Кодекс Охотника. Книга XXV (СИ) - Сапфир Олег - Страница 29

Увы, но никакого принца у Дианы не было. И даже парня не было. Кому нужна чудачка-аристократка из обедневшего Рода, которая, к тому же, увлекается ядами. Единственный плюс, который у нее был, это её острый ум. Впрочем, и внешность у нее привлекательной, как ей казалось, но… Бедность мешала и этому.

За такими мыслями Диана и не поняла, как утонула. Или не утонула? Сложно было понять. Вроде и легко телу, но в тоже самое время больно. Она была вся мокрой, хоть и не чувствовала давящей на ее тело воды.

А может открыть глаза? Нет… Страшно… но и любопытно. Недолго держалась Диана. Может минутку или две, а затем приоткрыла один глаз, но быстро его закрыла. Солнце? Откуда? Затем она открыла уже два глаза, и… Забыла, как говорить. Прямо перед ее лицом находилось другое лицо, и принадлежало оно молодому парню с очень красивыми глазами. Она сама не заметила, как покраснела, впрочем, и на его щеках была густая краснота.

— Привет… — еле вымолвила она, находя в себе силы.

— При…вет… — слегка заикаясь, произнес парень. — Я… Пашка!

— А я Диана… — она впервые видела человека, который стеснялся больше, чем она. — О… у тебя такие красивые глаза! И зачем тебе лопата?

От стыда за свои слова или от переутомления Диана неожиданно потеряла сознание.

— Алло! Да! Слушаю! Говори, давай! — орал я, как не в себя. — Чего молчишь? А теперь мычишь? Паша, твою мать! Говори давай, что случилось. В смысле, откуда знаю? Ты, мать его, дозвонился туда, куда еще никто не смог. Чего-чего⁈ — пытался разобрать, что он там бубнит. — Ого… Ты что, серьезно? Русалка, что ли? У нас не водятся такие. Ааааа… понял. Можешь не уточнять, что ноги есть. Клянешься своей лопатой? Хм… Конечно, не против… Хм… Даю добро! Да, знаю ее! Понял… Давай до связи!

— Охренеть, — только и выговорил я, когда закончил разговор.

Хотя, тут лучше сказать, вдвойне охренеть можно было. Во-первых, я сейчас находился в желудке большой змеи, и тут связь не ловила до такой степени, что даже Шнырька проникнуть сюда не мог. А во-вторых, Пашка смог меня удивить. Очень сильно удивить, ведь он был из тех людей, которые…

— Ах ты, падла! — выругался я, и рубанул мечом по одному из клапанов, который сейчас хотел залить меня кислотным желудочным соком.

Так, о чем я там думал? О Пашке… Он был странным и добрым парнем, который любил только свои поля и лопату. Я пару раз пытался с ним поговорить на некоторые темы, но он лишь кивал головой и согласно угукал. И хотя внешне он не менялся, но я ощущал, как его душа стеснялась. И тут он мне звонит и просит моего одобрения, чтобы начать ухаживать за девушкой, которую он выловил в озере. Я, грешным делом, сперва подумал, что как-то по пьяни туда русалку заселил, но нет… Говорит, что ноги есть, и зовут ее Дианой. А еще она сказала ему, что у него красивые глаза. В общем… Я удивлен, и теперь мне даже находиться внутри этой змеи не так интересно, как вернуться домой и узнать, что же там происходит.

Тем временем змей стал дрожать, и… Это плохо, ведь в его теле начали собираться ядовитые пары, вместе с его аурой. Он был магическим змеем, которого очень долгое время пичкали ядами. Я вообще предполагаю, что он был выращен в лаборатории из маленького «глиста». Вот только они не знали, что это Ураборос. Змей-Поглотитель!

Очень противный тип змеевидных, которые жрут всех подряд, и от этого становятся сильнее. Они имеют такую удивительную функцию в организме, которая может изменять змея. А если еще проще, то он может переварить и усвоить, а затем вытянуть из сожранных тел всё самое лучшее.

Я ощущал, как тает мой доспех, и сколько энергии у меня уходит на то, чтобы поддерживать его в нормальном состоянии. Ученые хорошо постарались. Столько яда вбухали в этого змея, что даже мне приходится тяжело. Если честно, мне не очень хотелось сейчас с ним встречаться. Но мои гвардейцы нашли его и храбро вступили в бой. Пришлось мне отправиться к ним на помощь.

Когда я был в лаборатории, то не смог определить, что это за змей, были лишь одни предположения. Он умел менять свои следы, и даже менять слизь, которую испускал. А потому я предполагал, что там может быть много разных видов, но все они были относительно простыми тварями.

Что ж, оказалось, как всегда.

Вгоняю Аквилу в его бок, и тут же получаю концентрированный ядовитый пар, который выходит из раны. Хорошая защитная функция. Но и я не так прост. Сейчас через этот порез и воткнутый меч я вливал просто гигантское количество энергии разрушения в надежде, что эта тварь сдохнет. Но легко мне не было. Сопротивление от змея шло бешеное, да только куда ему до меня?

В итоге, змей всё-таки сдох! А вместе с его смертью пропало и поле, которое он создал, и которое мешало нашей связи с Шнырькой. Вот только… Почему-то Шнырька не спешил ко мне, и это мне совсем не понравилось.

— Мелкий… Эй, ты там никого не забыл? Или думаешь, что меня уже сожрали, и ты свободен? — мысленно обратился к нему.

Ответ последовал молниеносно в виде трансляции в моей голове. И она, жесть, как мне не понравилась. Судя по тому, что мне показал Шнырька, я был в тот раз прав, и в то же время неправ, когда гадал, что за змей здесь у них живет. Оказывается, Ураборосов было два! Большой и маленький. Убил я маленького, и его сейчас пожирал большой. Это что выходит? Я внутри Урабороса, который сам находится в Ураборосе.

И тут меня накрыло новое «животное» поле. И я понял всю суть ситуации, в которой оказался. Гребаные Ураборосы с их защитой, которую можно пробить только изнутри.

И прямо сейчас они мне какую-то сраную матрешку образовали!!!

Хмм… Матрешка… Хах! Ну, ладно… Если любите матрешек, суки, то я сейчас вам еще одну изображу. Правда, в отличии от оригинала, где внутренние матрешки всегда меньше, мелкого Ураборосика у меня нет. А тот, что есть — чуть побольше этих будет. Намного больше…

Окрестности Оренбурга

Неподалеку от поселка Хреновка

Максим Игоревич Савраскин, которого в обычное время всегда звали дедом Максимом, прямо сейчас попал в ОЧЕНЬ необычную ситуацию.

Дед Максим был известным браконьером. Не то чтобы ему не хватало пенсии, учитывая, что он тридцать лет отслужил в имперской армии, заслужив несколько медалей, то бедствовать ему не приходилось. Однако дух авантюризма в старом ветеране присутствовал. И вместо того, чтобы пойти купить мясо на рынке, он предпочитал добывать дичь вручную.

А возможно, учитывая то, что присутствовал шанс попасться леснику, также будоражило загустевшую кровь в старом теле. Но, честно говоря, несколько раз его ловили. И штраф, за который выкупала бабка своего незадачливого охотника, во много раз превышал стоимость потенциально купленного, по-честному, мяса. И колотила она деда, и ругала, но дед Максим не сдавался.

Вот, собственно, и сегодня, подстрелив двух тетеревов на краю заповедника, он удирал от лесника.

— Стой, старый хрен! Все равно догоню! — кричал лесник, паля в воздух.

— Хренов дров, ты меня не догонишь! Сопля мелкая! — крикнул в ответ Максим и ускорился.

— Дед, не дай взять грех на душу! — прокричал лесник, стреляя вслед.

Дед Максим знал, что стрелять на поражение он не будет, но когда дробь прилетела рядом в дерево, дед Максим от выплеснувшегося адреналина аж подпрыгнул.

— Ах ты, дрыщ! Я же тебя нянчил, пока твой непутёвый батя за водкой бегал! — заорал дед Максим, припустив ещё быстрее.

— Поэтому я тебе в задницу и не стреляю, — раздалось сзади. — Да стой ты уже, в конце концов. Я же знаю, где ты живёшь. Мы с тобой соседи.

— Не пойман — не вор! — заорал дед Максим.

Он немного отдышался, а затем припустил дальше. Впереди раздался хруст и какой-то вой. Дед Максим вдруг остановился на поляне, открыв рот от удивления и наблюдая за странным зрелищем.

— Ну вот, так бы и раньше, — подбежал к нему лесник Прошка, сын его старого приятеля. — Дед Максим, ты арестован! — пафосно начал парень, но Максим Петрович цыкнул на него.