Отмороженный 8.0 (СИ) - Гарцевич Евгений - Страница 12

— То есть вы скопировали навык? И его теперь можно активировать? — спросил я, заметив, что Николаич завис, чуть ли не с открытым ртом.

— Все верно, — кивнул Абрамов. — К сожалению, есть пара нюансов, которые мы сможем обсудить позже.

— Шаманство какое-то, — донеслось от Эбби, которая уже подошла к следующему отсеку и прилипла к нему носом.

Я помахал Рэйчел рукой и только потом вспомнил, что меня она знает в теле Ориджа. Тем не менее девушка улыбнулась и помахала мне в ответ. Вот оно, человеческое общение.

В следующем блоке, на который ворчала Эбби, «копировали» навык с довольно крупного монстра, похожего на варана с ледяной кожей. Этакий миниатюрный мегалан с белыми зрачками — насколько помню по заметкам «Прошутеров» довольно редкий экземпляр.

Здесь уже никакой доброй девушки или какого-другого хозяина у монстра не было, а помимо проводов и датчиков, аквариум был армирован стальной решеткой. А вместо игрушек внутри были разбросаны обглоданные кости.

— Этот образец не поддается взаимодействию, поэтому создаем видимость опасности с помощью распыления в воздухе ферментов хищников. Тем самым провоцируем монстра на формирование защитного слоя на коже. Между прочим, это лучшая природная броня, что удалось найти, — сразу же прокомментировал Абрамов, явно поторапливая нас.

— Подождите-ка! — воскликнул Николаич, — А кто управляет оборудованием? Гефест?

За станком стоял полный, высокий мужчина с объемной черной бородой и такой же шевелюрой.

— Это Александр Боцарич — один из лучших скаймастеров, которые сейчас работают в Мерзлоте. Он же возглавляет наш научно-исследовательский отдел, — пояснил Абрамов.

— Ба! Так, я и вижу, что это Гефест! Так его прозвали в профессиональной среде просто. Он легенда! Под его руками скайкрафт превращается в лаву, а потом застывает в нужной форме, — не унимался Николаич.

— С ним мы еще пообщаемся, — предупредительно проговорил отец Роберта. — Он присоединится к нашим переговорам. Пойдемте, у нас мало времени.

Абрамов попытался обратить наше внимание на багги, но мы уже, как дети малые в зоопарке, ускакали к следующему отсеку. К лаборатории, где работали со шлемами. Несколько разобранных образцов, явно раскопанных в Мерзлоте, были выставлены в застекленных стендах, откуда тянулись провода к новым моделям. На одном из столов нашелся и тот, что мы только что продали.

За прибором колдовал старенький дед, в котором я узнал одного из профессоров РИПа. Вот это поворот! В РИПе его с почестями на пенсию проводили, подчеркнув неоценимый вклад в современную науку, и еще долго отказывались отпускать. А он, оказывается, и не собирался заканчивать научную деятельность. Просто работодателя сменил на более «интересного».

По соседству с новой вотчиной профессора находилась оружейная мастерская, где два работника сейчас собирали на верстаке что-то дальнобойное и крупнокалиберное.

Задерживаться не стали, переключившись на следующее помещение, внутри которого уже было вообще непонятно, что происходит.

На различных стендах, подключенных к приборам, сверкали разного размера оранжевые кристаллы, которые руки-манипуляторы перемещали в колбы, заполненные разноцветными жидкостями, а затем распределяли по боксам, руководствуясь каким-то им одним известным принципом.

— Я так понимаю, это и есть даркрон? — спросил я.

— Именно. Исследуем проводимость в разных средах, — пояснил Абрамов. — Стараемся усилить воздействие с энергией Мерзлоты.

Последнее помещение с левой стороны было сильно больше, чем предыдущие. Здесь уже располагался цех по производству дроидов, «Ориджиналов» из даркрона.

Над скелетом дроида из оранжевого сплава, распластавшемся на производственной линии, трудились несколько роботов-манипуляторов. На 3D-картинке, выведенной на плазме, был изображен финальный образец. Внешне дроид был похож на смесь «разведчика» и «истребителя», этакий легкий штурмовик.

— Сразу предвосхищая ваши вопросы, — начал Абрамов. — Это не Ориджиналы, но и не клоны. Мы называем их — Дженерики.

— Какое-то стремное название, — фыркнула Эбби.

— Лаборант один пошутил, а прижилось, — отмахнулся Абрамов, не развивая тему, и направился к выходу из цеха. — Пойдемте, нас уже ждут.

Мы оказались в следующем коридоре с большим количеством дверей и, пройдя его насквозь, зашли в большую переговорную. За прямоугольным столом, рассчитанным человек на двадцать, нас уже ждали. И среди ожидавших даже были знакомые лица.

Елизавета, владелица «Энигмы», поднялась нам навстречу и протянула мне руку. Выглядела она снова потрясно. Красный деловой костюм, высокие шпильки. Маленький мундштук (теперь уже не скайкрафтовый, а из оранжевого сплава), зажатый в левой руке, в котором дымилась сигарета.

— Я покурю, никто не возражает? — поинтересовалась Елизавета и, не дождавшись ответа, затянулась.

Помимо нее за столом сидело еще трое. Блондин лет пятидесяти, спортивного телосложения, одетый в дорогой, черный костюм. Уже виденный нами Александр Боцарич, каким-то образом прошмыгнувший мимо нас, и невзрачный щуплый человечек с большим родимым пятном на щеке. Он единственный был в белом халате. Видимо, кто-то из научников.

Расселись. Они с одной стороны, мы с другой. Я напротив Абрамова и у каждого по бокам его команда. Только у него по двое, а у меня по одному. Эбби положила «клешню» на стол и довольно нагло рассматривала ту сторону. Николаич, наоборот, опустил глаза, притянув к себе бутылку с молекуляркой и перебрав лежавшие рядом пакетики с суперфудом.

— Наконец, когда все в сборе, можем начинать. Позвольте представить моих коллег, — сказал Абрамов и посмотрел на блондина, — Марк Кавински, исполнительный директор компании «Хипотез». Елизавета Бернштейн, глава и единственная владелица «Энигмы». Александр Боцарич, руководитель научно-исследовательского отдела «Северкрафта». Джозеф Роли, возглавляет отдел конструкторских разработок. Ну меня вы уже знаете: Константин Абрамов, генеральный директор «Северкрафта».

Я переводил взгляд с одного на другого, кивая каждому, кого представляли. А потом по очереди покосился на своих. Николаич гипнотизировал взглядом Боцарича, а Эбби теребила чехол, будто у нее протез под ним чешется.

— Мы тоже представимся, — проговорил я и обернулся по сторонам, решая с кого начать и как бы назваться, чтобы соответствовать. — Ммм, Сергей Николаич Климов, глава отдела специальных разработок в компании ЧИЛАБ, — я указал на скаймастера, а потом перевел взгляд на Эбби. — Эмм, Железная Эбби, руководитель механизированного цеха транспорта и робототехники. И я — Алексей Белов, основатель и генеральный директор компании ЧИЛАБ.

Эбби прыснула в чехол, пытаясь то ли кашлянуть, то ли сдержать смех. Николаич подвис, возможно, уже не помнил, когда последний раз произносили его фамилию. А пятерка, сидевшая напротив нас, подвисла, переваривая громкие должности.

Возникла пауза, которую в итоге нарушил Абрамов:

— Прекрасно! Теперь, когда все познакомились, перейдем к делу. Но начну с предыстории, — сказал Константин, переводя взгляд с меня на моих сотрудников. — Некоторое время назад мы узнали, что в Адском секторе был найден фрагмент одного артефакта. Мы стараемся отслеживать подобное, и по всем признакам, это был фрагмент мастер-формы какого-то механического изобретения.

Смотрел Абрамов при этом только на меня, а я спокойно слушал и кивал.

— Мы сразу же попытались купить этот артефакт, связавшись с археологами, которые его нашли. Обо всем договорились, но в последний момент сделка сорвалась. По какой-то причине археологи отдали артефакт Адскому дому. А переговоры с Лицитатором ни к чему не привели. Мы уже стали продумывать некие альтернативные способы, но здесь как раз началось то, что началось. Разоблачение Адского дома и атака Авангарда.