Момент волшебства - Фостер Алан Дин - Страница 28

• Предыдущая
• 28/63
• Следующая

– Никто из вас не является ненормальным, – возразили два Маджа, стоявшие напротив.

Тут Джон-Том моргнул – а скорей всего и моргнуть не успел, – как все Маджи исчезли. Однако вместо них появилось кое-что совсем неприятное – парочка долговязых Джон-Томов, ростом не менее двух метров, в сине-зеленой одежде. Он вытаращил глаза на точную копию самого себя в двух экземплярах.

– Трюк! Это какой-то фокус, оптическая иллюзия. – Теперь он был убежден, что так оно и есть. Но кто это сделал и почему? Ночью они ничего не слышали, а острый нюх Маджа наверняка бы отреагировал на появление такого количества пришельцев. Он обернулся к выдру:

– Ты не заметил ничего подозрительного на острове? Здесь был кто-нибудь, кроме нас?

– Ни души! – заверил его Мадж. – Однако каким-то чудом мы подцепили себе компанию.

– На острове, должно быть, трудится в поте лица не один, а несколько неизвестных, – пробормотал Джон-Том. – Слишком много происходит всякого-разного в одно и то же время. Одному такое не под силу.

– Тут ты прав!

Мадж повернул голову на голос и засек еще троицу Джон-Томов, беседующих друг с другом. Первый оперся на деревянный посох, другой показывал куда-то пальцем, третий разглядывал свои ладони. Все они находились в трех разных точках. Хотя тут путешественникам показалось, будто… Да, именно так! Джон-Томы занимали те же самые места, где до этого находились три исчезнувших Маджа. Выдры превратились в чаропевцев.

– Я не знаю, кто вы или что, но, если вы собираетесь нас пугать, считайте, что ваши планы провалились.

– Говори за себя, а за меня не надо, – пробормотал Мадж, с трудом переводя дыхание.

– Пугать вас? А зачем это нам? – поинтересовалось трио Маджей, маячившее слева.

Джон-Тому опять показалось, что у него что-то со зрением. Маджи и Джон-Томы пропали, вместо них появились три дерева. Каждое представляло собой ствол с гибкой кроной. Прямо у основания дерева росли цветы. В центре каждого ствола виднелось расплывчатое тестообразное лицо. Джон-Том смог различить глаза и рты, но не увидел ни носов, ни подбородков. С каждой стороны – по ушной раковине.

Одинокий толстый конусообразный отросток, похожий на виноградную лозу, торчал из верхушки дерева. Джон-Том не мог со всей определенностью сказать, где кончалось одно и начиналось другое. Может быть, вообще никакого дерева не было, а была только одна высокая лоза.

– Мы вас не хотим пугать. Мы всего лишь практикуемся, совершенствуем свое искусство. И, нужно сказать, аудитория для нас – большая редкость.

Джон-Том обернулся и посмотрел, что творится за спиной. И сразу исчезли еще три Маджа. Вместо них появилась новая парочка деревьев и одна-единственная гигантская бабочка. Она махала крыльями, но места своего не покидала.

– Все так и есть! – изрекла бабочка. – Наша аудитория весьма малочисленна и собирается очень редко.

– Ваше искусство – это как понимать? – вымолвил Джон-Том.

– Мы подражатели, имитаторы, мимы, – ответила лианообразная лоза. – Наше искусство возникло из необходимости защититься от пожирателей растений. Основные деревья вообще-то находятся под нами, ниже поверхности.

Стало быть, то, на что он сейчас смотрит, подумал Джон-Том, есть не что иное, как лиана.

– Мы охраняем наши спрятанные деревья, имитируя предметы, внушающие страх пожирателям растений.

– И получается совсем неплохо! – добавила исполинская гусеница. – Вряд ли захочется отведать то, что как две капли воды похоже на тебя самого. Лично я предпочитаю фотосинтез и никогда не могла понять перистальтику пищеварительного тракта.

– Тем не менее, – парочка кошмаров в духе Сальвадора Дали решила принять участие в разговоре, – надоедает сидеть и ждать, когда начнется подкоп под наши деревья. Поэтому, чтобы оставаться в форме, мы все время перевоплощаемся. Однако это тоже утомляет, если не появляется новая аудитория со свежим восприятием.

Кошмары исчезли, а появившиеся вместо них двадцать пар рук начали синхронно аплодировать.

