остальные довольствуются «Ситро» и бутербродами с балыком. Потом мы двигаем на посадку и летим в Питер.

Девушки засыпают, а я нет. Я не сплю. Думаю о том, что приключилось. О том, что чуть не завис в прошлом. Собственно, наверное, если бы не Алик, так бы и вышло. А это значит что? Это значит, что случись что, я знаю, где окажусь. Но, с другой стороны, если мне удастся сделать «крутой поворот» в точке, найденной в воспоминаниях, то всё может сработать уже совсем иначе.

Непонятно, откуда взялся этот «рафик» и что это было вообще — случайный отказ тормозов или попытка наезда. Ну, ничего, скоро узнаем. Скоро узнаем…

В Пулково нас встречает дон Вито Уголёк и Пашка Круглов. Уголёк в пижонском кожаном пиджаке, а Пашка в хорошо сидящем импортном костюме. Я звонил им обоим, так что встреча получается весьма торжественной, встречающие многочисленными, а кортеж длинным.

Из аэропорта мы мчим прямо в «Океан», где торжественную встречу готовит Илья. На своей плавучей точке общепита он полновластный хозяин. Поэтому, как потом выясняется, нескольким столикам приходится отменить бронь, чтобы разместить всю нашу команду в этой стекляшке. Давненько я здесь не был. Давненько.

В зале слышится знакомый гул, звяканье приборов и хрустальный перезвон бокалов. Снуют официанты, вальяжно прохаживаются важные посетители. В воздухе разносится аромат специй и предвкушение встречи с первоклассной едой. Дефицитных продуктов для Бекштейна не существует, поэтому банкет будет если и не мишленовским, то роскошным и по-советски богатым — абсолютно точно.

Нам, впрочем, никаких особых деликатесов и яств не нужно, мы к этому не особо привыкшие. Простой товарищеский ужин в спокойной обстановке — вот наша с Наташкой цель. Вместе с Пашкой приезжает и Рекс, а с нами Айгюль. В общем, компания получается весёлой, хотя сегодня я бы предпочёл посидеть спокойно с Платонычем и Трыней, но время терять нельзя. Особенно сейчас.

— Так, — разводит руками Айгюль. — Я вот не понимаю, Рекс, у вас вроде всё серьёзно, а чего вы никак определиться не можете? Чего мечетесь между Ташкентом и Ленинградом?

Айгюль во всём чёрном и это ей даже идёт, а мой Витя с неё глаз не сводит.

— Им в одном городе в профессиональном плане тесно будет, — усмехаюсь я. — Ты же знаешь, что Даша теперь служит замначем узбекского «Факела».

— Так ты её поставь замначем к Пашке в Питер. Они тут вдвоём таких дел наделают.

— Знаешь, чего они тут понаделают? — усмехаюсь я.

— Деток что ли? — делает круглые глаза Айгюль. — Так давно пора!

Все хохочут.

— Против деток я ничего не имею, — сквозь смех отвечаю я. — Но Паша у меня на Ташкент намечен. Сейчас с Питером покончит и туда поедет. Там и регион большой, республика целая, и проблемы посерьёзнее. А он у нас в погранвойсках служил, проблематику границ отлично знает. Там наркотрафик, контрабанда оружия и много чего ещё. А с детками не теряйтесь, начинайте организовывать.

— А на Питер кого? — прищуривается Уголёк.

— Найдём хорошего человека, — успокаиваю я. — У нас их много.

Улучив момент, когда девушки увлекаются беседой о своём, о девичьем, я отвожу в сторонку Пашку и Уголька.

— Дон Вито, расскажи-ка мне, как тут у вас с криминогенной обстановкой?

— Нормально! — немного заносчиво отвечает он. — Ке каццо! А в чём, собственно, проблема⁈ Кто-то на меня стуканул что ли? Ты поэтому примчался? Зачем такие вопросы, не можешь прямо спросить, что хочешь?

— Пипец, Уголёк! Ты почему всё воспринимаешь на свой счёт?

— Нет, ну а чё ты наезжаешь на меня? Цвет в курсе всех дел, а ты подковыриваешь! Как у вас с криминогенной обстановкой! Нормально! Лохов обуваем, общак собираем, ворьё в чёрном теле держим, спортсменам не даём быковать! Что тебя конкретно интересует?

— Пашка, как ты это выдерживаешь? — качаю я головой. — Это же жесть. Тихо, амико мио, молчи!

— Так мы не каждый же день видимся, — усмехается Пашка. — Только изредка. Да и спорить нам пока не о чем.

— Понятно, — киваю я, изображая скептическую гримасу. — Я приехал, потому что мне нужно, здесь кое-что замутить. Здесь — значит в Питере. Капито? И мне нужна ваша помощь.

— Ну, так бы и сказал сразу!

— Послушай, дон Вито, без обид, но ты гонор свой умерь, а то я тебе скажу куда, и ты пойдёшь. Отправлю тебя на Сахалин порядок наводить и будешь там куковать, пока не передумаю, ясно? Это так, в порядке общих рассуждений о культуре беседы. Улавливаешь мою мысль, брателло?

Тот затыкается. Вижу, что очень хочет возразить, но решает, что разумнее будет промолчать. А раз так, стоит отметить, что прогресс налицо.

— Короче, как тут тебя спортсмены ведут себя?

— Нормально, — пожимает он плечами. — С переменным успехом.

— Ты ведь им выделил территорию и направление деятельности, правильно?

— Да, — кивает он, — но они суки постоянно выползают за пределы разрешённого, понимаешь? Лезут, твари, куда не надо, отжать чужое пытаются, в кодлы сбиваются. Короче, дохера думают о себе. Задолбался я с ними рамсить, если честно. Но ты же сам велел стараться не шухарить, чтобы всё тихо мирно было…

— Отлично, — говорю я и хлопаю Уголька по плечу. — Обстановка творческая, то что мне и нужно!

— Чего хорошего-то? Надо им по рогам дать, а ты их нахваливаешь.

— Смотрите, друзья мои, мне нужен хороший резонансный шухер. То есть пришло время дать им по рогам. Да так дать, чтобы город вздрогнул, чтобы об этом шухере народ только и говорил. Разгромите что-нибудь, взорвите мост, утопите крейсер. Это я образно, если что. А ещё лучше, пусть это сделают наши враги. Но провернуть всё нужно максимально чётко и грамотно, чтобы ваши люди не пострадали. Сделать должен ты, дон Вито, а Паша тебя подстрахует. Поможет. План продумайте вдвоём и до мелочей. Тщательно, детально, дотошно. И максимально быстро. Относительное бездействие со стороны МВД и КГБ я постараюсь обеспечить. Вы меня понимаете, друзья? Вся страна на вас смотрит и я тоже. Идеи от вас я хочу получить уже утром. По пути в Пулково.

— Ты что, на один вечер прилетел что ли? — удивляется Уголёк. — Мы же программу тебе подготовили.

— Жизнь такая, брателло. Нужно вечно бежать вперёд. Бежать, бежать, бежать. Пойдёмте, съедим десерт, и я поеду в гостиницу, а вы — придумывать план шухера.

— Да чего там придумывать! — пожимает плечами дон Вито. — У меня уже есть несколько отличных вариантов, начиная с погрома на рынке, где их быть не должно, а они туда лезут, суки, до вызова на сходку с последующим окружением и полным уничтожением.

— А ты, я смотрю, настоящий Макиавелли. Но только море трупов нам не нужно. Лучше, как я раньше и говорил, самых толковых брать в «Факел», а самых отвязанных и асоциальных — сдавать ментам. Советую, тем не менее, обсудить все планы с Павлом. Он человек, прошедший через настоящую войну и изничтоживший кучу душманов. Стратег. Он, между прочим, искусство воевать в специализированном учебном заведении постигал и на поле боя.