"Фантастика 2024-106". Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Голд Джон - Страница 314

Этот дух был изменен так, словно скульптуре, изображающей женщину, отсекли некоторые элементы, чтобы она выглядела более целомудренно. Сделали это эффективно, но грубо.

Лишь необходимость, чтобы ифритор просто смог работать с духом такого высокого уровня. Кажется, я устранил не всех своих бывших последователей.

— Ифритор, — немного нечеловеческим голосом повторила девушка, — ты пойдешь со мной. Это была она. Именно та, которую я видел на ифритре-здании, оставшемся в полях.

— Нет. Это ты пойдешь со мной, — холодно проговорил я, — найти ифрит такого высокого ранга большая удача. Кажется, придется вытащить его из твоего тельца.

— Аля! Нет! — раздался голос Вали. Я обернулся.

Девушка вскочила на ноги, побежала к одержимости. Я метнулся к ней, схватил.

— Пусти! Пусти меня!

— Твоя сестра, — догадался я, — тебя больше не узнает. Приблизишься еще хоть на шаг — распрощаешься с жизнью!

— Пусти! Аля! — Девушка напряглась, принялась вырываться, бить меня руками куда попало: по броне на груди, плечам, шлему.

Успокоилась, только когда выдохлась, а на костяшках ее пальцев и ладонях появились кровавые ранки.

— Аля… — зарыдала она, обреченно обняв меня, прижавшись к груди. Чтобы успокоить Валю, я аккуратно обнял ее за плечи.

— Сейчас она не вполне человек, — я заставил шлем сложиться в бронированный горжет, сочувственно посмотрел на девушку — не вмешивайся. И я верну ее тебе. Но если ты не будешь терпелива, то можешь совершить непоправимую глупость.

Я поднял глаза на Князя. Он рыдал, прижимая к груди так и не пришедшую в сознание дочь. Она, обмякшая и безвольная, откинула голову назад. Рука свесилась мертвой плетью. Лицо погибшей княжны выражало спокойное недоумение.

— Ты пойдешь добровольно, или я тебя заставлю, — повторила девушка по имени Аля тоном автоматона.

— Побудь здесь и не дергайся, — проговорил я и выпустил Валю из объятий. Она тут же рухнула на колени. Потом села, по-женски, обреченно поджала ноги. Закрыла лицо руками.

— Огонь не открывать, — поднял я глаза на солдат, стоявших на стене, — ни по женщине, ни по одержимости. Это только навредит. Я разберусь сам.

Я сказал это таким командным тоном, что солдаты даже послушались. Унетра озадаченно переглянулись, опустили пылающие заготовленными чарами руки. Офицер посмотрел на меня ошалелыми глазами.

Итак, что мы имеем. Ифрит божественного, заключенный в тело человека. Девушку-жертву, которая стала сосудом для духа. И загадочного ифритора, достаточно умелого, чтобы работать с ифритом такой силы.

Девушка, как две капли похожая на Валю, видимо, ее сестра-близнец. Аля? Алевтина, что ли? Валентина и Алевтина. Понятно. Нужно расспросить о ней Валю, когда все кончится. Но я уже начинаю, кое-что понимать. По всей видимости, ее сестра исчезла в полях. И девушка рвалась туда, чтобы постараться найти ее, или хотя бы убедиться в ее смерти. А почему она? Почему Аля?

Тут все просто. Идеальное тело. Девушка хорошо сложена, сильная генетика, красивая внешность. Отличное вместилище для ифрита. Ведь чем лучше и качественнее предмет, из которого творишь ифритную вещь, тем сильнее она получается. А ифритры божественного лучше всего проявляют себя… находясь в человеческом теле. Чем лучше тело, тем сильнее вещь...

Вспоминаются мои ореолы из прошлой жизни. Ореол — не что иное, как устройство сдерживающее и фокусирующее силу ифрита. И да. Их ядрами были люди с заключенными внутри духами. Я помню их имена: Тео, Стефан, Антея. Они были героями и принесли себя в жертву, чтобы победить Пожирателя. Кто же мог подумать, что их император погубит все по своей глупости?

Теперь новый ифрит божественного, передо мной. Сознание девушки не управляет ее телом. Оно спит где-то глубоко внутри, вместе с памятью. Лишь основные двигательные и мыслительные функции работают.

Вытяжатель, ифрит, скорее всего, самостоятельно переродил в очаг. Все это нужно, чтобы он мог направлять и высвобождать собственную магическую силу так, как ему надо. А действует ифрит, как обычная ифритная вещь. По указке ифритора, который ее создал и укротил. И освободить девушку не выйдет, пока он жив.

Этот ифрит невероятно силен и может иметь способности, простирающиеся далеко за грань возможностей большинства людей. Но не моих. Потому что я Ифритор. У меня есть воля. У ифрита — нет. И я использую ее, чтобы направить ментальный удар в эфирное тело ифрита. Так, он замешкается, будет сбит с толку. И я смогу докончить то, что начал, одним ударом антимагического хлыста, который хранится у меня в пространственном кармане.

Вот только для этого, мне нужно время, сосредоточиться. И еще понадобится немного удачи. Если кто-то решит вмешаться, прервёт ритуал, все может кончиться провалом.

— Кто твой хозяин? — проговорил я, пытаясь тянуть время, а сам же, погнал в мыслях ифриторскую литанию вызова сильных эмоций: “мои эмоции — клинок, память — ножны. Я извлекаю меч из ножен, когда посчитаю нужным.”

Эмоции нахлынули быстро. Они родились из воспоминаний, старых и свежих. Вот гнев и жажда выжить на грязных улицах Латрума. Вот неприязнь, а потом и уважение к первому учителю ифриторики. Ужас от рождения Пожирателя. Много боли, от каждой смерти и перерождения. Счастье, вызванное освобождением Авроры. Радость, отражающаяся в Катиных глазах. Нежность и что-то теплое, связанное с Ниной. Жаркая страсть, что дарит Саша. Все это смешалось со многими другими эмоциями из многих других жизней.

Внешне совершенно спокойный, я украдкой выдохнул, стиснул зубы и сжал кулаки. Взглянул на девушку исподлобья.

— Богам не нужны хозяева, — надменно вскинула подбородок она.

— Богов не существует. Оттого и не нужны. А ты — не бог. Лишь чья-то ифритная вещь. Я хочу знать чья.

— Тогда, — девушка мягко зашлепала босыми ногами по металлу, подошла к самому краю вагона-одержимости и мягко спрыгнула, — пойдешь со мной. И встретишься с тем, кого так хочешь видеть.

— Я не хочу видеть, — усмехнулся я, — я хочу знать. И не играю по чужим правилам.

— А я тебя не спрашиваю, Ифритор, — внезапно она вскинула руку, магическое сияние охватило мое тело. Я понял, что не в силах пошевелиться. Проклятье… Я знаю, что она сделает сейчас!

Частью своей воли, я приказал ифриту в броне впитать в себя ее магию. Он подчинился. Свечение потускнело. Магия полилась в резервуар ифрита, и он начал заполняться так быстро, что через мгновение ее стало некуда девать.

Зараза… Сильна-то девочка. Ну а что еще ожидать от ифрита божественного? Я вышел из ситуации. Вскинул руки в стороны, направил ладони в землю. И приказал ифриту выпустить магию.

Из пальцев, в грунт ударили красные лучи. Глухо выбили шматки земли. Почва задымилась, растрескалась подо мной.

Ифрит изменилась в лице. Она недовольно скривила губки, нахмурилась.

— Кукле никогда не управиться с кукловодом, — ухмыльнулся я.

Сам же силой воли сдержал все рвущиеся наружу эмоции. Я напрягся, на лбу выступила испарина. Почувствовал, как от напряжения задрожали руки. Сильнее сжал зубы.

Сосредоточившись на чувствах, что испытывал, я силой мысли стал придавать им форму. Лепить ментальное копье, которым должен буду сразить ифрита. Выбить почву из-под ее ног. Тогда завершу дело силой.

— Так или иначе, я заберу тебя, — уже напряженнее проговорила ифрит. Сжала пальцы в кулак.

Я почувствовал именно то, чего ожидал. Это была телепортационная магия. Вспыхнуло. Заклинание должно было переместить меня, но тут же поглотилось броней. Лучи из моих рук ударили с новой силой, да так, что я пошатнулся, но удержал равновесие. Огромное количество магии уходило в землю. Прожигало ее вглубь.

— Что, орудие, — обратился я к ней, улыбнулся, — что-то не так? — На лице девушки вспыхнула злость. Она оскалилась, показала белые зубки.

В это самое мгновение я стал действовать. Всмотрелся в ее ифрит, применил ифритное усмирение. Коснулся ее эмоций и на секунду, впустил их в себя. Эмоции ударили столь сильно, что ноги чуть было не подогнулись. Я устоял, даже скривился от напряжения. Чудовищное уныние коснулось души. Эту эмоцию излучал ифрит. Уныние давало абсолютную ясность. Понимание того, что весь мир сгорит в огне войны, чтобы ты не сделал, этого не остановить.