– Ну как? – спросило нечто, напоминающее маленького динозаврика. – Не желаете ли ознакомиться с нашим мимансом? Мы в этом жанре большие мастера.

– Будто бы! – включился в беседу квартет птичек, трепыхающихся как раз напротив только что смолкнувшего хвастунишки. – Да вам ни в жизнь не изобразить ничего подобного!

– Уж молчали бы вы, гниль болотная! – резко выступила другая лиана, мгновенно превратившаяся в удивительно живописное скопление птиц.

– А перья-то у вас совсем не такие, как надо!

– А вот и такие! – Растрепанные птички разом уставились на Джон-Тома. – Скажи-ка, гуманоид, с перьями у нас ведь все в порядке?

Юноша, не торопясь, упаковывал рюкзак.

– Затрудняюсь ответить. Подобная экспертиза не по моей части. Но с перьями, думаю, все о'кей. – Он направился к берегу, где накануне вечером они оставили плот. Мадж ковылял следом.

– Ой, да в этом деле экспертом быть не надо! – Три лозы-лианы переплелись и загородили дорогу. – Все, что от вас требуется, это свежее, непредвзятое мнение. То есть нам нужна новая публика. Вы – лучшая из всех, посетивших нас. К нам давным-давно уже никто не заглядывал. Ну очень давно! И мы не можем позволить вам просто взять и уйти. У нас такой запас нерастраченных возможностей, всяких превращений, преображений и прочего! Нам необходим свежий зритель, способный оценить наше искусство.

Джон-Том глянул на переплетенные лозы и осторожно шагнул вперед.

Лозы мгновенно ощетинились пучком ядовитых шипов, каждый не менее пятнадцати сантиметров длиной.

– Что думаешь по этому поводу, Мадж?

– Не знаю, что и думать, дружище. Никогда не приходилось быть судьей ни на каких соревнованиях.

– Да мы недолго, – заверили их лозы-лианы.

– Наш репертуар совсем не бесконечен.

– Через пару лет мы иссякнем, – подтвердили четыре здоровенные крысы.

Превращения, происходившие с калейдоскопической быстротой, вызвали у Джон-Тома приступ дурноты, так как его мозги не успевали переваривать того, что видели глаза.

– Нам бы хотелось еще побыть на вашем представлении, – начал он неторопливо, – но нас ждут важные дела. Кроме того, я полагаю, два года – это слишком большой срок для нас.

– Да брось ты! – возразили оба его дубля, подталкивая Джон-Тома на середину круга. – Тебе понравится! Не ломайся, давай по-спортивному!

Мы бы поискали другую аудиторию, если бы могли, да вот не можем – сторожим свои деревья.

– Ты что, нам не сочувствуешь? А? – вякнуло нечто такое, чему Джон-Том затруднялся подобрать название.

– Нет вопросов! Еще как сочувствую, – быстро выкрутился он. – Просто мы не можем терять столько времени, вот и все. – Джон-Том говорил вежливо, хотя был бы не против, если бы в рюкзаке нашлась большая бутыль с ядом от всяких растений-паразитов.

– Присаживайтесь и расслабьтесь, – пригласили пять чрезвычайно привлекательных голеньких дамочек, пристроившихся сбоку. – Через пару месяцев привыкнете, а уж потом будете с нами душой и телом.

– С вами душой – это как? – пискнул Мадж.

– Имеется в виду, что вы поймете дух наших выступлений.

– А-а-а… – вздохнул выдр с облегчением.

– Я первая, я уже готова! – объявила одна из красавиц.

Чудесным образом в воздухе появились три рыбины. Это была удивительная имитация, первая в программе. А потом можно было просто сбиться со счета, так как действие переходило от одной лозы или группы лоз к другой, и перевоплощения шли по кругу с головокружительной быстротой.

Как только Джон-Том или Мадж начинали проявлять признаки скуки, их немедленно, с грубой настойчивостью – криками, запахами – возвращали к происходящему.

Утро плавно перешло в полдень, на смену которому пришел вечер.

Когда же на остров наползла ночь, мимы-лианы превратились в светящиеся растения, вернее, в биолюминесцентные существа.

– Все это необыкновенно развлекательно, – прокомментировал Мадж увиденное, – но лично я, кореш, не собираюсь провести здесь остаток жизни.

• Предыдущая
• 28/63
• Следующая