Последний Паладин. Том 6 (СИ) - Саваровский Роман - Страница 21

— Ага, так я тебе и сказал… — недобро сверкнули глаза начальника охраны, уже нажавшего тревожную кнопку.

— А все, не надо, — улыбнулся я, заметив на одном из мониторов интересующее меня место, и ушел в Тень.

Да, через шаг Тьмы было бы быстрее и надежнее, но я все еще не оставлял надежд сохранить букет в целости, да и давно тенью не пользовался.

Что для Главы Клана Теней как-то несолидно, что ли.

Уже через несколько секунд я вышагнул из Тени возле нужной бирюзовой двери и, поправив одежду, взломал замок и тактично постучал.

Тяжелая дверь поддалась и впустила меня в просторные покои.

Вокруг было полно зелени, влажный воздух, приятный аромат луговой свежести, и на кровати с полупрозрачным балдахином лежала девушка.

В два прыжка я оказался рядом и прощупал пульс.

— Да живая, я живая, — раздался слабый женский голосок, и Виктория хоть с трудом, но заняла сидячее положение.

Ее слегка пошатывало, тусклый взгляд был расфокусирован, нефритовые волосы растрепаны, а кожа — бледной как смерть.

— Привет, — устало улыбнулась она и привалилась на меня лбом.

— Весьма фамильярное приветствие для благородной Княгини, — улыбнулся я, проведя ладонью по мягким нефритовым волосам.

— Сегодня сделаем исключение, — не поднимая головы с моей груди, ответила Виктория, и в этот момент в покои ворвалась вооруженная толпа гвардейцев.

— Я же просила стучать, — с властными нотками в резко окрепшем голосе выпалила Княгиня и поднялась на ноги.

Я видел, что далось ей это с огромным трудом, но Виктория стоически сжала зубы и мобилизовала все резервы, чтобы выглядеть перед поданными уверенной и сильной.

И, судя по осунувшимся резко лицам двух десятков гвардейцев, ей это очень даже удалось.

— Так это… нарушитель, ваше сиятельство, — не очень уверенно выдал Хребет, скосив на меня агрессивный взгляд.

— Нарушитель-то как раз постучался, — строгим голосом заметила Княгиня Природы, и бедолаги совсем растерялись.

Мне их стало даже немного жаль, но встревать я не стал.

Уметь правильно реагировать на нестандартные ситуации, важный навык для приближенной охраны, и лучше учиться этому через стыд, чем через кровь.

— Ваше сиятельство, — опустив оружие, сглотнул ком в горле начальник охраны, — это мой просчет, и я прошу дозволения исправить его и выдворить нарушителя.

— Не дозволяю, — холодно констатировала Княгиня Природы.

— Тогда… чем мы можем вам помочь… — теперь растерялся уже Хребет.

— Вернуться на посты и выполнять свою работу, — помогла своему начальнику гвардии Виктория.

— Э-эм… а Маркус?

— Его благородие Маркус Темный останется гостем, — сверкнула глазками Виктория, — и я очень надеюсь, что единственным.

— Разумеется, ваше сиятельство! Мы больше никого не пропустим! — отчеканил Хребет.

— Тогда после того, как скажете спасибо его благородию за то, что нашел время лично продемонстрировать уязвимости нашей защиты, можете приступать, — улыбнулась Княгиня Природы.

После чего Хребет и пять оставшихся гвардейцев склонили головы, и после синхронного «спасибо», покинули покои.

И едва дверь захлопнулась, как Виктория обессиленно рухнула на кровать и стерла проступивший на лбу пот.

— А не жестко ты с ними?

— В самый раз, — тяжело дыша, ответила юная Княгиня, — Хребет умеет признавать ошибки, а его уязвленное самолюбие послужит отличным мотиватором. Поверь, в следующий раз тебе будет куда сложнее сюда пробраться.

— Тебе виднее, — с легкой усмешкой ответил я и поднялся на ноги.

— Маркус, — с укоризненным взглядом приподнялась на локтях Виктория, — помимо вселения в мою гвардию комплекса неполноценности, с какой целью ты пришел?

— С воспитательной, — подал я ослабленной Княгине Природы стакан воды.

Сначала Виктория поморщилась, потом глянула в зеркало, увидела там вместо властной Княгини слабую и бледную девушку, поморщилась еще больше и приняла стакан, который жадно опустошила.

