Газета Завтра 193 (32 1997) - Газета Завтра - Страница 3

• Предыдущая
• 3/27
• Следующая

Николай Анисин

5 августа 1997 года в России свершилось историческое событие.

Событие, которое впервые за всю пору российской демократии наглядно — всем напоказ — продемонстрировало: ни президент, избранный десятками миллионов, ни премьер-министр, одобренный Государственной думой, ни Генеральный прокурор, утвержденный Советом Федерации, высшую власть в стране не олицетворяют.

5 августа 1997 года мы впервые за шесть лет увидели демократию без одежд и смогли убедиться, что главные чины в нынешнем нашем государстве являются не верховными правителями, а куклами-марионетками.

Итак, проследим — как произошло раздевание российской демократии.

За четыре дня до исторического события — 1 августа — Генеральный прокурор РФ Скуратов шлет послание премьер-министру Черномырдину: надо остановить конкурс по продаже госакций РАО “Норильский никель”, ибо есть факты нарушения законодательства при подготовке этого конкурса. Премьер долго размышляет: надо ли? Но потом все-таки соглашается с генпрокурором и 4 августа направляет своим замам Чубайсу и Коху официальное распоряжение: “Прошу совместно с Российским фондом федерального имущества срочно приостановить проведение назначенного на 5.08.97 г. коммерческого конкурса по продаже государственного пакета акций РАО “Норильский никель”, обязав комиссионера привести условия конкурса в соответствие с требованиями действующего законодательства”.

Какие именно нарушения законодательства были допущены при подготовке конкурса? Госпакет акций “Норильского никеля” в ноябре 1995 года взял под залог ОНЭКСИМбанк. Взял, заплатив государству 170 миллионов долларов, и в результате почти на два года стал фактическим собственником предприятий, которые ежегодно как минимум давали полтора миллиарда долларов прибыли. До 1 июня с. г. государство могло выкупить свои акции у ОНЭКСИМа, но не захотело. Не захотело вернуть банку 170 млн. долларов с тем, чтобы потом самому вновь получать каждый год 1,5 миллиарда долларов. То есть не захотело прекратить по сути дела дармовое присвоение огромных доходов с прибыльной госсобственности. А раз так, то ОНЭКСИМ получил право выставить госпакет акций на торги, для того чтобы купить этот пакет у самого себя и навечно стать собственником “Норильского никеля”, — уникального промышленного комплекса, способного при полной загрузке производить цветных и драгоценных металлов на 6,5 миллиарда долларов в год.

Формально выставленные на торги ОНЭКСИМбанком акции могла купить и любая другая корпорация. Но условия торгов определял сам ОНЭКСИМ, который не произвел ни оценку мощностей предприятий “Норильского никеля”, ни оценку его финансового состояния. То есть банк другим предлагал покупать кота в мешке. И на участие в торгах согласилась только неведомо кем учрежденная структура — “Передовые промышленные технологии”, которая могла быть создана тем же ОНЭКСИМом, ибо без второго участника конкурс не мог быть признан состоявшимся.

Незадолго до торгов известная компания “Транс уорлд груп” сделала заявление, что если будет известно финансово-экономическое состояние “Норильского никеля” и если оно не является плачевным, то она готова выложить за него миллиард долларов. Вполне вероятно, что при том же условии могли найтись покупатели, готовые заплатить и гораздо больше. Но ОНЭКСИМ отказался открыть карты. А это противоречило ныне действующему законодательству о приватизации. И потому появилось послание Скуратова Черномырдину и распоряжение последнего: назначенный на 5 августа конкурс срочно приостановить, а его условия привести к требованиям законодательства.

Повторим: обращение Генпрокурора премьер получил 1 августа. Решение о приостановке конкурса вынес 4 августа. За эти три дня он наверняка согласовал это решение с Ельциным и получил от него добро. Два главных лица в государстве по инициативе главного блюстителя закона распорядились: конкурсу 5 августа не быть! Но конкурс 5 августа состоялся. Почему? Потому что президент, премьер-министр и Генеральный прокурор не являются главными в российском государстве. А кто в нем их главней?

