Вернуть Боярство 12 (СИ) - Мамаев Максим - Страница 1

— Картечью! Картечью заряжайте, сучьи дети! — проревел взбешенный капитан. — Посеребренной, из освященных запасов, самой дешевой — не вздумайте трогать зачарованную огнём или, упаси господь, молнией! И не стрелять до моего приказа! Левый борт, к вам это не относится — заряжайте разрывными, готовьтесь бить по скоплению пехоты! Рубка, перенаправить девяносто процентов маны на верхний полукупол барьера, и начинайте потихоньку готовить Огненный Дождь! И помните, вы мне головой ручались, что он уже готов! Не приведи господь получится как на предпоследних тестовых испытаниях — сгною на дежурствах! Нужники у меня чистить до конца кампании будете всем составом! Аристарх Николаевич, тоже не спи, может понадобится твоя помощь с клятым драконом… Поганая тварь меня изрядно нервирует.

— С вас литр Беленькой, Александр Васильевич, коли сработает! — бодро ответили ему по связи. — Как говорится, кнут и пряник, верно?

— Я тебе, мать твою, дам пряник, Соплыгин! — зарычал он в ответ. И, секунду подумав, добавил. — Будем вам, ханыги, Беленькая — только не подведите!

— Есть, капитан!

Нанятый мной ещё в Александровской губернии капитан сейчас преобразился до неузнаваемости. Причем это был уже второй по счету капитан «Змея» — первый, к сожалению, отказался отправляться с нами в поход. Не потому что трус — просто большая часть родни чародея жила именно в Александровской губернии, и чародей решил остаться в родной губернии. Ведь в тот момент уже было известно, что Цинь готовит вторжение — и потому наш первый капитан счесл своим долгом остаться оборонять родные края, в которых живет его семья и родня. Обвинять его в трусости и удерживать против воли я не стал, хотя Смолов и намеревался поступить именно так. Я уважал личный выбор этого человека, ведь он отказался от, считай, золотого билета в жизнь, уйдя с поста капитана «Змея». Командование целым тяжелым крейсером, огромный оклад, повышенная доля в трофеях и возможность служить под началом человека, чьи подчиненные росли в магических ранга как на дрожжах… Что бы отказаться от таких перспектив, требуется немалая сила воли. Ведь без меня все, на что он мог рассчитывать — это стать вторым или третьим помощником капитана какого-нибудь эсминца. Ну максимум — командовать каким-нибудь фрегатом…

Как человек честный, уходя он предложил на своё место другую кандидатуру, дабы мы в последний момент не отправились в поход без командира судна. И новым капитаном я оказался вполне себе доволен — опытный, прослуживший в воздушном флоте тридцать пять лет Мастер, списанный год назад на пенсию из-за возраста и многочисленных травм, не позволявших ему продолжать нести службу эффективно.

Александр Щербинин был невысоким, лысоватым мужичком пятидесяти восьми отроду. Служил в воздушных силах Империи с двадцати лет и повидал всякое. Даже сумел стать Мастером самостоятельно, пойдя на риск и прорвавшись на следующий ранг своими силами и без необходимых знаний. Что изрядно ударило по его энергосистеме… Вот только выбора у чародея, медленно умирающего от какого-то паскудного посмертного проклятий османского людолова, особо не было. Будучи Адептом он бы умер в течении ближайшего полугода, а заниматься его лечением никто не собирался — свободолюбивый «сокол» не хотел идти в кабалу тем Родам, что могли ему помочь, ибо требовали взамен едва ли не рабской службы, а родное государство видело в нем лишь отработанный материал.

В итоге, став Мастером пять лет назад, он мог бы пойти в вассалы тем, кто прежде отказывал, на куда более выгодных условиях — почти здоровый Мастер совсем не то же самое, что помирающий от сложного проклятия Адепт. Или даже вернуться на флот — вот только и на тех, и на других он затаил глубокую обиду. Поначалу и нас послал, но Смолов каким-то образом сумел подобрать к нему ключик. Щедрая плата, превышающая вдвое запрошенную им изначально сумму, и обещание полностью исцелить его энергетические травмы (после того, как уточнил у меня, по силам ли мне такое и насколько это будет сложно), склонили бывалого небесного сокола пересмотреть свой отказ.

В итоге довольны оказались все — и мы получили отличного командира, что сумел, будучи лишь Адептом без поддержки аристократического Рода за спиной, в свое время дослужиться до звания первого помощника капитана тяжелого крейсера, он же наконец получил избавление от никуда не девшегося и мучившего его проклятия. Прорыв на следующий ранг лишь ослабил терзающую его черную магию, не решив проблему полностью…

В походе он так хорошо показал себя, что я не просто полностью исцелил его, но ещё и вживил в него одно из сердец — благо, в пути я это сделал со всеми достойными упоминания магами, добычи хватало. Была бы у меня возможность, я бы такое сделал вообще с каждым своим чародеем. Но, к сожалению, при отсутствии необходимого оборудования и нужных препаратов Ученики бы такое не выдержали, как и большая часть Адептов.

Этот невысокий, слегка полноватый чародей, в обычное время бывший весельчаком и любителем выпить да погоняться за юбками, в бою совершенно преображался. Моими усилиями он стал Младших Магистром, подтянул навыки в аэромантии, к коей имел огромный врожденный талант, интуитивно постигая за день то, на что прочим требовалась неделя, а так же сбросил лет двадцать. Волосы и борода вернули тёмно-рыжий оттенок, здоровье перестало подводить и теперь во время сражений он превращался в настоящего тирана, требующего от подчиненных полной самоотдачи. И при этом в такие моменты он совершенно забывал о субординации и прочих, с его точки зрения, бесполезных вещах, рассматривая каждого находящегося на судне чародея как боевую единицу его боевого судна, отдавая приказы даже мне… Если, конечно, не видел, что я или Смолов заняты — как тогда, в бою с костяными драконами. Там он нам под руку не лез — понимающий мужик, знает, когда лучше не умничать и позволить разобраться с проблемой тем, кому это действительно по плечу.

Но притом спорить с тем, что он великолепный специалист и собаку съел на воздушных сражениях, при всем желании было нельзя. Хорошо, что он принес мне вассальную присягу уже в пути, получив исцеление — настолько рад был избавить от мучивших его годами болей… Лишаться такого кадра мне совершенно не хотелось!

В общем, капитаном «Змея» я был полностью доволен. И сегодня заранее предупредил, что я в полном его распоряжении. Смолов в данный момент находился на «Красотке» вместе с Хельгой — её личный корабль, несмотря на официально более низкий класс в иерархии воздушных судов, был вооружен и оснащен куда серьёзнее «Змея», по последнему слову техномагической и чародейской наук. И с Архимагом-аэромантом на борту был способен показать настоящие чудеса в этом сражении — вот только до поры эсминец моей невесты не демонстрировал своих истинных возможностей, действуя в пределах стандартных возможностей российских эсминцев. Его время ещё придет…

— «Сова», отходи за нас! — велел тем временем капитан по магической связи. — За тебя сейчас примутся всерьёз, так что живее! Отходи так, что бы оказаться под прикрытием правого борта, возьми на полкилометра ниже и держи дистанцию пять километров с флагманом! Пока в бою не участвуй, только защищайся от тех, кто полезет к вам! Будьте готовы по моему сигналу снизиться и поддержать пехоту!

Кстати да — сейчас у нас была небольшая эскадра из трех фрегатов, крейсера и эсминца, и вся она подчинялась Саше. Командиру эсминца Хельги это поначалу не понравилось, но Старший Магистр аэромантии быстро сменил мнение при более близком знакомстве со Щербининым.

Внизу шла ожесточенная битва — наши войска удерживали те самые, с боями, скандалами, дуэлями и обидами выстраданные боевые позиции, ради которых я поссорился со всеми старшими офицерами… Да хотя, откровенно говоря, не только старшими, а вообще со всеми офицерами тех частей, что находились под Березовкой. И сейчас собственными глазами видел, насколько я был прав… Хотя ни одна сволочь, конечно, мне за это потом спасибо не скажет. Спесивые придурки…