Выбери любимый жанр

В плену пертурбаций - Фостер Алан Дин - Страница 20


Изменить размер шрифта:

20

– Мы пойдем пешком, – заявил Клотагорб. – В конце концов, нам и вправду не впервой. Ноги у нас в полном порядке, пускай их всего две, а не четыре. Обещаю, что вы повезете лишь поклажу. Мы справимся самостоятельно. Однако, – прибавил он, показывая на договор, – прежде чем я подпишу его, мне хотелось бы удостовериться в вашей пригодности.

Вполне возможно, мы окажемся в смертельной опасности, ибо нам противостоит некто, чья личность остается пока загадкой и чьи поступки определяются неведомой формой безумия. Кроме того, нас ожидает столкновение с обладающим невероятной силой феноменом из параллельной Вселенной. На карту поставлена судьба всего мира. Поэтому мы должны быть готовы к чему угодно и действовать сообща. Я не могу допустить, чтобы кто-либо подвел меня в миг наивысшей угрозы, будь то по причине трусости или примечания в тексте договора.

– Да будет тебе известно, волшебник, – произнесла Дормас, вся подобравшись; она словно превратилась вдруг в чистокровную арабскую лошадь, – я в жизни не нарушала своего слова. Так что можешь не волноваться. – Ее взгляд задержался на Мадже. – А ты, водяная крыса?

Не боишься?

Мадж, который к тому времени возвратился на прежнее место у стены, сунул в пасть соломинку, позаимствованную с ложа Дормас, и принялся жевать ее, попутно разглядывая когти на своей правой лапе.

– Знаешь, крошка, по правде сказать, сердечко екает. Но я повидал, на что способен его чудодейство, тем более в компании моего туповатого, но добродушного дружка, а потому с ними мне ниче не страшно. И потом, от этих пергорбаций лично у меня уже башка кругом идет. Раз от них не сбежать, значица, надо попробовать с ними справиться. Между прочим, мы с ним, – он ткнул лапой в сторону Джон-Тома, – бывали и не в таких переделках. Не то чтобы я привык, что моей заднице постоянно что-то угрожает, но удивляться, признаюсь честно, перестал. Видишь ли, мне все чаще кажется, что я чуть ли не сроднился с этим олухом-чаропевцем. Почему-то всегда выходит так, что куда он, туда и я. Словом, мы с ним сцепились, как два возчика, телеги которых врезались друг в дружку на перекрестке.

– Не слишком удачное сравнение, Мадж, – заметил Джон-Том.

– Я говорю че думаю, приятель, – отрезал выдр. – Ну так вот, коли спрятаться от пердолбатора не получается, я решил не упускать случая пообщаться накоротке с его чародейством. Можа, он меня тоже чему-нибудь научит.

– Понятно. Весьма основательные причины, весьма похвальные чувства.

Ты мне нравишься. Дайте-ка мне перо. Вон оно, в стаканчике на стене.

Клотагорб исполнил ее просьбу. Дормас взяла перо в зубы и с неожиданной ловкостью расписалась под текстом договора. Волшебник одобрительно кивнул, а затем прикоснулся к бумаге своим перстнем-печаткой. На странице остался оттиск в форме черепашьего панциря, украшенного большой буквой "К".

– Удобно, – проговорила Дормас.

– И куда дешевле, чем покупать новые перья, – прибавил Клотагорб. – Если хотите, могу сделать вам такой же и продам вдобавок чернильное заклинание. Вот только отпечаток копыта займет целых полстраницы.

Вашему поверенному это вряд ли особенно понравится. Ему некуда будет вносить дополнения.

Дормас усмехнулась, опустила договор в ящик и закрыла его, подпихнув напоследок мордой.

– Вообще-то я не такая мымра, какой кажусь. Вы скоро узнаете, что путешествовать со мной – одно удовольствие.

– Хватит с нас его чудомудрия, – прошептал Мадж на ухо Джон-Тому. – Верно, кореш?

– Когда выступаем?

– Если вы не против, завтра утром.

– Отлично. Я встаю вместе с солнцем. Надеюсь, задержек не будет.

– Еще одна торопыга, – буркнул Мадж. – И почему мне вечно попадаются те, кто не умеет наслаждаться жизнью?

– Когда решается судьба мира, тут уж, Мадж, не до наслаждений.

– А нужно ли его спасать, приятель? – справился выдр, потягиваясь и зевая. – Ведь мир-то давным-давно чокнулся, как и все вокруг. Знаешь такую поговорку: «Ошалела вся семья, ты в порядке лишь да я»? Так вот, насчет тебя я чтой-то не уверен.

– Ты распинался перед Дормас по поводу нас с Клотагорбом, – произнес Джон-Том. – Скажи-ка мне, только честно: ты и впрямь настолько переменился или попросту сообразил, что с нами тебе будет спокойнее всего?

– Приятель, до чего ж ты, однако, занудлив, аж тоска берет! Ты ж знаешь, как быстро мне все прискучивает. А в Оспенспри народ как на подбор – одна рожа мутнее другой; вдобавок облако это треклятое, чтоб ему пусто было! Походил бы с горбом, поглядел бы я на тебя! Небось мигом бы удрал: фьють – и нету.

– Странно, что я не догадался сразу. Ты печешься не о других, а о собственной шкуре.

– Парень, – заявил Мадж, подмигнув юноше, – я бы не пришел даже на твои похороны, если бы мне сказали, что там не выйдет стибрить и носового платка. Я думал, ты меня знаешь.

– Пожалуй, я рад это слышать, а то мне показалось, что ты от пертурбации слегка повредился в уме.

– Кто, я? Паренек, старина Мадж крепок, как горы, свободен, как ветер в поле, и надежен, как земля под ногами!

Внезапно земля под ногами, о которой упоминал Мадж, сгинула, словно ее и не было. Джон-Том обнаружил вдруг, что плавает в полупрозрачной зелено-голубой воде и лицезреет нечто похожее на маленькую барракуду.

Справа от него трепыхался жирный ушастый окунь, рядом с которым дрейфовал заключенный в раковину реликт той далекой поры, когда на планете доминировали рыбы и прочие обитатели моря. Юноша попытался было сохранить равновесие, но вскоре сообразил, что сохранять, собственно, нечего, тем более что он не тонет. Он пошевелил плавниками: сперва спинным, затем боковыми и, наконец, брюшным, вызвав немалый интерес у наблюдавших за ним Клотагорба, Дормас и Маджа.

Неожиданно мимо Джон-Тома промелькнула крохотная рыбка с переливчатой чешуей. Она устремилась к Клотагорбу и начала выписывать вокруг того сверкающие круги.

– Я боюсь! – захныкала она голосом Сорбла.

– Успокойся, – посоветовал Джон-Том. – Мы переживали и не такое.

– Тебе легко говорить, – простонал Сорбл. – Хозяин проводит в воде много времени, как и твой усатый друг, а я привык летать, а не плавать.

– Думаешь, ты один оказался в столь незавидном положении? Я ведь тоже не большой любитель воды, не говоря уже о Дормас.

– Однако ты часто купаешься, – возразил Сорбл. – Среди моих сородичей есть такие, кто обожает воду – бакланы или там утки, – но сам я терпеть ее не могу. О, как мне плохо!

– Да заткнись ты, губошлеп пернатый! – рявкнул разозлившийся Мадж.

– По-твоему, я в восторге от плавников? Кстати сказать, измени океан свой цвет на бутылочный, ты бы, сдается мне, живо бросил пускать нюни, благо бутылка для тебя все равно что дом родной! Хватит ныть!

– Я вот-вот умру от страха, а он обзывается, – пожаловался несчастный Сорбл.

– Не нервничай, – проговорил Джон-Том, чрезвычайно заинтригованный новизной обстановки. – Пертурбация скоро кончится.

– Неужели? С чего ты взял? Или ты сейчас что-нибудь споешь и сыграешь нам на своем чудесном инструменте?

Джон-Том скосил глаза на дуару: та превратилась в темно-зеленый лист какой-то водоросли.

– А может, – продолжал Сорбл, – хозяин сделает что-нибудь эдакое?

Ведь у него в запасе столько всяких штучек! Но ты вспомни, что случилось с Оспенспри. А если снова произошло то же самое, только на иной манер? Тогда мы насегда останемся рыбами и будем жить в этой противной воде! – Он завершил очередной круг, покинул Клотагорба и ринулся к Маджу и Дормас. – Вы можете говорить что угодно, но плавать – вовсе не летать. Я…

Сорбл не докончил фразы. Джон-Тому почудилось, что в голове у него, где-то поблизости от глаз, раздался щелчок. Плавники исчезли заодно с океаном, и все вновь очутились в задней комнате обиталища Дормас.

Хозяйка стойла озадаченно воззрилась на юношу, затем перевела взгляд на Клотагорба. Мадж от неожиданности пошатнулся, но устоял на ногах.

Что касается Сорбла, ему решительно не везло. Вместо того чтобы спокойно держаться на одном месте, он сновал туда-сюда, а потому, когда пертурбация завершилась, не смог замедлить движения и врезался в стену, после чего рухнул на пол, зажмурился и обхватил голову крыльями. Как ни удивительно, он улыбался. Еще бы – у него снова появились крылья, а от ненавистной воды осталась лишь малая толика влаги в поилке Дормас.

20
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело