Развод. Беременная попаданка (СИ) - Белильщикова Елена - Страница 4

Он переехал ко мне через пару недель, и я была на седьмом небе от счастья! Жарила котлеты, варила борщи, гладила рубашки и даже не думала о том, почему меня не зовут замуж. Рано еще просто, мало времени вместе! А потом задержка, тест на беременность, две полоски… Я навсегда запомнила, как подошла со спины к Славке, играющему в какую-то стрелялку, ссутулившемуся перед компьютером. Как сообщила ему о ребенке. А он закатил скандал, что мы еще молодые, мы еще не готовы, и вообще, я его спросила, хочет ли он взваливать на себя такое?! Славка настаивал на аборте, я плакала, а он кричал и кричал. Пока живот вдруг не пронзило острой болью. Казалось, малыш почувствовал, что папа его совсем не хочет. Вот только Славка не придал значения тому, как я свернулась в клубочек от слез и боли. Хлопнул дверью, ушел кутить к друзьям. А я дрожащими пальцами позвонила в скорую, увидев кровь на бедрах. В затухающем сознании была лишь одна мысль, что нет, нет, я не хочу закончить, как мама, я еще молодая и хочу жить!

Вот мне и дали второй шанс. В новом мире. И что? Я его так глупо упустила?! Снова не сберегла малыша, снова из-за мужчины? Я приложила ладонь к животу.

– Нет, мой хороший, мы выберемся, – нежно и упрямо прошептала я. – И справимся безо всяких там мужчин! Все равно им нельзя верить.

Нельзя было терять силы, ведь я несла ответственность за двоих. Так что булочки из замка пришлись очень кстати. После чего я продолжила путь. Даже, когда сгустилась темнота, продолжила плутать. Ведь казалось, вот-вот покажется та самая дорога… Вместо нее между деревьев мелькнули огоньки.

В первую секунду я обрадовалась. Подумала, что это отсвет чьего-то костра, а может, даже дом вдалеке. Но потом оцепенела в ужасе. Это светились звериные глаза.

Кусты зашуршали, и оттуда вышел огромный волк. Черная шерсть была длиннее, чем нужно, а сама зверюга размером напоминала, скорее, крупного алабая!

Я попятилась. Ведь следом за волком показалось еще двое. За спиной зашуршало. Я дернулась всем телом, оборачиваясь. И увидела и там черную морду, оскалившуюся и недовольно зарычавшую.

– Нет, нет, только не это… – пробормотала я.

Я попробовала ринуться в одну сторону, в другую, но волки лишь лязгали челюстями, не пропуская меня. И смыкали вокруг меня кольцо. Я прикрыла глаза, дрожа от ужаса. Ладони сами собой легли на живот. Неужели я снова не сумею защитить ребенка, которого ношу под сердцем? А взглянув снова на волков, я запаниковала еще больше. Ведь глаза у всех вспыхнули ярким золотым огнем. Это были не просто звери… Я нарвалась на каких-то магических тварей!

Волки набросились на меня, как по команде. Все вместе. Один ударил мощными лапами в плечо, и я повалилась набок, едва успев прикрыть ладонями живот. Другие вцепились в плащ, прижали к земле. Я завизжала, услышав треск рвущейся ткани. У одного из них в пасти остался красный клок – мое платье пошло в ход. Стало дурно от мысли, что так же легко эти острые клыки вонзятся и в тело.

Я завилась всем телом, пытаясь вскочить, вырваться, но волки не давали. На каждую мою попытку следовал удар когтистой лапы, лязганье клыков совсем близко к шее, прямо над ухом. Глубоких ран не было… пока. Но царапин на теле расцвело уже достаточно.

Я закрыла лицо руками, сжимаясь в комочек, рыдая от ужаса. И тут, скорее, почувствовала, чем услышала чье-то присутствие. Пристальный взгляд.

Волки уменьшили напор. Они все еще держали меня, вжимая в землю сильными лапами и тяжелыми мохнатыми телами, но атаковать перестали. Я нерешительно приоткрыла глаза. Прижатые уши, поджавшиеся хвосты, опасливые взгляды – эти звери явно испугались. И я с не меньшей опаской проследила за тем, куда развернуты их морды.

Риэль. Он вышел из темноты, и свет только-только взошедшей луны упал на рыжие волосы. За спиной свисал темный плащ-накидка, на черной одежде поблескивали заклепки. А глаза горели неестественным золотым огнем. Риэль шагнул ко мне, и волки попятились, немного отступая. Без капли страха перед ними он присел на корточки, тронул кончиками пальцев траву, с губ сорвалось заклятье на неизвестном мне языке, рокочущем, зловещем. Звери дернулись, как ужаленные, и бросились прочь.

