Особенности национальной учебы (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 4

— Пока, пока, покачивая перьями на шляпах… — начал, жутко фальшивя, петь Илья.

— Судьбе не раз шепнем… — поддержал его Славик…

Тем временем директор смотрел на синего мага и недоумевал. Все обычные сроки прошли. А колпак молчал.

— Что-то долго. — буркнул кто-то из аудитории, озвучивая мысли всех присутствующих.

Директор чуть подумал.

Щелкнул пальцами. И на всю аудиторию стала раздаваться ужасное пение этих двоих: Ильи и колпака. Причем на русском языке, которого никто, разумеется, не знал.

Еще один щелчок.

И параллельно речи на русском, стали транслироваться смыслы. Артефакт такое умел…

— Тут такое дело, — прервался на полуслове Славик. — Они нас слушают.

— Да. И что? Просят исполнить что-то на бис?

— Да нет. Просто слушают.

— Две капли сверкнут, — начал Илья.

— Сверкнут на дне… — продолжил Славик.

Аудитория же замерла. Интересно же. Не каждый день такое шоу…

— Слушай, а ты картинки можешь показывать? — спросил Илья, после завершения одной из песен.

— Нет. Только речь.

— Жаль. Мы бы из моей памяти клипы им покрутили музыкальные.

— Да… жаль. — согласился Славик. — Я уже на них взглянул — очень необычно и непривычно. Далеко вы шагнули.

И вернулись к пению.

Сначала сами. А потом по просьбе директора стали прокручивать композиции из воспоминаний Ильи. Просто звук с их подпеванием. Разные. От старых советских песен до разнообразных генераций нейросетей. Например, в памяти мужчины удалось отыскать «Частушки Бабок Ёжек» в стиле прогрессивного металла.

Наконец, терпение Саргона иссякло. Интересно, конечно, но два часа уже концерт длился. И далеко не все, что эти двое вываливали, ему нравилось. Да и вообще — цирк, а не представление и распределение нового учащегося получалось. Он надавил ментально на колпак. Славик прервал вещание и затих.

— Что случилось?

— Микрофон выключили. Ладно. Приятно было пообщаться. Прям отрада для души. Тебя в какой факультет направить?

— А сам как думаешь?

— Боевой.

— А какие еще есть?

— Ты сам-то пойдешь домики строить или клизмы ставить? — усмехнулся Славик.

— Тоже, верно, — согласился Илья.

После чего «колпак Мети» громогласно объявил: Боевой факультет.

Женщина эта, пока Илья со Славой песни орали, так и простояла рядом. Так что, когда был озвучен результат, решительно колпак сдернула. Попыталась. Но ее перехватила рука мужчины.

— Колпак больше не нужен, — спокойно произнес директор. — Зачем ты его схватил?

— Я не могу его в беде бросить.

— Кого, его?

— Земляка моего. Славу. К тому же мы с ним в одних войсках служили, и погиб он геройски. Кем я буду, если его в беде брошу?

— И что это значит?

— То, и значит.

Женщина попробовала выдернуть колпак, но безрезультатно. Ну как? Чуть по морде лица возвратным движением руки мужчины не схлопотала. После чего отступила на несколько шагов. От греха подальше.

— Ты хочешь, чтобы мы его отпустили? — осторожно спросила та особа, со шрамом.

— Да. Хотя бы отправили на перерождение. Он погиб в бою. Честно. И не заслужил такого обращения.

— Этот артефакт без духа работать не будет. Кем нам его заменить?

— Мало ли у вас бездельников? — пожал плечами Илья. — Кто плохо учится — туда и отправьте в качестве наказания. Каждый год самого выдающегося бездельника помещайте. Сроком на год. Сразу будет стимул стараться.

Директор хохотнул и скосился на откровенно побледневшую аудиторию.

— А тела? Что с ними делать? — спросила серьезная тетя из этого президиума. Такая вся разодетая весьма и весьма любопытно. Прямо модница.

— Как зомби их поднимайте. Пускай выполняют какую-нибудь полезную работу. Улицу подметают. Сортиры чистят. Хоть в присядку пляшут где-нибудь на видном месте. Уверен — работа найдется.

— А если я тебе откажу? — спросил директор, подавшись вперед.

— Я не отступлюсь. — твердо произнес Илья, насупившись и нахмурившись.

— Будешь драться?

— Насмерть.

— Вот так просто? Ради незнакомого тебе призрака?

— Здесь, в артефакте вы заключили достойного человека. И за него больше некому заступиться. К тому же он мне не чужой. А своих я не бросаю.

— Не понимаю я тебя, — прищурившись, спросил директор. — Если я его отпущу на перерождение, то какая тебе выгода? Он же не сможет отслужить. А ты так рискуешь. Ведь, я надеюсь, тыпонимаешь, что не устоишь против меня?

— Понимаю.

— И все равно готов драться?

— Да.

— Ради чего? В чем твоя выгода?

— В справедливости. В деле, которое я считаю правым, не отступлюсь. — еще сильнее насупился Илья, до скрипа сжав чекан, готовясь его выхватить и атаковать.

— Лукан был прав, — серьезно произнес Саргот. — Слишком сильное влияние стихии.

— Причем здесь стихия⁈ — прорычал Илья.

— Ты стал адептом менее чем за месяц. Это невероятно быстро. Поэтому ищешь смерти. Возможно, что-то тебя к этому подталкивает. Но…

Он осекся и уставился на одну из дам, сидящих в президиуме.

Несколько секунд на нее посмотрел, видимо, общаясь телепатически.

Кивнул ей.

И, обращаясь к Илье, произнес:

— Впрочем, в данной конкретной ситуации, вероятно, ты прав. Если в артефакте заключена душа достойно погибшего воина, то несправедливо ее там держать.

Он сделал хитрый жест.

Мгновение.

И рядом с мужчиной появился призрак. Сначала бесформенный, но почти сразу он словно «потек» и предстал в виде молодого полупрозрачного бойца ВДВ в советской форме 80-х годов.

Славик протянул руку.

Илья, даже не подумав о том, что не сможет эту руку пожать, протянул свою и… словно взялся за такую холодную ладонь мертвеца в морге. Или что-то аналогичное по ощущениям. Однако — материально ощутимое.

Учащиеся же вытаращились, увидев это. Они ведь все знали, что призраки материально не ощутимы на ранних этапах своего развития. А дух артефакта возможностей для развития не имел…

— Никто, кроме нас. — серьезно произнес Илья по-русски, крепко сжимая ладонь.

— Никто, кроме нас, — ответил ему Славик, встречно поступая так же.

Улыбнулся.

И его словно ветром сдуло…

— Что ты чувствуешь? — подавший вперед спросил директор.

— Удовлетворение.

— Я вижу, ты остыл и больше не рвешься в бой. Неужели из-за этого духа ты действительно готов был умереть?

— Видимо, что-то не то происходит в ваших магических мирах, если даже ты ничего не понял. — тихо произнес Илья. — Я еще нужен? Мне нужно проверить, как отремонтировали жилой корпус.

— Его обещали отремонтировать. Или ты нам не доверяешь?

— Доверяй, но проверяй.

— Хм. Да. Можешь идти. Вечером к тебе зайдут для инструктажа представители факультета. Ближе к закату. До того времени ты совершенно свободен.

— Хорошего дня, — кивнул ему Илья, развернулся и удалился чеканным шагом, удерживая поднятый с пола шлем на локте и громыхая доспехами.

Директор проводил его взглядом. И, когда мужчина ударился уже достаточно далеко, произнес:

— Интересный персонаж.

— Зато теперь понятно, как он сотворил то, что ему приписывают, — заметила Алисия.

— У него чрезвычайно парадоксальная мотивация, — согласилась та, разодетая дама. — Если бы я явственно не видела цвета его таланта, то приняла бы за такого типичного красного задиру.

— В его мотивации есть своя логика, — возразил директор.

— Логика? — фыркнула она. — Он рисковал жизнью ради первого встречного духа, без всякой личной выгоды. Здесь нет логики. Это просто бзик.

— А если предположить, что тот дух, оказавшись на его месте, поступил бы также? — заметила Алисия. — Это даже я понимаю.

На что Хепри лишь молча скривилась…