Утром 5 августа вице-премьер и глава Госкомимущества Альфред Кох, тот самый, кому Черномырдин предписал приостановить конкурс, берет с собой руководителя ОНЭКСИМбанка Владимира Потанина и едет к Генпрокурору Скуратову. О чем они говорят — тайна сия велика есть. Но в течение часа Скуратов подписывает письмо, где просит Черномырдина конкурс не отменять. То есть просит о том, что он считал незаконным, считать законным. Далее: с этим письмом Потанин едет к Черномырдину и ровно в полдень вступает в его кабинет. А через тридцать минут начинается заседание комиссии по проведению конкурса. Черномырдин разрешает проводить то, что он день назад не разрешал. А это значит, что и Генеральным прокурором РФ Скуратовым, и премьер-министром России Черномырдиным руководит бывший инструктор комитета комсомола МГИМО Потанин. Руководит потому, что за ним стоит Чубайс, утвердивший устав “Норильского никеля” и подаривший его за гроши ОНЭКСИМ-банку. А за Чубайсом стоит Сорос со товарищи…

Вспомним: “Транс уорлд груп” была не прочь купить акции “Норильского никеля” за миллиард долларов. При раскрутке конкурса эту сумму можно было и удвоить-утроить. ОНЭКСИМ же получил эти акции в собственность за 283 миллиона долларов, из которых 170 остается ему (стоимость залога, который он внес в 1995 году), а 83 млн. достанутся государству. Государство единожды получит 83 миллиона долларов, ОНЭКСИМ же получает заводы и рудники, способные давать продукции на 6,5 миллиарда долларов каждый год. А чего ему это не получить, если Потанин с Чубайсом и Соросом в России главнее Скуратова, Черномырдина и Ельцина.

Николай АНИСИН

Владислав Шурыгин

На прошлой неделе в Москве прошли очередные пышные похороны. А уже по традиции, таковые устраиваются либо для миллионеров (тех, как мух, бьют в разборках), либо для милиционеров (с ними давно никто не считается, и жизнь милиционера ничего не стоит в России, кроме пышных похорон). В этот раз хоронили милиционеров, расстрелянных преступниками около одной из фирм. Не будем касаться причин происшедшего, хотя действия погибших были далеки от профессионализма, — прибыв на сработавшую сигнализацию, они беспечно остались в автомобиле, послав одного сотрудника на проверку.

Преступникам не составило труда разоружить его и застрелить из собственного оружия, а потом, выскочив неожиданно, изрешетить машину.

Речь о другом. Очередные похороны, собравшие и в этот раз весь московский политический бомонд, все больше начинают походить на… праздник. Этакий очередной “день победы” преступности над законом и моралью.

И ритуал один и тот же. Хмурые товарищи по оружию. Красный шелк гробов, траурные венки. Клятва над могилой найти и покарать преступников. Интервью многозвездных эмвэдэшников с обещанием: “Уж это дело точно доведем до конца”. И… тишина. Ни схваченных преступников, ни удара по группировкам. Создается впечатление, что все это делается с одной только целью: подчеркнуть безнаказанность преступников.

Ни одно громкое преступление последних лет не раскрыто. Ни одно! Где убийца Талькова? Где убийца Листьева? Где убийца Кивелиди? Где убийца Квантришвили? Список бесконечен. Не найден никто.

Возникает и другой вопрос. А способны ли вообще сегодняшние правоохранительные органы бороться с организованной преступностью, если сами во многом переродились в преступные объединения? Ведь давно уже в народе говорят, что для РУОПа и ОМОНа закон не писан. Кто может четко определить, где в действиях нынешней милиции кончается закон и где начинается беззаконие? Хотел бы я посмотреть на этого безумца.

А есть еще продажные суды и судьи. А еще банно-путанная прокуратура. А еще мафиозно-бандитские адвокаты.

Вся законно-правовая вертикаль государства буквально изъедена коррупцией, взяточничеством. Пронизана ядовитыми плющами преступности. Сколько у нас милиционеров, получающих зарплату еще и у местных мафий? Сколько таких прокуроров, судей, руоповцев, омоновцев?

• Предыдущая
• 3/27
• Следующая