Я приподнялась на траве. В смятой разорванной одежде, со спутанными волосами, наверняка, представляла из себя жалкое зрелище. Ведь Риэль усмехнулся.

– Что, побег от мужа не задался? Эти щенята любят человеческий страх… они питаются им гораздо больше, чем кровью и плотью. Хотя ими тоже полакомились бы. Позже.

Я поежилась, обхватив себя за плечи. Ярко представилось, как меня медленно терзали бы по кусочку!

– Сп-пасибо… – от пережитого я дрожала всем телом.

– Глупая птичка… – Риэль подошел ближе, согнутыми пальцами, костяшками проводя по моему лицу, стирая капельку крови с небольшой царапины на скуле. – Кажется, тебе пора вернуться в клетку?

– Еще чего! – я взвилась на ноги.

Всю благодарность к спасителю как рукой сняло. Мои глаза яростно сверкнули. Я попятилась, вжимаясь спиной в ствол дерева.

– И не страшно тебе оставаться одной в чужом мире, девочка?

– Так Арнольд тебе уже разболтал! – возмущенно выдохнула я.

– Конечно… мы очень близкие с ним друзья, – нахально усмехнулся Риэль, но прозвучало это так, как если бы кот называл своим другом пойманную мышь, с которой играется. – Подумай, попаданка, что тебя ждет в этом лесу. Магические твари могут вернуться. Да и обычных волков и медведей никто не отменял. А еще здесь иногда бродят разбойники. Как думаешь, хорошее начало новой жизни, если они ограбят тебя и пустят по кругу?

Он подошел вплотную, глядя мне в глаза. От его взгляда, светящегося, золотого, мурашки побежали по коже.

– Предлагаешь вернуться к Арнольду? Пойти покорной овечкой на заклание? – дерзко выпалила я, хотя голос предательски задрожал. – Не дождетесь! У меня есть драгоценности, я продам их и на эти деньги смогу добраться до отца настоящей Ингрид! Он примет меня, а жизнь в провинции меня не пугает. И не такие Мухосрански видали!

– К-кого? – моргнул Риэль, но потом взмахнул изящной ладонью, увенчанной перстнями. – Ладно, неважно… Говоришь, драгоценности? И где же они?

От его зловредной ухмылки мне стало не по себе. Я бросилась на колени, на траву, ощупью находя свою сумку. Выронила, когда напали волки. В ее донышке зияло несколько дырок от клыков и когтей. Я зашарила в сумке рукой, в панике шепча:

– Нет, нет, нет… Куда же они делись?

– Маленький черный бархатный мешочек, так? Я видел его в зубах у одного из волков, – со злым торжеством сообщил Риэль, скрестив руки на груди. – Так что твой план провалился, попаданка.

«А случайно ли они напали?» – мелькнула мысль.

Риэль отвернулся, направляясь прочь. Я вскочила на ноги, машинально воскликнув:

– Куда ты?! Ты… оставишь меня здесь?

– Ты ведь такая смелая, девочка. Хочешь выживать сама… – протянул Риэль, оглядываясь через плечо. – Попробуй. А когда проголодаешься, приползешь домой, как загулявшая кошка. Это особая яшма. Потрешь ее – и свет от нее укажет тебе дорогу к замку. Домой. К мужу, которому ты принадлежишь.

С этими словами он бросил мне небольшой камушек. После чего скрылся среди деревьев. Я сжала яшму в ладони. Прохладный камень мгновенно нагрелся от кожи, так и манил потереть его, чтобы вернуться в замок, отдохнуть в мягкой постели, поужинать чем-то весомее булочек, а потом уже придумать новый план побега… Ну уж нет! Я так просто не сдамся! И еще поборюсь за свою жизнь!

С этими мыслями я направилась в противоположную сторону, но через десяток шагов под ногой что-то хрустнуло. В темноте я не заметила ловушки: тонких переплетенных жердочек, прикрытых травой. Теперь же они провалились подо мной, и я с отчаянным вскриком полетела в черный зияющий провал.

В ожидании Риэля и Ингрид Арнольд сидел в кресле в кабинете, откинув голову на спинку. В голове крутилось совсем недавнее воспоминание. Как незадолго до свадьбы Арнольд прогуливался по городскому парку со своим другом Андреасом. У него, высокого, черноволосого, даже глаза сияли от свежего ветерка и аромата цветов. Прогулки на воздухе явно шли Андреасу на пользу, ведь он с детства был болезненным. И хотя выглядел сильным мужчиной, порой мучился от головокружений. Но тогда он был в хорошем расположении духа, так что поддерживал Арнольда: