Священный Гадар (СИ) - Серебряков Дмитрий "Дмитрий Черкасов" - Страница 45

Потому Тихон готовился к неприятному разговору, в котором он будет вынужден отказать одной из самых влиятельных семей знати. Хоть он и прослужил всю свою жизнь рыцарем, но в вопросах взаимоотношений знати и церкви разбирался тоже неплохо. Так что предстоящего разговора он не боялся. Да. Ему будет неприятно отказать в продаже собственного дома Шереметьевым, но и ничего страшного в отказе не было. Все же он в первую очередь подчинялся церкви, а не знати. Даже если эта знать и имела огромное влияние в районе его проживания.

Зачем им понадобился его дом? Ответ Тихону был ясен как день. Любой из знати или даже церкви захочет оказаться новым соседом известного инквизитора. Ведь тогда можно будет попробовать с ним познакомиться, а после и попытаться всучить ему своего отпрыска в качестве ученика. Каждому понятно, что шанс на подобный благоприятный исход ничтожно мал, но он все-таки есть. Тогда почему бы не попробовать? Особенно если для любого из высших домов знати затраты на такую попытку мизерные.

В данный момент уже практически все дома в его квартале выкуплены либо знатью, либо церковью. Только его дом не сменил владельца. Хотя за последние сутки чего только Тихону не предлагали. От новых должностей в самом центре города до умопомрачительных сумм, за которые можно было бы купить в два раза больший дом и потом еще сотню лет безбедно проживать в одном из самых спокойных районов города.

И если отказывать знати было сложно и неприятно, так как любой из них мог создать Тихону кучу проблем из-за банальной обиды, то вот отвечать отказом епископам было сложнее и опаснее. Впрочем, в данном случае Тихон смог заранее подготовиться. Он хоть и поступил прямолинейно, но при этом выгодно себе лично и своему прямому начальнику, в частности.

Тихон, недолго думая, буквально на следующий день после договоренности с Аскольдом заявился к своему начальнику — епископу церковного течения «Седьмого дня просвещения божьего» Ульриху Третьему. Где честно, но без некоторых деталей, в том числе упоминания Аскольда, сообщил начальнику о предварительном желании Эдвина Линберга взять в ученики приемного сына рыцаря Акиро. Настолько сильного желания, что лейтенант даже соседний с ним дом купил.

В итоге, епископ взял под личное покровительство семью Тихона и заодно быстро оформил покупку дома, став новым соседом бывшего лейтенанта. Все остались довольны сделкой. Особенно Тихон, получивший личную протекцию епископа. Вот только эта договоренность касалась только церкви и к знати никакого отношения не имела. Да. Эта протекция защищала его от прямых угроз знати, но от подковерной борьбы, увы, нет. Так что пришлось Тихону лично отвечать вежливым отказом всем желающим купить его дом. Очень знатным желающим.

Единственное, что в данный момент смущало старого ветерана, это время. Довольно странно, что Шереметьевы, которые явно одни из первых узнали о переезде Линберга, обратились к нему фактически самыми последними. Либо они почему-то были уверены в согласии Тихона и поэтому не торопились, либо было что-то еще, о чем он не знал. И вот это «что-то еще» заставляло нервничать опытного рыцаря.

— Добрый день, Илларион Веньяминович, — с легким поклоном вежливо поздоровался одетый в идеально чистую форму с белоснежными перчатками немолодой дворецкий, стоя перед дверьми.

— Добрый день, — скупо ответил Тихон, все еще пребывая в размышлениях.

— Господин ждет вас в своем кабинете, — открывая дверь перед рыцарем, продолжил дворецкий. — Прошу вас следовать за мной.

Тихон кивнул, осматриваясь вокруг. Впрочем, особо сильно богатое убранство огромной прихожей его не удивило. Все как и положено в знатном доме. Хрустальная люстра под потолком, выдраенный до блеска мрамор под ногами, картины на стенах и несколько явно старинных статуй у широкой лестницы, ведущей на второй этаж.

На втором этаже, куда Тихон проследовал за дворецким, обстановка не изменилась. Все те же картины, мрамор и конечно же хрусталь. Разве что добавился красный ковер под ногами. Впрочем, на третьем этаже отличий от второго уже не было. Но кое-что все-таки беспокоило Тихона. Слуги. Их нигде не было. Только дворецкий, идущий молча впереди, и все. Это странно. Во всех остальных богатых особняках, где успел побывать рыцарь, слуг всегда было много. А здесь же абсолютная тишина. Такое ощущение, что в доме, кроме них, никого не осталось.

— Прошу. Вам сюда.

Остановившись перед дальней комнатой на третьем этаже и открыв перед ним дверь, бесцветно произнес дворецкий, делая при этом приглашающий жест рукой. Тихон в очередной раз кивнул и с задумчивым видом вошел. В пустую комнату.

— Прошу вас, присаживайтесь. Хозяин сейчас подойдет, — жестом руки указав на мягкое кресло у камина, произнес дворецкий, после чего закрыл дверь и, судя по звуку шагов, ушел.

Тихон в легком недоумении пожал плечами и заинтересованно осмотрелся. Причем интересовали его не очередные картины и старинная деревянная мебель, а книжные полки. Уж очень примечательной оказалась увиденная коллекция книг. Это были не научные труды или энциклопедии, а самая обычная художественная литература. Причем в основном это были не всем известные классики прозы и стихов, а явно современные писатели и поэты.

— Добрый день, как вам моя коллекция?

Ещё в самом начале своего осмотра кабинета Тихон заметил небольшую дверь в углу комнаты, но она больше походила на проход для слуг, а не для хозяина особняка. Но именно оттуда вышел статный мужчина лет сорока с военной выправкой и легкой сединой на висках. Не узнать в вошедшем кареглазом брюнете текущего главу знатного дома Ярослава Олеговича Шереметьева было сложно. Слишком уж выделяющаяся у него внешность.

Все-таки не так много людей в городе возвышались так же сильно над остальными. А уж среди знати и подавно мало кто мог похвастать двухметровым ростом. Но и это являлось не самой заметной чертой во внешности главы дома. Все же хоть и редко, но можно было встретить настолько высоких представителей знати. А вот найти среди них второго человека с таким же уникальным телосложением уже не выйдет при всем желании.

Ярослав Шереметьев обладал поистине огромной головой, но при этом слишком хилым телом на ее фоне. Нет. Он не был дистрофиком. Скорее, очень худым и жилистым. Создавалось впечатление, что тугие канаты связали в узел, придав ему форму человеческого тела, а после приладили к тугой связке мышц голову от настоящего гиганта. И этот контраст очень сильно бросался в глаза.

Впрочем, Тихон прекрасно знал причину подобной диспропорции. Собственно, ее весь город знал. Ярослав Шереметьев в молодости, более ста лет назад, будучи одним из сильнейших воинов своего дома, отправился со спасательной операцией в один из дальних земельных уделов Шереметьевых за чертой города, но попал со своим отрядом в ловушку демонов. И не простую ловушку, а засаду во главе с одним из старших демонов. Отряд Шереметьева проиграл бой. Погибли все. Кроме Ярослава. Тот каким-то чудом, будучи смертельно раненным, смог прожить целых двое суток до того момента, как на место битвы прибыл отряд инквизиции.

Его спасли, но цена оказалась слишком высокой. Ярослав Шереметьев из огромного здоровяка с пудовыми кулаками превратился в ходячий скелет с нулевым запасом духовной силы. Собственно, из-за того, что старший демон смог своей атакой уничтожить духа Ярослава, он и не стал его добивать. Зачем? Всем и так известно, что со смертью духа приходит конец и хозяину. Мучительный конец.

Какой силой воли и желанием жить нужно обладать, чтобы преодолеть агонию своей духовной ауры, ни Тихон, ни кто-либо еще не знал, и вряд ли когда-либо узнает. Этого даже инквизиторам неизвестно. Ибо Ярослав Шереметьев единственный в своем роде. Других подобных случаев не было и нет. И уж тем более никому не известны случаи возращения духовной силы после всего пережитого. Но факт есть факт. Каким-то чудом Ярославу Шереметьеву удалось частично вернуть свою силу. Конечно, лишь малую ее часть, но все же. Даже это звучало невероятно. Только и оставалось, что восхищается упорством этого несгибаемого человека.