Из Тьмы, Арка 5 (СИ) - "Добродел" - Страница 330

Летать — особенно если говорить о дальних перелётах больше нескольких сотен метров — рыжая убийца не любила. Но если очень нужно, могла. И данную возможность совсем не афишировала.

Челси пусть и не слишком любила яды, однако люди, снабдившие их недавно успешно использованным составом, утверждали, что цель не заметит укола смазанной отравой тонкой иглы. Не ощутит и медленно нарастающих эффектов отравления... а когда заснёт — скорее всего, не проснётся, кто бы ни оказывал медицинскую помощь. Поэтому шансы на длительные активные поиски невелики: наследнички скорее примутся делить освободившееся место, чем примутся всерьёз копаться в деле об убийстве. Но… всякое бывает. Цель непростая, так что может и выжить. И вот тогда никакой перестраховки мало не окажется. Да и Штаб Революционной Армии, откуда пришёл приказ, получит ответ на свой опрометчивый поступок.

Нет, Челси подождёт. Осторожность, пусть и скучная штука, всё равно остаётся одним из важнейших залогов выживания для таких, как она. Жаль, что не все её соратники, как нынешние, так и бывшие, многие из которых погибли, это понимают. Ведь некоторые из нынешних мертвецов очень весело реагировали на её шутки.

* * *

— Вы там издеваетесь, что ли? — потирая переносицу, пробормотала я, дочитав телеграфированное из Центра послание.

Никто мне, разумеется, не ответил. Но я всё равно попыталась почерпнуть что-то новое в уже прочитанной бумаге, перечитав её заново. И ещё раз. Увы, бредовая писулька осталась такой же, какой и раньше, а не изменилась на нормальный приказ или дополнительные вводные. Те же новые вводные, что поступили, остались бредовыми. Как по форме, так и по содержанию.

Ибо я не могу назвать иначе как бредом невнятное сообщение о покушении на министра Сайкю — успешное, блин, или нет?! Сложно написать, что ли?! — и такое же ничем не подкреплённое требование к нашей команде: «Возвращайтесь в Столицу».

Кто покусился? Когда покусился? Где покусился?

И ладно об этом умалчивают: можно списать на взыгравшую тягу к секретности. Но где приказы по завершению текущей миссии? Где новое задание (а «явись передо мной, как лист перед травой!» я за такое не рассматриваю)? И где, наконец, подпись главы Базы? Или вообще хоть чья-то? Что это за филькина грамота? Пусть она и закодирована одним из установленных шифров, а также пришла по адресу — но не имеет подписей не то что людей, имеющих право отдавать нам приказы (учитывая крайне короткую вертикаль подчинения, это только Сайкю и Галахад), но даже кого-то из заместителей министра разведки!

Патрон выбыл, возможно, что и с концами; его и.о. пытается наводить порядок — это я бы ещё могла понять. А вот это, чтоб его, неведомо чьё послание...

— Всё это похоже на какую-то разводку, — недовольно хмурясь, пробормотала я себе под нос.

И, бросив бумагу на широкий стол, откинулась в кресле.

Уж не попытка ли это наших врагов выманить меня и мою команду из северного региона для выполнения неких своих злокозненных задач? А что? После всего произошедшего я бы нисколько не удивилась. Конечно, после нанесённых ударов у Сейки и Хитзкопфа сильно просели ресурсы, но вот желание отомстить должно гореть весьма ярко. А нужда — мать изобретательности.

Учитывая, что эмоции часто перевешивают доводы разума… м-да. Положеньице.

Кстати, если покушение всё-таки произошло и мне по этому поводу присылают такие вот шифрограммы, то оно явно не секрет. По крайней мере, в среде личностей осведомлённых, вроде высокопоставленных и не очень агентов Синдиката. Так что прежде чем начинать действовать, стоит дождаться послания от Счетовода.

А эта писулька… вновь подхватив бумагу, сминаю её в кулаке и выплеском негативной силы заставляю обратиться в мелкодисперсный прах, который ссыпался в пустую чашку. Если что, она ко мне не приходила. Ничего не видела, ничего не знаю, какие ещё телеграммы? Тем более сейчас, учитывая моё, по факту, диктаторское положение в провинции, так или иначе избавиться от свидетелей, способных доказать обратное — не сложнее, чем щёлкнуть пальцами. Если это вообще понадобится.

И будто специально дождавшись этого момента, в кабинет грациозной (но самую чуточку прихрамывающей) ланью впорхнула Сена.

— Всё киснешь тут без дела, подруга? — спросила девушка, чья походка, к нашему общему удовлетворению, всё больше приходила в норму.

— Дел хватает, — взмах рукой очертил лежащие на столе бумаги. — Пусть и не очень важных. Да и медитировать в удобном кресле под твоей надёжной охраной тоже неплохо получается, — произношу без следа предыдущих сложных размышлений в голосе или на лице.

— Может быть, важная (и очень симпатичная) начальственная госпожа хочет получить особую помощь для расслабления? — соблазнительно прикусила край розовой губки эта чертовка. — Я готова!

— Я знаю, что для такого ты готова почти всегда. Зато потом собирать мятые или упавшие со стола бумаги кое-кто будет лениться.

— Пфе, бумаги! — пурпуровласая воительница, одетая в деловой (и весьма недешёвый) юбочный костюм, с нарочитым презрением вздёрнула носик. — Это ты с ними любишь возиться, а у меня другие фетиши. Особенно теперь, когда основной вал бюрократии схлынул. А большую часть работы тянут те, кого мы для неё подобрали, проверили и утвердили. Теперь можно бездельничать, вау-у!

Вскинув руки в победном жесте, радостно воскликнула моя самоназначенная секретарша. Совсем не по-деловому плюхнувшись на край стола, словно беззаботная девочка, она принялась болтать ногами.

— Пусть твой лохматый обезьяний здоровяк или та интересная блондиночка из северных убийц глупым раскладыванием бумажек занимаются, — продолжила Сена. — Они ж мёртвые, им всё равно. Хотя… той блонди можно найти иное применение, поинтереснее. Она ведь тёплая и мягкая, почти как живая, верно? И на твою Эрис похожа. Так что… разве не хочется тебе честно заявить, что клановые головорезы северян целовали тебе ножки? И не только ножки? — выражение на лице проныры приняло вид, крайне похожий на торговца наркотиками, «щедро» предлагающего первую дозу бесплатно: только попробуй согласись, потом не слезет, пока не реализует все свои идеи, связанные с использованием «новых игрушек». — Как ты на это смотришь, о строгая и деловая госпожа директор? А?

— Хватит уже растлять своё юное и неопытное во всяких извращениях начальство, ты, хентайная секретарша, — погрозила я кулаком. — Разврат только после работы! И без всяких странных предложений.

— Но ведь кое-что из моих «извращений» тебе понравилось, — хитро усмехнулась пурпуровласая. — А как узнать, что «фу-фу», а что мило и приятно, если не проверять разные интересные идеи на деле? Как ты там говорила: опыт — критерий истины... правильно?

Преувеличенно тяжкий вздох.

— Что это за напасть такая? — сокрушённо качаю головой. — Одни моих марионеток до сих пор побаиваются, а некоторые другие таковы, что впору опасаться за марионеток, — произношу, ущипнув девушку за бедро. — Даже не хочу представлять, что было бы, достанься Яцуфуса тебе, а не мне, — Сена с готовностью захихикала, напустив на себя злобно-пошленький вид. И предощущая, что на меня сейчас вывалят массу фантазий и предложений (намеренно чересчур извращённых, ведь поддеть подругу — это святое), я поспешила перевести тему. — Давай, хватит уже вредничать, рассказывай: чего заглянула? Не просто же приятно поболтать?

— Может, мне просто захотелось сказать одной милой маленькой цундере-сладкоежке, что я её очень сильно люблю?

— Не любишь. Любовь и влюблённость — разные вещи, различай их, женщина, — важно поднимаю указательный палец вверх. — Но ты мне, конечно, тоже нравишься.

— Вот и говорю: зануда! — белые зубки щёлкнули там, где мгновение назад был палец. — И садистка! — с полностью противоречащей данному заявлению улыбкой добавила проныра. — Так играть с чувствами и желаниями влюблённой, ранимой девушки!

Смеюсь.

— Ты ещё скажи, что тебе не нравится.

Мне молча показали язык и таки передали конверт, ловко и не без эротичности выхваченный из-за подвязки чулок — о, так она сегодня надела чулки? миленько — после чего, расправив плечи и покачивая бёдрами, величаво удалились к двери.