Выбери любимый жанр

Столичный доктор - Вязовский Алексей - Страница 14


Изменить размер шрифта:

14

На мраморном столике возле окна стояла черно-белая фотография строгого седого мужчины с «бульдожьим» лицом, в костюме и при галстуке. Судя по траурной ленточке, это и был профессор Талль. Я периодически поглядывал на учителя Баталова и пытался сообразить, как перевести разговор на исследования, которые проводил ученый. Помогла мне Вика. Сразу после того, как ритуал светской беседы подошел к концу, она произнесла:

– Мама, papá хотел, чтобы Евгений Александрович продолжил его работы. Я взяла смелость на себя пригласить приват-доцента Баталова забрать архив переписки и черновики статей.

– Доктора Баталова, – поправил я Вику. – Мне пришлось взять практику заболевшего арбатского врача. Меня, увы, уволили из университета.

– Какой позор! – покачала головой Елена Константиновна. – Если бы был жив Август, разве осмелились бы они?

Вопрос был риторический и не требовал никакой иной реакции, кроме осуждающего покачивания головой.

– После потери работы, – продолжил я рыть подкоп под голубоглазое чудо, что сидело справа от меня, – мои денежные дела пришли в расстройство. Пришлось заняться частной практикой.

– И какой это приносит доход? – живо поинтересовалась вдова.

– О, весьма большой, к моему удивлению. В первый же прием я заработал больше десяти рублей, еще двадцать принесли роды.

– Вы занимаетесь и акушерством? – удивилась Елена Константиновна. В ее глазах стояли цифры с ноликами.

– Приходится, – пожал я плечами. – Отдельного акушерского пункта на Арбате нет, а в больницу везти рожениц не все готовы, так как дорого. Да и не всех там принимают.

Мать с дочкой переглянулись.

– Вот ищу помощника, который бы взял на себя часть моих рутинных забот: перевязку, стерилизацию инструментов, организацию приема…

Вдова опять устроила мне допрос: а как я справляюсь со своей спиной, кто ведет карты, что вообще за публика приходит на прием. Нарисовал картину натуральной пасторали. Белые пони и единороги ходят по зеленому лужку, какают радугой… Единственная проблема – маленькие карманы. Некуда складывать деньги.

В глазах Елены Константиновны зажегся интерес. И опять он был с циферками и ноликами. Она внимательно посмотрела на дочь, потом начала перекатывать в чашке кофейную гущу.

Дожимать вдову не стал. Почва унавожена, что-то да вырастет. Сослался на боли в спине, откланялся. Обратно уезжал аж с двумя чемоданами писем, статей, что мне собрали женщины из архива Талля. Будет теперь чем заняться на досуге.

* * *

Утренняя эрекция! Вот не передать вам мои эмоции, когда я, проснувшись, обнаружил не привычные прострелы в крестце, а приподнявшееся чудо в районе паха. Значит, все работает, травма не повредила нервы, которые ведут к детородному аппарату. Радостей жизни сразу прибавилось.

Этот позитив я сумел пронести через весь день. Сначала заразил им Ли Хуана, даже его покерфейс не устоял перед моей улыбкой, китаец начал зеркалить в ответ смешинками в углу глаз.

– Очень, очень хорошо! – После массажа доктор похвалил мой прогресс, сказал, что в иглоукалывании уже необходимости нет, а вот в чем есть потребность, так это в специальных упражнениях на спину. Показал парочку. Все это напоминало медленные движения из одной боевой стойки в другую. Типа «всадник» становится «лучником», а «орел» – «драконом».

– Похоже на ушу! – вырвалось из меня после попыток повторить стойки.

– О, вы слышали про благородное искусство китайских монахов?

– Не только слышал, но и не против ему поучиться.

– Тогда вам повезло, – усмехнулся Ли Хуан. – Я два года провел в монастыре Шаолинь. В России о нем ничего не знают, но…

– Почему же не знают? – перебил я китайца. – Старый даосский монастырь, где монахи изучают не только священные тексты и занимаются медитациями, но и учатся боевым искусствам. Рукопашный бой, посох, копье… Я прав?

– Полажен вашим знаниям! – Китаец разволновался и начал опять путать «л» и «р». – Откуда вы можете знать о Шаолине?

«Играл в молодости за Куна Ла и Лю Кана в “Mortal Kombat”», – чуть не ляпнул я.

– В университете был вольным слушателем на лекциях по буддизму и востоковедению, – соскочил я с опасной темы. – Был бы очень благодарен, если бы вы смогли поучить меня основам ушу. Разумеется, за деньги.