В это время я расположил цветы в другом стакане с водой, так как вазы тут не было.

Букетик легко поместился, так как от его былой пышности осталось ровно пять самых стойких цветков.

— Красивые, — только сейчас заметила Виктория мой презент и попыталась подняться на ноги, но ее резко повело.

Сделав шаг вперед, я поймал хрупкое ослабленное тело и по инерции опустился на край кровати.

Оказавшись головой у меня на коленях, Виктория вновь предприняла попытку встать, но девушке это не удалось, и она с тяжелым вздохом осталась лежать так.

— Я опоздал, да? — мягким голосом спросил я.

— Прости, — отвела Виктория Луговская взгляд в сторону, — я знала, что Лера проболтается. Поэтому сначала воспользовалась Терминалом, а только потом позвонила…

— И зачем ты это сделала?

— Потому что я Княгиня и не могла сидеть сложа руки! — фыркнула Виктория, истратив на эмоцию возмущения, чуть ли не все остатки своих сил.

— Ладно-ладно, — вздохнул я и провел ладонью по мягким нефритовым волосам, — рассказывай, что смогла узнать, Княгиня.

И, напряженно сжав руки, Виктория Луговская поведала о том, как этим утром в сопровождении гвардии прибыла на площадь Единства. Вошла в резиденцию Клана Природы. Поднялась на этаж Терминала, оказалась перед древним барьером Природы со 100% стихийным ответом и вошла внутрь.

Однако, что было дальше, вспомнить она не смогла.

После барьера Виктория запомнила лишь размытый силуэт, которому она поведала все, что узнала про Герцога Вильгельма Фон Грэйва. Его причину появления, намерения, цели. Вика наделялась сорвать голосование, она искренне считала, что сотворенных Герцогом деяний будет достаточно, но в ответ она услышала лишь одну фразу.

«Пакт не был нарушен».

Эта фраза — последнее, что Виктория смогла запомнить.

В себя Княгиня Природы пришла уже в транспортнике кортежа, который вез ее с площади Единства в это поместье.

Хребет сказал Виктории, что она спустилась с этажа Терминала своими ногами, и сама же приказала немедленно выезжать в особняк.

Только вот Вика этого приказа не помнила, но спорить не стала, чтобы не сеять панику среди своих людей.

А когда ее привезли, то Княгиня Природы закрылась в своих покоях, чтобы скрыть свою слабость, велела никого не пускать и тут же позвонила Лере, так как боялась, что забудет что-то еще.

При этом рассказ Виктория вела медленно и подрагивающим, прерывающимся голосом, а последние слова про потерю памяти и вовсе вызвали на ее личике непередаваемый ужас.

Такой подавленной я эту уверенную, властную и повидавшую многое аристократку видел впервые.

Стойкое ощущение, что внутри девушки надломилось нечто важное, не покидало меня, и это ощущение мне ой как не нравилось.

— Я боюсь, Маркус, — после непродолжительного молчания подала голос Виктория, — там… внутри… я не контролировала себя. От воспоминаний несвязные обрывки, да и те словно не мои, а чужие… Я не помню ни голоса, ни места… ничего… В памяти остались разве что ощущения тотального бессилия. Я не могла ничего… я… — дрогнули ее губы, ладони закрыли глаза, а слезы потекли по щекам.

— Все позади, — погладил я подрагивающую девушку по голове, позволяя прижаться, — можешь поплакать, я никому не скажу.

— Княгини не плачут! — возмущенно всхлипнула она.

— Сегодня же исключение, — тепло улыбнулся я, и, подняв на меня взгляд, Виктория слабо улыбнулась в ответ.

— Я не чувствую энергии, Маркус, — дрогнувшим голосом констатировала юная Княгиня, — Стихия… моя родная Стихия… она не отзывается… — прошептала Виктория Луговская, — вдруг я больше никогда не смогу…

— Сможешь, — успокаивающим тоном шепнул я, — тебе просто нужно немного поспать. Отдохнешь, и все будет хорошо.

— Обещаешь?

— Обещаю, — кивнул я, и, утерев мокрые щеки об мою куртку, девушка отвернулась и, подобрав ножки, поудобнее устроилась у меня на коленях.