Мой однолюб - Коваль Лина - Страница 10
- Предыдущая
- 10/18
- Следующая
А сегодня Соболев и сам опять не отлипает. Это что-то значит? Или ровным счетом ничего?
– Тай… пошли в воду, – горячие пальцы обхватывают моё запястье и тянут на себя.
Этот жест, конечно, не остается незамеченным для девчонок, которые тут же открыто начинают переглядываться и закатывать глаза.
Решаю убить сразу двух зайцев. Вернее, четырёх.
Деловито поправляю купальник и киваю Ване, чтобы приблизился. Окидываю внимательным взглядом серо-голубую татуировку на плече и, игнорируя свою унылую тахикардию, шепчу ему на ухо:
– Аврору позови. Она уже весь «крейсер» искрутила, чтобы ты внимание обратил. Постреляете там «из пулемёта», Соболев.
Отодвинувшись, тоже ему подмигиваю. Злобно. Рассержено, как умею. И под оглушительный мужской хохот поднимаюсь с кожаного мата.
Поправив трусы, встряхиваю волосами. Если он думает, что ночью можно прижать к колонне меня, а сегодня лапать при мне других… и я буду это терпеть – он ошибается.
Прикусываю губу от обиды.
О том, что саму меня ждет Роберт, помалкиваю. В конце концов, у нас с ним не было ничего серьезного. Пара поцелуев в машине. Роб ни какой-нибудь варвар, чтобы прижимать меня к первым попавшимся поверхностям. И уж точно не пулемёт.
Спустившись, отправляюсь в туалет. Кожу действительно начинает неприятно покалывать и она покрасневшая. Решаю срочно отыскать в вещах, сброшенных на диванчики, рубашку. А едва открываю дверь, снова сталкиваюсь с Ваней. Не глядя ему в глаза, пытаюсь сдвинуть с места, но он снова скалой прикидывается. Такой же могучей, как те что вокруг.
– Я с ней не спал, – произносит он тихо.
– Соболезную…
– Не спал. И вообще, ни с кем…
– Тем более, соболезную, – усмехаюсь.
– Эй… я имею в виду здесь… в отеле, – возмущается он, прижимаясь ко мне разгоряченным торсом.
Если обычно его тело кажется кипящим, то сейчас вообще бурлит огнём. И меня заставляет гореть… Мужские пальцы жадно стискивают талию.
– Мне все равно, Вань.
Бьюсь об заклад, мы оба понимаем насколько то, что я говорю – неправда.
Пытаюсь вырваться, но Соболев только скучающе наблюдает за моими жалкими потугами и морщится:
– Уймись, Малифисента.
– Малифисента?..
– Ага, злобная фея-королева, драконившая Аврору, – весело произносит, жарко целуя меня в щеку.
– Да иди ты, – вспыхиваю, всё же вырываясь и незамедлительно продвигаясь наверх.
Сразу возле лестницы сталкиваюсь с Юрой, который возбужденно делится эмоциями от погружения со всеми присутствующими.
– А вы чего здесь скучаете-то, как пенсионеры? – громко спрашивает Костик, подступая ко мне сзади. – А ну быстро в воду.
Прохладная ладонь мягко бьёт меня по спине, и я, черт возьми, теряю равновесие. Падая, истошно кричу и ищу глазами единственное своё спасение – Соболева. Последнее, что вижу – то, как грубо Ваня отталкивает парня и, скинув телефон из кармана шорт, не задумываясь ныряет в бездну прямо за мной.
Глава 12. Тая
Такая прекрасная, лазурного цвета вода изнутри черная…
Черная, холодная и страшная.
От испуга теряю первые секунды, самые важные для спасения. Камнем отправляюсь ко дну, а когда инстинкт самосохранения просыпается, оказывается уже поздно. Толща воды над головой слишком плотная.
Света всё меньше, как и сил.
Пытаюсь выбраться, беспорядочно перебирая руками и ногами. Воздуха в легких все меньше, в голове шум, легкие сокращаются, требуя воздуха.
Требуя жить.
Паника внутри купирует остатки здравого смысла, и я сдаюсь. Сдаюсь именно в тот момент, когда приходит помощь – сильные руки, метр за метром вытягивающие моё тело на поверхность.
Глазам становится всё ярче. Вцепляюсь мертвой хваткой в Соболева.
– Тая, – орет он, когда мы оба выплываем. – Ты меня зарежешь своими ногтями, полегче.
Пытаюсь вдохнуть, но не получается. Закашливаюсь до поступающей тошноты, но хватку не ослабляю. Зацепляюсь за тело Соболева ещё и ногами, стараюсь не повредить кожу на плечах.
– Ну пиздец, – ругается он, пытаясь плыть в сторону яхты.
Пока забираюсь, больно ударяюсь рукой об настил. Вскрикиваю.
– Всё нормально?
– Да, – хриплю в ответ. Юра с Костей помогают нам окончательно выбраться из воды. Последний повторяет одно и то же, извиняется, но Соболев молчит, и я помалкиваю. Девчонок вообще не замечаю, не до того. А потом и вовсе отключаюсь.
Видимо, так срабатывает психика. Очухиваюсь от легких пощечин.
– Ну, ты чего? Испугалась, Тай? – спрашивает Ваня, нависая сверху. – В воде ведь молодцом держалась. А сейчас что расклеилась?
Быстро окидываю взглядом узкую каюту и слабо пытаюсь от него отодвинуться. Соболев горячий как печка, а мне будто снова воздуха не хватает, как там, на глубине. Черной и пожирающей. Я теперь это чувство никогда не забуду. Будто всё. Конец.
– Я… плавать не умею, Вань, – отзываюсь всхлипывая.
Светлые брови недоверчиво приподнимаются.
– Да ладно? А ты об этом кому-нибудь говорила?
– Этим твоим, ханты-мансийским…
Зло киваю наверх и потираю ушибленную ладонь. Больше, конечно, обидно, чем больно. Ещё раз пытаюсь отодвинуться от него, но на этот раз сильные руки спасителя легко отпускают и заботливо укрывают моё дрожащее тело пледом.
– Побудь здесь, – бормочет Соболев, отворяя дверь. – Я сейчас вернусь.
Судорожно плачу, когда он выходит. Заслонив рукой рот, снова и снова забираю в легкие душный воздух.
Дышать – оказывается, как это много. Как это важно. Жизненно необходимо.
Боже. Все могло закончиться печально…
– Рыдаешь? – спрашивает Ваня, заглядывая в каюту. – Принес твои вещи, Тая.
– Спасибо, – быстро вытираю слезы и забираю рюкзак с шортами и рубашкой.
– Подумал, вдруг захочешь позвонить родителям?.. Здесь есть связь, можешь взять мой телефон.
– Нет, – легко машу рукой, кутаясь в плед. – Не хочу.
– Как знаешь. Думал, девочки всё время хотят, чтобы их пожалели. Сонька такая. И Машка тоже.
– Ну вот… я не такая, – отворачиваюсь.
Соболев тяжело вздыхает. Переминается с ноги на ногу, а потом просит:
– Ну-ну… Подвинься, Королева.
Послушно освобождаю место и чувствую, что Ваня усаживается рядом.
– Хочешь, я тебя пожалею? – спрашивает тихо.
Снова ком к горлу подступает.
– А ты умеешь, Вань? – не сдерживаюсь.
– Есть такой опыт…
У него ведь две сестры. Сам говорил.
– Тогда можно, – вздыхаю.
– Ну… иди сюда, – зовет, разводя широко руки.
Привстаю, скидываю ноги на пол и опускаюсь на твердую грудь. Ваня окольцовывает мои плечи и словно дышать перестает. Замираем оба.
– Как так получилось, что плавать не умеешь? – звучит в тишине. – Это ведь как езда на велосипеде – база.
– А я и на велосипеде не умею, – дую губы.
– Пиздец… А ролики знаешь че такое?
– Видеоролики? – давлю смешок.
– У тебя вообще детство было? – он дальше допытывается.
Умиротворенно вздыхаю. К такому Ване – немного язвительному и дерзкому, я привыкла больше, чем к «старшему брату».
– Зато я много другого умею. Посуду мыть, лампочку там вставить, засор в раковине устранить, – перечисляю быстро. – В быту я просто незаменима…
– Ну ё-моё, – Соболев хрипло смеется. – Я запомню, Тая.
Его ладонь ласково поглаживает моё плечо, шорты снова морщатся в паху, а тело вот-вот сгорит от жара, который уже по традиции передается мне, заставляет поднять голову и сквозь пелену посмотреть в его глаза растерянным взглядом.
Под мерный звук раскачивающейся на волнах яхты, мужские губы набрасываются на мои, а горячие пальцы стискивают подбородок. Приоткрываю рот, встречая напористый язык, и болезненно стону, когда нижнюю губу словно кипятком обжигает.
– Болит, да? – отклоняется Ваня.
Большим пальцем осторожно оглаживает место укуса. Внимательно изучает.
– Чуть-чуть.
– Блин. Прости.
Виноватый Соболев выглядит не менее мило, чем возбужденный. Снова укладываюсь ему на плечо, разглядываю широкий подбородок.
- Предыдущая
- 10/18
- Следующая