– Для этого нужно помещение, – развел руками Ли Хуан. – Здесь, в спальне, не получится.

Кузьма сразу был послан за домохозяйкой, и спустя четверть часа торга и обсуждений я арендовал пустующий во дворе каретный сарай. Сорок квадратных сажен вполне устроили китайца, и я тут же поручил Кузьме сходить на рынок и купить дров, чтобы отапливать помещение. Похоже, занятия ушу мне встанут в копеечку.

Второй позитив обнаружился в письмах Талля. Я бегло просмотрел их, рассортировал. Из самого важного: профессор переписывался с Эмилем фон Берингом, который недавно представил свой антитоксин против дифтерии и теперь призывал медиков в разных странах участвовать в его испытании, в том числе и Талля. Тут можно было сразу включиться в исследования, зарекомендовать себя парочкой статей – материал богатый. Антитоксин в итоге окажется не так эффективен, и можно к этой мысли аккуратно подвести европейские медицинские круги. Разумеется, ни с кем не ссорясь.

Кроме того, Талль громил в своей корреспонденции Коха. Будущий Нобелевский лауреат сел в лужу с лекарством против туберкулеза, который он сам ранее и открыл. Туберкулин Коха не только не лечил болезнь, а еще и усиливал ее. Все научное сообщество бурлило возмущением: захотел по-быстрому срубить много денег, нормальные исследования не провел, да еще и вколол лекарство своей семнадцатилетней возлюбленной. Отношения пожилого мужика и немецкой «Лолиты» отдельно доставляли. Возраст согласия? Нет, не слышали.

Адреса ученых были у Талля заботливо выписаны на отдельном листке. Все, что мне оставалось, это написать на английском стандартное письмо, сделать несколько копий. Так, мол, и так, профессор трагически погиб, я его ученик, готов подхватить упавшее знамя… И все в таком духе. Первое знакомство, считай, состоялось.

* * *

Неделя перед Рождеством пролетела в заботах. Сначала меня порадовал Кузьма, который по моей просьбе разыскал в Зарядье магазин готовой китайской одежды и купил несколько белых халатов (их мастера Поднебесной еще не успели расшить). Спецодежда встала мне в копеечку, но я отнесся к этому как к вложениям в собственное дело. Ведь врачебная практика – это и есть бизнес, только медицинский. У меня даже рукописные расценки появились на самые ходовые манипуляции: вскрытие гнойника – пятьдесят копеек, гипс наложить – рубль, и так далее по списку…

Приходящей к хозяйке портнихе заказал десяток масок из марли, купил в соседнем магазине очки без диоптрий. Стерилизацию пока решил проводить банальным кипячением на спиртовке, тут трудностей не намечалось.

Приближающиеся праздники принесли облегчение и в практике. Отходники потянулись из города, поток пациентов резко спал. Сложных случаев не было, самое тяжелое – обезболивание последствий удаления зуба мудрости у чиновника канцелярии генерал-губернатора. Дантист пытался вырвать его долго, со слов болезного. Качал его, качал. Потом сломал. А потом уехал. Вот тут-то я и понял. Туберкулез, полиомиелит, что угодно ждет. А вот человеческая боль, увы, нет. Срочно нужен новокаин. Моя секретная тетрадочка будущего Нобелевского лауреата пополнилась новой записью. А челюсть обезболили кокаином, предварительно промыв содовым раствором.

С перчатками решил просто. Никакого латекса в московских лавках не было и в помине, купил пару десятков белых нитяных перчаток, предназначенных для офицеров и жокеев. Разумеется, менять их после каждого пациента было нереально, но раз в день отдавать в стирку прачке в соседнем переулке оказалось вполне возможно. И даже не очень накладно.

Белый халат, перчатки, маска – все это привело к тому, что по району поползли про меня разные слухи. Дескать, а доктор-то с придурью, странноватый. Людьми брезгует, пациентов боится. Вон, в хирургических театрах врачи просто закатывают рукава и засовывают мытые руки в рану – и ничего, все довольны. А тут какой-то доцент выдумывает свои правила. Сначала на прием явился Серафим. Нет, не шестикрылый, а обычный, из церкви Афанасия и Кирилла на Сивцевом Вражке. Осмотрелся, позадавал невинные вопросы: как, мол, дела, есть ли трудности с практикой. Напомнил, что теперь надо являться к исповеди-причастию, и на этом отбыл.

14
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело