Попаданка. Мама – служанка (СИ) - Белильщикова Елена - Страница 14

Он был слишком мал, чтобы понять горе Ратмира. Для него все это звучало одной из сказок, которые рассказывал ему Велес про разбойников. Страшной. Красивой. Интересной сказкой. Про князя и про… кого же?

Ратмир обвил Дарена руками. Так было легче… Погружаться в прошлое, ощущая его рядом. Теплого, живого, настоящего. Ратмир не удержался, на секунду зарывшись носом в мягкие волосы Дарена. Только потом сумев тихо выдохнуть проклятое имя.

– Велес. Там был Велес… – Ратмир посмотрел в глаза Дарену, беря его ладошку в свою. – Той ночью он напал на меня с остальной шайкой. Связал и забрал тебя… А всем сказал, что ты сын его и его жены Златы. Чтобы вырастить как своего ребенка. Пока я не знал, где ты и что с тобой.

Неосознанно Ратмир сжал сильнее тонкие пальчики Дарена. Можно было быть благодарным Велесу – другой разбойник просто убил бы ребенка или что-то еще, но не заботился бы лично, но… перед глазами стояло, каким Ратмир нашел сына. Дрожащего. Заплаканного. На коленях Велеса, вьющимся в ожидании удара тяжелого ремня. Этого простить Ратмир не мог.

Дарен осторожно обнял его в ответ. Чувствовал, что ему тяжело. Просто пока не понимал до конца в силу возраста, почему тот так убивается. Собака, ощутив их грустное настроение, полезла всем своим весом на колени к Ратмиру, потеснив его. Но потом передумала и слезла, положив голову на колено князю. И сочувственно лизнула его руку.

– Мама что-то такое говорила об этом, – Дарен нахмурил лобик, пытаясь вспомнить каждое слово, сказанное родителями… Велесом и Златой в ту страшную ночь. – Мама плакала, когда ты пришел. И обвиняла папу, что он обманул ее. А что теперь будет?

Дарен шмыгнул носом, и демоны из старых книжек, которые читал ему Велес иногда перед сном, ожили и поползли к нему.

– Ты о чем?

– Меня теперь никто не будет любить? Раз я не их сын. У меня не будет больше мамы и папы? А может… может, ты ошибся все-таки? – Дарен с надеждой поднял голову и посмотрел блестящими от слез глазами на Ратмира. – Ты прав. Велес украл меня, и мой папочка не он, а ты. Но неправда, что мама – это не моя мама! Она очень сильно любит меня. И сбежала от Велеса, чтобы найти меня в твоем дворце. И обещала, что не бросит. И выполнила обещание! И нашла меня! Настоящие родители никогда не бросают своих детей! А значит, она моя мама!

В его голосе прозвучала паника. Он задрожал и сорвался. Дарен даже забыл, что нельзя перечить взрослым. Как раньше, когда Велес злился и хотел ударить Злату, он набрасывался на него злым зверенышем и забывал, что за это ему прилетит. Дарен не мог потерять в своей голове сразу и отца, и мать, которые воспитали его с детства, сколько он себя помнит. Дарен должен был отвоевать хотя бы маму! Ведь она любит его. И всегда любила.

– Дарен! – Ратмир перехватил мальчика за плечи, сам едва не дрожа от его страха и слез. – Злата заботилась о тебе, я не спорю, я благодарен ей, но… Она не твоя мама, малыш. Я должен сказать тебе правду, прости, – Ратмир покачал головой, сам ненавидя себя за его слезы. – Твоя мама умерла, как только ты появился на свет. Смотри. Вот какой она была…

Ратмир потянулся к столику рядом. Там лежал небольшой медальон с портретом. У мастера заморского заказывали, когда побаловать хотел свою красавицу-невесту. Ратмир раскрыл его, показывая Дарену молодую красивую женщину. Правда, он был совсем не похож на нее. Дарен пошел в отца весь: и черный шелк волос, и выразительные темные глаза, и даже губы в детстве, на портрете, были у него такими же капризными.

Его глазки широко раскрылись. Дарен замер, затаив дыхание, и даже перестал дрожать, когда услышал Ратмира. Первым желанием было вырвать портрет и разорвать его. Но Дарен был хоть и маленький, но не дурак. И знал, что за подобное его просто убьют. Столько любви и тоски звучало в голосе Ратмира, когда он показывал ему портрет.

– Нет… – тихо-тихо, едва шевеля губами, ответил Дарен, бросив краешек взгляда на портрет. – Она… красивая. Твоя жена. Но это не моя мама! Нет! Пусти меня! Я хочу к ней!

Последние слова вырвались криком. Истерикой. Рыданием. Внутри у Дарена будто все рвалось на части. Хотелось упасть к ногам князя и просить: «Не приводи в эту комнату. Не забирай у меня маму. Нет, нет, не надо!» Но сделанного не воротишь. Собака отпрыгнула в испуге, а Дарен дернул рукой, оттолкнув Ратмира, случайно выбил из его пальцев портрет. И воспользовавшись тем, что отвлек этим, мальчик бросился к двери и, выскочив из комнаты, побежал по коридору, что есть сил.

– Мама! – плакал Дарен и звал ее.

Он знал, что Злата… мама… не захотела сидеть сложа руки в замке Ратмира. И нахлебничать. Она стала как-то помогать прислуге работать во дворце. Дарен особо не понял. Хотя никто не смел ею теперь командовать и помыкать. Злата утром еще сказала, что будет работать в правом крыле, и Дарен бежал туда. Ему нужно было обнять ее, поцеловать, увидеть, что она есть, и его мама не сон, не умерла, никуда не делась! Дарен знал, она успокоит. И скажет, что она навсегда его мама, что бы ни говорил противный Ратмир!

А тот вскочил на ноги, сразу же бросившись следом. Его внутренние демоны грызли его нещадно, набросились сворой. Что ничем он не лучше треклятого Велеса, если доводит этого чистого, светлого ребенка до слез!

– Дарен! Дарен, подожди! – закричал Ратмир, глядя по сторонам, пытаясь понять, куда побежал мальчик.

Его и след простыл. Ратмир прижался лбом к стене. Немногие здесь могли позволить себе дома из камня, даже зажиточные люди зачастую строили из дерева, наплевав на угрозу пожаров. И сейчас Ратмир порадовался прохладе камня своего дворца. Она будто немного остудила его. Может, и не нужно так давить на Дарена? Пусть побудет со Златой, может, она объяснит ему все лучше? Раз Ратмир… чужой.

Он закрыл лицо ладонями, устало проводя по нему руками. Лезли странные мысли. Поехать к Велесу, расспросить его – и если надо, с пристрастием! – о том, что любил этот мальчик, взять те книжки, что он читал Дарену… Подумать только, деревенский мужик и читать умел, еще и книжицу-другую где-то раздобыл! Это удивило. А еще кольнуло. Что Ратмир упустил так много.

***

Злата, засучив рукава, металась по покоям Ратмира, как заправский прораб. Наконец-то у нее возникла возможность использовать свои навыки дизайнера интерьера, на которого отучилась в одном из самых фешенебельных учебных заведений столицы! Правда, княжеский дворец и так был прекрасен. Столько покоев, столько окон – источников света, мебели вагон и тележка… Если честно, разгуляться было где. Дворец был перегружен в плане мебели. И Злата работала над гостевым кабинетом. Шкаф со сломанной дверцей двое бравых молодцев-слуг уже спустили по лестнице на крепких плечах. А сейчас она командовала:

– Так, это кресло поставить у окна. Нужно, чтобы свет падал…

– Мама! – услышала Злата звонкий детский крик, и сердце ее зашлось от страха.

Дарен! Дарен примчался! Он был таким хорошим мальчиком и не тревожил ее во время работы. Ему понравилось играть во дворе с собаками. А вечером, за ужином, взахлеб рассказывать свои новости, и она с интересом его слушала. Но сейчас произошло что-то из ряда вон выходящее.

– Малыш мой! – ахнула Злата и присела на корточки, подхватывая его на руки, прижимая к груди теплое тельце. – Что случилось? Ударился? Ушибся? Где болит? Или обидел кто? Так я ему устрою сейчас!

Дарен повис на шее у Златы, прижимаясь всем телом. По нему то и дело пробегала дрожь. К счастью, слуги выскользнули из комнаты, решив не мешать. Ратмир строго относился к тому, чтобы Злату никто не расстраивал – могло и прилететь.

– Ты же моя мама, правда? Ты никогда никуда не уйдешь? – Дарен поднял залитые слезами глаза. – Даже если… я не родной?

Дарен прикусил подрагивающую губу. В сказках всегда приемных детей и гоняли, и обижали, и в лес на верную смерть завозили! Но он не хотел, не хотел принимать то, что Злата не его родная мама. А та тетя с портрета… он не похож на нее даже! Нисколечко! Это Ратмир что-то напутал! Взрослые тоже ошибаются!