Герои былых времен - Федотова Юлия Викторовна - Страница 30
- Предыдущая
- 30/106
- Следующая
– Эй! Стой! – крикнул Рагнар.
Беженцы послушно остановились. Замерли, низко опустив головы.
– Хозяин, еще одного не возьмешь? – спросил рыцарь, подталкивая ребенка вперед. – Золотой за него дам! – И предупредил честно: – Только он, похоже, дурачок.
В сонных глазах человека мелькнул живой интерес.
– За золотой отчего же не взять, господин хороший? Возьму, с благодарностью возьму!.. Мать, прими-ка мальца!
– А батюшки! – заголосила вдруг женщина, взглянув на нового питомца. – Да ведь это Ханны сын! Сестры моей сын!.. Ах Боги Великие… – Она притянула мальчишку к себе и принялась причитать, тонко, как над покойником.
– Цыц, баба! Чего завыла, будто он неживой? – рявкнул на нее муж. На самом деле его раздосадовало, зачем жена вслух признала в мальчишке племянника. Теперь важные господа пожалеют денег-то.
Рагнар догадался и, чтобы рассеять опасения, протянул обещанный золотой. Лицо человека прояснилось, он принялся торопливо, благодарно кланяться.
– А хочешь, целых пять золотых дам? – предложил Хельги, уяснив, где у селянина слабое место.
Глаза мужика разгорелись не хуже чем у сприггана.
– А чего делать прикажешь, добрый господин?!
– Делать – ничего. Только расскажи, что у вас творится. Почему на улицах кости…
– Ш-ш-ш! – не дав договорить, замахал руками человек. А потом, боязливо оглядываясь, подманил Хельги пальцем. И вот что поведал.
Сколько веков назад дело было – про то никому не ведомо. Но рассказывают люди и нелюди, что прежде в здешней округе лес не рос и болот, тех, что к востоку от дороги, тоже не было. Обширная равнина тянулась отсюда (мужик ткнул пальцем себе под ноги) и на полдня пути во все стороны. И сошлись на этой равнине в смертельной схватке два брата-королевича, удумавшие при живом отце делить престол его. День и ночь кипела неправедная битва, и не было ей конца. Будто злые демоны вселились в тех, кто стоял за королевичами. Сосед шел на соседа, брат на брата, сын на отца. В безумии сражения зубами грызли они родную плоть, пили кровь поверженных, и крепла сила их.
Но настал миг – очнулся от беспамятства старый король и увидел, что творят сыны его. Увидел, как гибнет королевство его. Проклял он королевичей и тех, кто был с ними, таким проклятием, какого теперь самые могучие колдуны не знают.
И замерла битва. Навеки застыли в оцепенении обезумевшие воины.
Миновали столетия. Исчезло с лица земли to королевство. Вокруг поля брани стеной стал лес. А там, где пропиталась проклятой кровью земля, раскинулись Морагские топи. Бездонная трясина поглотила оцепеневшие тела. Там и покоились они, дожидаясь своего часа. И час пробил.
Черная ведьма Магда, та, что жила в деревеньке Большой Овраг, извела под корень тамошнее стадо. Да не просто со зла, а чтобы силу свою преумножить. За то собрались люди ведьму, по обычаю дедов, сжечь. Собрались, да не сожгли. Пришлые чародеи помешали. Негоже, сказали, жечь огнем беззащитную женщину. Освободили и ушли.
А ведьма – она и теперь живет где и раньше. Да только скотину больше не трогает. Дескать, не хотите – не надо. Другое получите. Самое страшное запретное колдовство пустила в ход Магда в отместку своим обидчикам. Из глубин Морагских топей подняла она голодных мертвецов.
Они являются на рассвете в клубах седого тумана. Приходят тихими вечерами, прячась в сизых тенях. Подкрадываются в ночи, когда скрывается за тучей луна и льет дождь. Даже днем, если солнце слепит глаза и ветер раздувает пыль, нет от них спасения.
Медленно, медленно возникают они… Бабки и колдуны умеют чуять их приближение загодя. Почуют, предупредят – и люди уходят, побросав нажитое. Но не в каждом селе есть своя бабка или колдун… Сколько народу погибло за лето – никто не считал. Пустеет, вымирает округа. Все дальше от болот расползается угроза. С каждой отнятой жизнью крепнет сила проклятых мертвецов. По слухам, уже и в соседних графствах видали их…
– Вот и нашелся первый объект для истребления! – озвучила печальный вывод Меридит.
А Орвуд принялся роптать.
– Я решительно не постигаю логику Сил Судьбы! – сказал он. – Пусть они снова изваляют меня в снегу или устроят другую пакость, но я все равно скажу им, что думаю! На свете полным-полно хороших, квалифицированных магов, вполне способных быстро и эффективно обуздать живых мертвецов. Это их дело! Их хлеб, можно сказать! Так почему демоновы Силы прицепились именно к нам? Будто не знают, сколь сильны мы в магии! Глаза отвести толком не умеем! Магические круги через раз действуют! Ну ладно, Хельги, Рагнар и девчонки – воины. Но я-то! Мирный горный мастер! А Аолен? Лекарь-недоучка! Про Ильзу и Эдуарда вообще молчу! Почему именно мы вынуждены постоянно спасать мир, будто у нас своих дел нет? Может мне кто-нибудь ответить?!
– Мы с Эдуардом тоже воины! – чуть запоздало обиделась Ильза.
А дева Эфиселия вдруг заговорила, причем с нескрываемым презрением в голосе:
– Слушаю я вас и не перестаю удивляться! Сама Судьба являет вам великую милость служить ей, а вы принимаете дар свыше как наказание! Есть ли предел вашему…
Но гном ее живо осадил, не дав договорить:
– Вот когда хоть один раз мир спасешь, тогда и будешь рассуждать о милостях! А до тех пор помалкивай!
Амазонка сказала пренебрежительное «Ха!» и, задрав нос, ушла, по своему обыкновению, на десяток шагов вперед.
– Выскочка южная! – обругал ее Орвуд вслед.
– Я вас знаете о чем хотел попросить, – пробормотал вдруг Рагнар. – Не ругайте ее больше, ладно?
– Кого? – не понял гном.
– Да Эфиселию же!
– Почему?! – Он удивился еще больше.
– Ну… – замялся рыцарь, – ну как тебе сказать…
– Влюбился! – Энка в азарте хлопнула себя ладонями по бокам. – Так я и знала!
Физиономия рыцаря приобрела оттенок хорошей свеклы.
– Ну я того… Я подумал… Меридит все равно меня никогда не полюбит… Тем более после истории с зомби… Правда?
Диса вместо ответа отвела глаза. Ситуация была ужасная: и не соврешь, и обижать не хочется. Выручила боевая подруга.
– Правда! – авторитетно подтвердила она. – И не в зомби дело. Просто ты не в ее вкусе. Ей нравятся мужчины образованные и дохловатые на вид. Такие, что ни разу меч в руках не держали.
– С чего ты взяла?! – попыталась возмутиться Меридит.
Но сильфида лишь отмахнулась:
– Да ладно! Меня не проведешь! Я в таких делах носом чую. Вот только увидела Эфиселию – сразу поняла: это она, будущая дама сердца Рагнара.
– Тебе бы сводней работать! – сердито проворчала диса. – Прибыльное дело!
– Я что подумал, – прервал перебранку влюбленный, – может, мне бороду отпустить?
– Зачем?
– Морда у меня уж больно страшная, – простодушно пояснил наследный принц престола Оттонского. – Может, с бородой стану смотреться благороднее?
– Конечно, отпусти, – одобрил гном.
– Еще не хватало! – возмутилась Энка. – С бородатым целоваться противно.
– А вот и не скажи! – возразила Ильза, радуясь, что в кои-то веки представился случай сказать нечто умное. – Помню, мой дядька проиграл спор – и ему пришлось сбрить бороду. Так тетушка бранилась: «Видеть тебя, старого дурня, не хочу! Морда лысая, как коленка!» На сеновале ночевал, пока не оброс. Кто что любит!
– Хватит уже о любви, пора о деле! – напомнила Меридит. – Что делать с мертвецами?
– Изводить! – Сильфида за словом в карман не лезла. Что бы ни сказать, лишь бы сказать!
– Каким образом?
– У нас меч есть. Драконье серебро любого мертвеца возьмет.
– А тебе не приходило в голову, что одного меча против целого войска маловато?
– Намекаешь, что я глупая?
– Возможно, стоит попытаться повлиять на ведьму Магду? – Эльф поспешил вмешаться, пока девицы не перессорились. – Уговорить ее…
Орвуд засомневался:
– Думаешь, она согласится с нами разговаривать? Мы ведь не стали ей помогать.
– У нее на голове был мешок, она нас не видела.
– Плохо ты знаешь ведьм! У них особое чутье. И без глаз видят.
- Предыдущая
- 30/106
- Следующая
